Рис. 7.1. Количество жен у лидеров и остальных мужчин хадза в разных возрастных группах
Рис. 7.2. Число детей, родившихся у лидеров и остальных мужчин хадза
Лидеры являлись отцами достоверно большего числа детей по сравнению с другими мужчинами того же возраста (рис. 7.2). Эти различия особенно отчетливо проявлялись в возрастных группах старше 40 лет: 8,1 ребенка у лидеров против 5,2 - у остальных мужчин.
Кроме того, дети лидеров лучше выживали, что вероятно, свидетельствует о лучших условиях жизни (более качественная пища, лучший уход, "лучшие гены"). До 5-летнего возраста в возрастной категории старше 40 лет у лидеров в среднем доживало шестеро детей, а у остальных мужчин сходного возраста только четверо (рис. 7.3). Возраст служил достоверно надежным предсказателем числа выживших детей только у лидеров (рис. 7.4).
Рис. 7.3. Число детей, доживших до 5-летнего возраста у лидеров и остальных мужчин хадза
Рис. 7.4. Зависимость числа доживших до 5-летнего возраста детей от возраста мужчины
Относительный капитал у хадза проявляется в форме сети социальных связей, которая в первую очередь определяется числом близких родственников самого мужчины, а также числом родственников его жены. В нашем исследовании оценивалась разветвленность сети близких родственников самого мужчины (число родных братьев и сестер, живых на момент нашего пребывания в банде). Было установлено, что у лидеров в среднем достоверно больше живых братьев: 3,75 против 2,67 у других мужчин. Аналогичным образом, у лидеров оказалось также достоверно больше и живых сестер: 3,65 против 2,42 у других мужчин группы. На рисунках 7.5 и 7.6 показано количество братьев и сестер у мужчин лидеров и не лидеров в разных возрастных группах.
В этом разделе мы подробно остановились на репродуктивных показателях у мужчин хадза в зависимости от их статуса (включая количество жен, количество рождившихся детей и количество детей, доживших до 5-летнего возраста). Более высокий репродуктивный успех мужчин лидеров очевиден, и это притом, что хадза являются эгалитарными охотниками-собирателями, социальные различия у них выражены слабо и они преимущественно моногамны. К сожалению, мы не можем объективно сопоставить репродуктивный успех у мужчин для охотников-собирателей и представителей современного западного общества, потому что в современном обществе женщины пользуются средствами контрацепции, и чаще всего рождение ребенка планируется сознательно с учетом экономических перспектив и индивидуальных установок мужчин и женщин.
Рис. 7.5. Число выживших к моменту данного исследования братьев у лидеров в сравнении с остальными мужчинами у хадза
Рис. 7.6. Число выживших к моменту данного исследования сестер у лидеров в сравнении с остальными мужчинами у хадза
Поведенческие и антропометрические показатели. Лидеры не отличались от остальных мужчин по показателям агрессивности и доминирования. Они, однако, имели большие обхваты талии, бедер, более широкие алечи. Лидеры также были несколько тяжелее соплеменников, характеризовались большей силой кистей рук и более высоким утренним уровнем эстрадиола. Учитывая тот факт, что лидеры были достоверно старше других мужчин из нашей выборки, мы провели повторные расчеты, исключив из анализа индивидов младше 30-летнего возраста. Лидеры и в этом случае имели достоверно более широкие плечи и бедра. Для этой возрастной категории также сохранились тенденции к большей силе кистей рук у лидеров и более высокому утреннему уровню эстрадиола. Кроме того, у лидеров пальцевый индекс был несколько выше, по сравнению с другими мужчинами хадза старшего возраста.
Охотники-собиратели тратят меньше времени на поддержание своего существование, чем большинство земледельцев или скотоводов и в целом не ориентированы на накопление какого-либо богатства ( Барнорд, 2009). Дичь крупного и среднего размера приносится охотником в лагерь и подлежит непременному дележу с остальными членами бэнда. Хорошие охотники (чаще всего именно они являются лидерами бэндов) окружены всеобщим уважением. Несмотря на то, что у эгалитарных хадза не принято ограничивать свободу других или навязывать свою точку зрения, по нашим наблюдениям лидеры все же могут принимать решения за всех членов группы или устанавливать определенные правила поведения в рамках своего бэнда.
Вместе с тем традиционные нормы распределения материальных благ в эгалитарных обществах бродячих охотников-собирателей в наши дни входят в определенный конфликт при соприкосновении с монетарной экономикой. Так, по нашим наблюдениям, группы хадза, ставшие объектом регулярного посещения туристов, сталкиваются с проблемой распределения и перераспределения полученных денег. Один из путей решения проблемы - приобретение маиса, соли, сахара и алкоголя. Продукты, а также дешевый алкоголь, купленный у соседей земледельцев, они щедро делят между членами группы, следуя традиционной эгалитарной модели распределения. Другие исследователи также отмечают, что дележ алкоголя широко практикуется у недавних охотников-собирателей и является способом приобщения владельцев денежных накоплений к социальным традициям предков. Вместе с тем часть индивидуально заработанных средств охотники-собиратели начинают тратить на свои нужды (хадза приобретают на них красивую одежду, предметы гигиены и косметические средства, украшения и предметы быта).
Наличие небольшого объема индивидуальной собственности не противоречит эгалитарной идеологии. У хадза и в прошлом имелись индивидуальные предметы, не подлежащие дележу (украшения, одежда, шкуры для сна, кисеты, трубки, луки со стрелами). Заимствование этих вещей без спроса всегда расценивалось как кража и сурово каралось окружающими. В этом плане данные о проявлениях социального неравенства, полученные в нашей работе, ни в коей мере нельзя интерпретировать в контексте современных социально-экономических трансформаций. Напротив, нам представляется, что выводы данного исследования могут быть интерпретированы в более широком контексте и использованы в палеоантропологических реконструкциях. Хотя неравенство среди ОС выражено слабо по современным мировым стандартам, их общество, по-видимому, не живет и никогда не жило в условиях "первобытного коммунизма". Наши данные показывают, что лидеры групп всегда являются лучшими охотниками, они же более эффективно добывают мед.
В отличие от большинства приматов (исключение составляют виды, практикующие моногамию и полиандрию, широко представленные среди гиббонов, тити, тамаринов, игрунок), мужчины в человеческих культурах вносят существенный вклад в заботу о детях. По-видимому эта специфика человека особенно ярко проявляется именно в условиях моногамии, типичной для охотников-собирателей (Бутовская, Файнберг. 1993). Однако объем отцовской помощи может существенно варьировать как внутри культуры, так и между культурами. Изменчивость в объеме отцовского вклада и его составляющих может объясняться с позиций компромисса между вкладом в потомство и в поиске половых партнеров (или компромисса между стратегиями "отца" и "мачо").
Более высокий репродуктивный успех лидеров, отмеченный в нашем исследовании, можно рассматривать как функцию двух составляющих. Во-первых, это успешная конкуренция с другими мужчинами за брачных партнерш. Конкуренция эта не носит прямого характера, а определяется большей привлекательностью лидеров в качестве мужей со стороны женщин и, соответственно, большими возможностями выбора молодых, здоровых и внешне привлекательных партнерш. Как отмечают другие авторы, в случае развода или смерти предыдущей жены, лидеры определенно имеют больше шансов вступить в повторный брак с более молодой партнершей, чем остальные мужчины. Хотя в целом для хадза характерна сериальная моногамии, все же около 4% мужчин практикуют полигамию. Наши данные свидетельствуют о том, что лидеры в целом более полигамны, чем остальные мужчины.
Наряду с этим, больший репродуктивный успех лидеров достигается за счет их большего отцовского вклада. Мужчины хадза отчетливо ориентированы на родительский вклад, и по данным последних лет при наличии в семье маленьких детей приносят больше мяса. Наши данные также свидетельствуют о том, что мужчины хадза в целом много времени проводят, общаясь с маленькими детьми (держат на руках, кормят, выполняют гигиенические процедуры, играют). Лидеры в этом плане, по-видимому, даже превосходят других мужчин (фото 7.1, 7.2).
Полученные нами данные свидетельствуют о том, что лидеры успешнее других мужчин хадза сочетают в своем поведении две альтернативные стратегии - "хороший отец" и "привлекательный сексуальный партнер". Это достигается благодаря качествам хорошего охотника (фото 7.3), требующих силы, хорошего здоровья и интеллектуальных способностей (привлекательность мужчин оценивается женщинами в этом обществе, в первую очередь, по этому критерию), и большей родительской заботе (больший вклад в ребенка создает более благоприятные условия для его выживания).