Сохраняя на секунду недовольное выражение лица, она подняла на него взгляд.
- Но ты не такой, не так ли…
Борис пожал плечами.
- Я не знаю, может быть иногда я такой.
- Тебе не следовало бы таким быть, - предостерегла она.
Он рассмеялся.
- Ну, ты даешь!
Она изучала его.
- Ты имеешь в виду, "даешь хорошая" или "даешь плохая"?
Он пожал плечами и улыбнулся, изображая колебание.
- Хорошая, - наконец сказал он. - Да, пожалуй, хорошая.
- Я рада, - тихо сказала она, затем опять опустила глаза, поворачивая пальцами бокал. - Борис… я точно не знаю, как это сказать…
- Ты имеешь в виду, что со мной трудно разговаривать?
- О, нет, дело не в тебе. Ты такой откровенный, и все такое… Я не хочу, чтобы ты думал, будто я, ну, ты знаешь, какая-то не такая, капризная, или еще что-то в этом роде. Я просто знаю, что некоторым режиссерам, чтобы почувствовать себя близкими с актерами, прежде чем они смогут действительно хорошо работать вместе и… ты такой бесстрастный, что я, возможно, даже не буду знать об этом, если бы тебе захотелось… Черт, я не думаю, что ты начнешь действовать, даже если бы почувствовал, что тебе этого хочется…
Борис видел это как "Монолог крупным планом" - акцент на лице… подергивания, фактура, углы, тени, общее освещение, подбор слов, их суть, в соответствии с содержанием образа - или контрапункт к ним. Как, интересовало его, могло бы это выглядеть лучше? Он думал в этот момент только об этом, затем он внезапно осознал, не резко, но с теплой, быстрой гладкостью, которая напоминает сжатую артерию - что ее рука оказалась на его руке и что он не смог бы вообразить ее "монолог крупным планом" как-нибудь иначе. Блестящая игра.
- Я хотела сказать, - продолжала она почти робко, - тебе не нужно, знаешь ли, крутить со мной роман, я не заставлю тебя через это проходить, если ты, ну, имеешь виды… как сказала девушка в каком-то фильме, все, что тебе нужно, это свистнуть.
Борис улыбнулся и сжал ее руку. Он не удивился, что его предшествующая стратегия оказалась эффективной в подготовке ее к работе, теперь она будет как чистая доска, без всяких отложений прошлого, но здесь была и неожиданная награда, ее предложение о мифической стрижке золотого руна. Он, конечно, видел многие ее фильмы, некоторые из них неоднократно. Бог определенно заботится о людях, размышлял он, которые прежде всего думают о деле.
5
Марокканский эпизод по расписанию должен был сниматься в течение шести дней с участием Анжелы практически в каждой сцене, за исключением смонтированных вставок случаев и впечатлений из ее детства, проведенного на плантациях Вирджинии. На роль ее отца они уговорили почтенного и заслуженного Эндрю Стонингтона, великого старого патриарха дальнего Юга в прошлом году; а ее матерью, конечно, не мог быть никто другой, кроме самой великой Луизы Ларкин. Играть Анжелу в детстве - в серии сцен, представляющих ее жизнь между 8 и 12 годами, они заполучили многостороннюю и очень хорошенькую Дженнифер Джинс, более известную близким друзьям как "Дженни Джинс", а еще более близким друзьям как "Сливки Джинс". Хотя она могла сносно сойти за восьмилетнюю и великолепно за двенадцатилетнюю, на самом деле ей было уже восемнадцать. И это должно быть без сомнения установлено, прежде чем Сид подпишет с ней контракт.
- Морти, эта чертова девчонка - явно искушение попасть в тюрьму! Она же, черт возьми, ребенок! Ты на все сто процентов уверен, что этой девке уже 18?! Я не хочу, чтобы мне нанесли предательский удар каким-нибудь проклятым Актом Манна! Боже правый!
- Клянусь Богом, Сид, - сказал Морти, поднимая руку. - Я же говорю, что видел ее свидетельство о рождении, если даже этого недостаточно, я получил письменные заверения ее родителей, подтвердивших, что ей 18 и что они понимают, что мы здесь снимаем картину для взрослых.
Сид обхватил голову руками, причитая:
- Он называет ее "Картина для взрослых" - я думаю, по всем нам плачет тюрьма, Морти, вот, что я думаю.
Тем не менее, именно Тони Сандерс столкнулся самым драматическим образом с мисс Джинс.
- Боже святый, черт побери, - сказал он, вернувшись со съемочной площади, - мужики, вы действительно должны иметь представление о той штучке, что резвится во втором трейлете. Там восьмилетний подросток сворачивает гашишные бомбы, большие, как сигары, - он свалился на стул, качая головой. - И это, конечно, динамит, черт меня возьми, если не так.
Борис рассмеялся, видя его таким безнадежно пришибленным.
- Мальчишка или девчонка?
- А? Подросток? Цыпленочек, мужики, фантастический маленький вось-ми-летний цыпленочек. Она играет Анжелу в детстве. Ну, предполагается, что нам надо поработать над сценарием. Верно? Поэтому я пошел в комнату для переодевания… Фу-у, рок, на полную мощность, "Дженни К" и "Пластиковые Сердца", и она сидит там одна, уставясь в зеркало и дымя этой чудовищной сигарой из гашиша. "Забьем косячок?" - говорит она, затем хихикает - совсем как школьница, но только дьявольская - и говорит: "Если вы не из ФБР". Поэтому я сидел там и чувствовал себя побитым… Фу.
- Но ты с ней улегся? - спросил Борис.
- Нет, мужики, но вникните… в какой-то момент я спросил, есть ли что-нибудь выпить, и она ответила: "Нет, бэби, я не пью". И я сказал "Знаю, что ты не пьешь, но я подумал, что, возможно, твой менеджер или твоя мама или еще кто-то". Она улыбается и говорит: "Как насчет того, чтобы вместо этого я схватила твой отросток?" Восьми лет, верно? Я ответил ей идиотским: "А? Что ты сказала?" И она мне объясняет: "Ты же знаешь, ну отсосала бы тебе, сделала минет, пососала тебе член, в таком роде". Ну, что я тебе скажу, Б., это заставило меня взбунтоваться. Сомневаюсь, что когда-либо в своей жизни я отказывался от минета, но с восьмилетней; фу-у… я не знаю, возможно, я старомоден… 13, 12 - ужасно… возможно даже 11 или 10, черт возьми, если у нее есть хоть какие-то прелести, я имею в виду, вообще какие-нибудь груди… Но идея заниматься этим с ней… Кто хочет трахаться с цыпленочком, у которого нет сисек? Это, должно быть, как с гомиком, верно? Как будто трахаешься с молоденьким мальчиком?
- Но она только предлагала пососать член, - напомнил ему Борис. - Отсутствие прелестей ничего бы в этом случае не значило, не так ли?
Тони закудахтал, набрал в грудь воздуха и закрыл лицо рукой, в отчаянии качая головой.
- Я знаю, знаю, я уже думал об этом, меня словно порезали на кусочки, Б., клянусь Богом - это меня доконало… я не знал, что делал, черт возьми…
Борис, будучи законченным шутником, широко раскрыл глаза и театрально поднял бровь с выражением одновременно удивления и негодования:
- О?
Но этот жест был потрачен совершенно впустую на пришибленного Тони, который состроил гримасу болезненного непонимания, крепко закрыв глаза, заскрежетав зубами, наконец, с терпимостью в голосе проговорив:
- Мужики… разве вы не вникли - эта долбаная наркоманка раздолбала все мое понимание ценностей, мать их так!
6
Сюжетная линия эпизода в старинном арабском квартале была сама по себе проста: Анжела, или "мисс Мод", как ее звали по сценарию, была баснословно богатой и избалованной американской красавицей - блондинкой, которая содержала роскошный дом в Марокко и позволяла себя насиловать бесконечной процессии рослых африканцев. Эти кадры позже будут перемежаться образами из ее детства, по-видимому, иллюстрирующими, как она развивала свой ненасытный аппетит или, вернее, почему она остановилась именно на этом конкретном способе вывести папочку из себя.
Сценарий состоял из четырех обособленных сцен занятия любовью, каждая полностью и в высшей степени детализирована. После чего - чтобы показать количество и объем активности леди - последует монтаж, изображающий приблизительно две дюжины ее черных любовников: в различных видах и позах спаривающихся с ней. Некоторые из этих эпизодов требовали от нее "буйного темперамента" одновременно с двумя или тремя. Предполагаемая denouement или финал - был своего рода ronde extraordinaire, которой Тони обозначил "Круговой эпизод". Он утверждал, что был действительно свидетелем такой сцены в Гамбурге. В эпизоде участвовали Анжела и еще четверо участников… двое целуют ее груди, каждый - свою, еще один целует ее рот и четвертый в полном проникновении в ее великолепном влагалище. Как только последний достигает наивысшей точки, они все перемещаются, в стиле музыкальных стульев, по часовой стрелке, на новые позиции. К тому времени, когда первый опять дойдет до влагалища, его член будет вновь готов к эрекции - так что, по крайней мере, теоретически сцена может продолжаться в течение неопределенного времени, и использование монтажа с быстрым наплывом воспроизведет этот эффект с наибольшим преимуществом.