Первым настоятелем, получившим почётный титул архимандрита, в рамках Устюжской десятины Ростовской епархии стал глава Михайло-Архангельского монастыря (не позднее 1510 г.). Отметим близость судебного статуса этой обители и соборной Успенской церкви – для обоих в XV-начале XVI в. существовал единый срок по предъявлению гражданских и духовных исков – Сретение. Второй после Михайло-Архангельского монастыря в Устюжском крае была архимандрития во Введенском Сольвычегодском монастыре, установленная не позднее 1605 г. В грамоте Ростовского митрополита Кирилла о поминовении умершего царя Б. Ф. Годунова от 19 марта 1605 г. церковная организация Сольвычегодска и Усольского уезда выглядит вполне сложившейся – помимо Введенского архимандрита, в неё входил протопоп соборной Благовещенской церкви, игумены второстепенных монастырей, попы и дьяконы посадских церквей. В рамках отдельно взятых севернорусских городов с прилегающей к ним округой соборные церкви (с их протопопиями) и институты архимандритии играли организующую местное белое и чёрное духовенство роль.
В более раннее время, при отсутствии института архимандритии, организация чёрного духовенства Белозерско-Вологодского края по-своему была иерархична. В этом отношении показательна грамота вел. кнг. Марии Ярославны в Кириллов монастырь о поминовении Пафнутия Боровского 1477–1482 гг. В ней Кириллов, Ферапонтов и Спасо-Каменный монастыри получали на поминальную "кормлю" по 3–4 руб. "и с тем, монастырями, которые к ним тянут". Группа других монастырей в соответствии с получаемой "кормлей" – 1,5 руб. – занимала более младшее положение (Павлов Обнорский, Спасо-Прилуцкий, Николо-Озерский, Покровский Сямженский), а далее указывался Покровский Глушицкий (1 руб.), белозерские Никитский на Шексне и Троицкий Усть-Шехонский (по 25 алт.) монастыри.
О существовании епархиальной иерархии монастырей свидетельствует опубликованная В. С. Румянцевой "Вологодская степень", а составлена была она в архиерейском доме в 1620-х гг. Не случайно в ней на первое место был поставлен именно Спасо-Каменный монастырь, на второе – Спасо-Прилуцкий. Иногда царская власть вмешивалась в соблюдение "субординации" монастырей. В 1647 г. царь Алексей Михайлович предписал Вологодскому архиепископу Маркеллу соблюдать в рамках "освященного собора" своей епархии старшинство игумена Дионисьево-Глушицкого монастыря над игуменом Корнильево-Комельского, чтобы игумен последнего Антоний не "отымал то место" у глушицкого настоятеля. Такое решение было принято царём на основании разысканной среди документов Приказа Большого дворца более древней "Вологодской степени". Сама же деятельность института соборного представительства в Вологодской епархии XVII в. осуществлялась и в форме соборных заседаний при владыке, и в коллективных богослужениях "о государевом здравии и всего православного христианства".
Когда в 1651 г. архимандрития была наконец учреждена в Спасо-Прилуцком, именно эти два архимандрита (спасо-каменский и прилуцкий) стали олицетворять верхушку духовного приказа архиерейской кафедры во второй половине XVII – начале XVIII в. В опубликованной В. Ундольским книжной описи степенных монастырей 1653 г. три вологодских монастыря расположены в следующем порядке: Спасо-Каменный, Спасо-Прилуцкий, Дионисьево-Глушицкий (Покровский).
Большинство остальных монастырей получили архимандритию сравнительно поздно: устюжский Троице-Гледенский – в 1692 г., вологодский Корнильев-Комельский – в 1683 г., вологодский Павлов Обнорский – в 1694 г., тотемский Спасо-Суморин – в 1686 г. (последний – наверняка в связи с учреждением Устюжско-Тотемской епархии в 1682 г.). Тогда-то вся организация чёрного и белого духовенства в рассматриваемых нами северных епархиях получает законченный и целостный вид. В завещании архиепископа Великоустюжского и Тотемского Александра 1699 г. церковная организация обрисована так: архимандриты (их было уже три – устюжские Михайло-Архангельский, Троице-Гледенский и тотемский Спасо-Суморин монастыри), игумены (Иоанно-Предтеченского, Николо-Прилуцкого и Троице-Телегова монастырей), соборяне (протопоп и ключарь), градские священники с диаконы. Кроме того, имелась должность домового архимандрита, архиерейского казначея-старца Иоасафа.
Очерк 4. Опричнина и Смута
Опричнина
Что на славное реке Вологде,
Во Насоне было городе,
Где доселе было Грозный царь
Основать хотел престольный град…
К моменту учреждения опричнины Ивана Грозного Вологда представляла собой, судя по иностранным свидетельствам (например, английского путешественника Антонина Дженкинсона), большой торговый город. Побывав здесь в 1557 г., он отметил обилие принадлежащих вологжанам дощаников, курсирующих между низовьями Двины и Вологдой для доставки соли с Белого моря. К этому же времени Вологда была также крупным хлебным рынком на севере.
Точное хронологическое указание на фактическое включение края в опричнину (на основании царского указа о её учреждении 5 января 1565 г.) содержится в грамоте Ивана IV от 18 февраля 1566 г. – "Вологда и вологоцкие дворцовые сёла взяты в опришнину" . Крупные массивы дворцовых земель располагались главным образом в Заозерской половине уезда, а возникли незадолго до опричнины – после смерти последнего ярославского владельного князя И. В. Пенкова в 1562 г. Именно тогда прежде единое "вологодское письмо" было разделено "надвое" – для Заозерья и Первой половины уезда, и землеописательные работы стали производиться двумя разными писцовыми комиссиями.
Во второй половине 1560-х гг. в Вологде проживали и учитывали налоговые сборы видные дьяки опричной казны – Д. В. Лазарев, П. Григорьев и У. Л. Пивов. На Вологде дьяк Дружина Лазарев подписал указную царскую грамоту от 20 апреля 1567 г. о невзимании с Кирилло-Белозерского монастыря таможенных и мытных пошлин на Чаронде "и во всех городах нашей опричнины". На Вологде была также написана адресованная опричному казначею У. Л. Пивову указная царская грамота от 12 июня 1569 г. о записи за Кирилло-Белозерским монастырём его новых промысловых и городских владений в Каргопольском и Турчасовском уездах. В "Летописце" Ивана Слободского (написан в 1716 г.) про опричнину сообщается, что "тогда были вологжанам великие налоги от строения града и судов". В новейшей монографии В. А. Аракчеева предложено такое определение: фискальный террор , на принципах которого строились взаимоотношения опричных властей с земскими мирами, когда волостям и посадам во главе с земскими старостами адресовывались нарастающие требования выплаты налогов.
Делами на Вологде в 1567–1569 гг. руководил "государев боярин" (член опричной Боярской думы) И. А. Бутурлин. Иван Грозный в грамотах называл его "своим государевым боярином". По мнению В. Д. Назарова, в его широких по объёму прерогативах сочетались функции опричного дворецкого и наместника. Одним из представителей земских властей на Вологде в это время были "градской сотский" С. Лухтанов и земский судья О. Естратов "с товарищи". Имеется документальное свидетельство о подаче им жалоб на произвол людей (холопов) опричного боярина И. А. Бутурлина. Верхушку посадской общины составляли "мужи" Г. Р. Городчиков, Ф. М. Цветков, В. Е. Торопынин.
Известно и об опричных казнях на Вологде весной 1569 г., а некоторые жертвы позднее были занесены в "синодик опальных" грозного царя. В списке синодика из Спасо-Прилуцкого монастыря отмечены какой-то "помяс" (мясник? – М. Ч. ) и три плотника. Возможно, казнь последних была обусловлена недовольством государя ходом каменного строительства в Вологде. Альберт Шлихтинг сообщает о голоде как главной тяготе стройки для людей. В Соловецком летописце говорится о "гладе великом в лето 7076-ое", когда четверть ржи стоила на Москве 1,5 руб.
Для возведения крепости был приглашён английский инженер Хэмфри Локк. Тогда же английские специалисты привлекались для широкомасштабного судостроения. По словам английского посла Джерома Горсея, в Вологде было построено 20 речных судов. В июне 1569 г. в Вологде велись тайные переговоры Ивана Грозного с английским послом Рандольфом. Со времени опричнины можно говорить о регулярных торговых контактах Вологды с Северной Европой.
Церковный центр Вологды был перенесён с Ленивой площадки к Соборной горке. Недалеко от неё был возведён деревянный государев дворец с домовой церковью "Богоотец Иоакима и Анны" (Анной звали бабку Ивана IV, мать Елены Глинской). В 1569–1571 гг. Вологда окончательно стала центром Вологодско-Пермской епархии. В 1571 г. территория её была расширена за счёт присоединения Двины, Каргополя и Ваги, ранее принадлежавших Новгородской кафедре. Следовательно, и объём денежных поступлений в архиерейскую казну возрос. Правда, после смуты эти города вновь были возвращены Новгородской епархии.