Алетта давно перестала плакать из-за резких, а порой и бестактных замечаний отца, но все же бывали моменты, когда она сдерживала себя с большим трудом. Франческа объясняла вспышки гнева у отца угрызениями совести, которые Хендрик испытывал из-за того, что забросил занятия с дочерьми.
Обе сестры прекрасно понимали, что достигли в работе критического момента, и знали свои возможности, но их страшно огорчало невнимание Хендрика. Если бы они смогли пойти в обучение к какому-нибудь уважаемому мастеру, то получили бы прекрасную возможность развить свой талант, и, бесспорно, их успехи стали бы более впечатляющими.
Единственным препятствием для достижения этой цели было отсутствие денег, а вовсе не то, что они женщины, так как в мастерской в расчет принимался только талант художника. Франческа восхищалась ныне покойной художницей Юдит Лейстер, которая училась у Франса Халса, так же как и Хендрик, и Марией фон Остервик, великолепно изображавшей всевозможные цветы и учившейся у Яна Давидса де Хема.
В мастерской стояла тишина, и только было слышно, как Грета убирает комнаты наверху да из-за окон доносится грохот проезжающих мимо повозок. Через некоторое время Алетта нарушила молчание.
- Есть только одно решение.
Франческа сразу же поняла, о чем говорит сестра. Она улыбнулась, но не прекратила работу.
- И что же это за решение? Повесить объявление, что две девицы, будущие мастера Гильдии, будут петь и плясать на улицах, чтобы заработать деньги на обучение?
- Я придумала кое-что получше, - тихо улыбнувшись, сказала Алетта. - Было бы замечательно, если бы нам удалось найти богатых покровителей, способных оценить наш талант. Они могли бы оплатить нашу учебу, пока бы мы не стали настоящими мастерами. Именно так и бывает в Италии.
- Ведь мы в Голландии, а не в Италии, а здесь отношение к искусству совсем другое. Многие итальянские художники и скульпторы получают заказы от церкви, а также от представителей власти. Здесь никто не станет проявлять подобную щедрость.
- Это правда!
- Нам лучше всего закончить обучение под руководством независимого мастера. Да ведь мы с тобой много раз об этом говорили. И все же я не намерена сдаваться, думаю, что и ты тоже. Для нас существует только один путь - это тяжкий труд без малейших к себе снисхождений. В тот день, когда Виллем предложит продать наши работы, мы будем на верном пути к успеху и признанию.
- Как отец? - голос Алетты неожиданно дрогнул.
Франческа взглянула на сестру.
- Отец такой, какой есть, и даже мама не могла его изменить. Но ведь мы с тобой бесконечно преданы нашей работе, и у нас все может быть по-другому.
- Так значит, нам предстоит долгая и упорная борьба?
- Тем дороже будет для нас признание, когда оно к нам придет.
- Наверное, ты права. - Алетта вздохнула и продолжила работу. Ей очень хотелось узнать, какую бы цену дали за ее картину, если бы она могла ее продать. Несколько стюйверов? А может, даже флоринов? Предположим, удастся продать картину без подписи кому-нибудь из знакомых. Алетте очень хотелось накопить денег, чтобы заплатить за обучение, даже если для этого потребуется длительное время. Некоторые художники по очереди проводили занятия для своих учеников и для учеников, пришедших из других мастерских. Они обучали их искусству писать с натуры. Художникам-любителям, если они были готовы заплатить, разрешалось посещать такие занятия и сидеть на задних рядах, но мастер обязательно подходил к ним и давал такие же указания, как всем другим ученикам. Было бы просто замечательно походить вместе с Франческой на такие занятия, но весь вопрос в деньгах. Алетта решила найти какой-нибудь выход и сделать это в самое ближайшее время.
Хендрик не вернулся к ужину. Вечером сестры собрались в гостиной. Алетта играла на верджинале, а Сибилла аккомпанировала ей на виоле. Тихая нежная музыка была слышна в соседней комнате, где Франческа читала книгу, сидя у камина. Мария расположилась напротив, на коленях у нее лежала подушечка, на которой старая няня плела кружева. Коклюшки тихо постукивали в такт мелодии. Вскоре Алетта и Сибилла пожелали всем спокойной ночи и ушли в свою спальню, а Франческа отложила в сторону книгу и подошла к окну. Девушка с беспокойством вглядывалась в темную улицу.
- Отец обещал прийти домой пораньше, - в голосе девушки звучало раздражение, смешанное с беспокойством. - Когда он напивается в кабаках, а я уверена, что он занят сейчас именно этим, я всегда боюсь, что он свалится в канал.
Мария подняла глаза от работы.
- Твоя мать всегда об этом беспокоилась, - флегматично ответила старушка. Она прекрасно помнила, как Анна стояла у этого же окна и поджидала своего беспутного мужа. - Однажды он все-таки свалился в канал, но холодная вода его протрезвила, а когда он оттуда выбрался, то увидел застрявший в щели старый кожаный кошелек, полный золотых монет. Любой другой, конечно бы, утонул, но таким людям, как он, всегда везет. - Старая няня едва не сказала "таким негодяям, как твой отец", но вовремя сдержалась. Нельзя говорить дочери такие вещи про отца, тем более проработав в этом доме столько лет.
Франческа отвернулась от окна и с удивлением посмотрела на Марию.
- Я никогда об этом не слышала. Не удивительно, что отец всегда и при любых обстоятельствах остается оптимистом. А сколько мне тогда было лет?
- Месяцев шесть. Эта находка была настоящим подарком судьбы для твоих родителей, если бы, конечно, они его расходовали разумно. Но все ушло на наряды для твоей матери и на картину какого-то венецианского художника, которую приобрел твой отец. - Старушка в отчаянии покачала головой. - Твоему отцу деньги просто жгут карманы и никогда у него долго не задерживаются.
- Но у нас нет картины венецианского художника. Что с ней случилось?
- И ты еще спрашиваешь? - сухо ответила Мария. - Ее продали через пару лет, когда твой отец погряз в долгах и нигде не мог найти денег. В ней не было ничего особенного. Мне гораздо больше нравится то, что рисуешь ты и Алетта. Когда я смотрю на картину с тюльпанами, которую ты подарила мне в день Святого Николаса, мне кажется, что у меня в спальне круглый год стоит ваза с только что срезанными цветами.
Франческу тронула похвала няни, сказанная от чистого сердца. Она подошла к старушке и нежно ее обняла.
- Спасибо, милая няня. Мне так хочется стать настоящим художником, но до этого еще очень далеко.
- Ты своего добьешься. Уж я-то знаю. - Мария поцеловала Франческу в щеку и, видя, что та вновь направилась к окну, остановила ее жестом. - Да сядь же ты, бесполезно смотреть в окно. На улице горит единственный фонарь, и ты ничего не увидишь, а твой отец, конечно, не взял с собой фонарь. Ну что ж, ночная стража уже не раз его за это штрафовала. - Мария вновь взялась за кружево, коклюшки замелькали у нее в руках. - Давненько я не делала такого узора.
- Очень красиво. - Франческа уселась напротив Марии. - Что это будет, воротник?
Мария многозначительно посмотрела на девушку.
- Корсаж для подвенечного платья. Во всяком случае, хотелось бы надеяться.
- Если ты имеешь в виду меня, то твои надежды напрасны. Алетта тоже не собирается замуж, она такая же честолюбивая, как и я! - Тон Франчески был непреклонным. - Скорее всего, это оденет Сибилла. Только она может оправдать твои надежды.
Мария раздраженно запыхтела.
- Я тебя не понимаю. А если ты в один прекрасный день влюбишься?
- Я этого никогда не допущу. - Франческа говорила уверенно и спокойно, откинувшись на спинку кресла и положив руки на подлокотники. - Замужество кажется мне сейчас чем-то призрачным. Замужняя женщина зависит от мужа, она вечно его ждет, а когда становится матерью, то обязанностей становится еще больше. Я пока прекрасно обхожусь без этого. Стоит только одеть обручальное кольцо на палец, и времени на живопись совсем не останется.
- Чепуха! Времени у тебя будет предостаточно.
- Да, если я выйду замуж за художника.
- Это почему?
- Потому что он меня поймет и во всем поможет.
- Ну, так присмотри кого-нибудь подходящего.
- Пока не вижу в этом необходимости.
Мария сделала еще одну попытку.
- А как же дети? Ты ведь так их любишь и нянчишься с соседскими малышами.
Франческа отвернулась и стала смотреть на огонь в камине. Отблески пламени играли у нее на лице, но из-за опущенных ресниц нельзя было рассмотреть ее глаз.
- Мне хотелось бы иметь ребенка. Может быть, когда я устроюсь в жизни и стану художником, я заведу семью и детей, если, конечно, не состарюсь до этого. А сейчас я поставила перед собой цель и не успокоюсь, пока не добьюсь своего. - Девушка приподняла рукав и с улыбкой посмотрела на свое запястье. - Иногда мне кажется, что в этих жилах течет масляная краска вместо крови.
- Тем хуже для тебя, - неодобрительно пробормотала Мария.
Старая няня считала, что выбора между работой и детьми просто не может быть, ей очень хотелось поскорее приступить к воспитанию следующего поколения. Франческа ничего не ответила на ворчание старушки. Мария никогда не поймет, что неведомая сила влечет ее воспитанницу по однажды избранному пути, и другого выбора для нее нет. В свое время также было и с отцом Франчески, а сейчас эту участь выбрала и Алетта. Поставленная цель манила Франческу подобно блуждающему огоньку, мерцающему в лесной чаще.
Франческа насторожилась, услышав звуки шагов: "Это отец!" Но когда она вышла в зал, то увидела, что это была всего лишь Грета, которая пришла от подруги. Франческа пожелала ей спокойной ночи и вернулась к камину. Вскоре ушла спать и Мария.