Ивану эта болезнь понравилась. Только не знал он1 как ею заболеть?
Задумался.
И – придумал.
«ВОТ ЭТО БУКСИР!»
После звонка с последнего урока Анна Антоновна задержала весь класс.
– Сейчас придёт… – сказала она.
– Буксир! – крикнул Колька Веткин.
Приоткрылась дверь, и раздался голос:
– Можно?
– Входи, входи, – пригласила Анна Антоновна.
В класс вошла девочка.
– Буксир! – закричал Колька Веткин. – Вот это буксир, я понимаю! – И захохотал, будто Чарли Чаплина увидел.
Но больше никто не рассмеялся.
Иван втянул свою большую голову в плечи.
Дело в том, что если бы эта девочка родилась мальчиком, то из неё (то есть из него) получился бы борец или боксёр самого тяжёлого веса. Эта четвероклассница ростом была как семиклассница, а может быть, и больше.
Звали её Аделаида.
ДОЧЬ КРОКОДИЛА
Стоял на улице киоск с вывеской «Мороженое». В киоске сидела тётя. Один зуб у тёти был не простой, а золотой. Когда на него попадал солнечный луч, зуб сверкал, как прожектор.
Ребята говорили, что раньше на месте этого зуба у тёти рос клык. Потом его кто-то выбил, и она вставила себе золото.
Конечно, к взрослым надо относиться с уважением. Взрослые – это, в общем, неплохие люди. Но у них есть один недостаток: они часто забывают, что в своё время сами были маленькими. Они забыли, например, что внутри каждого мальчишки вставлен моторчик. И этот моторчик вырабатывает так много энергии, что если мальчишка посидит спокойно больше чем семнадцать минут, то может взорваться. Поэтому и приходится бегать сломя голову, драться, кусаться, обзываться – только бы не взорваться!
Бывают среди взрослых и плохие люди, даже очень плохие. Это я вам говорю по секрету, и вы уж меня, пожалуйста, не выдавайте. Подрастёте – сами увидите, что я прав.
Сейчас же разговор идёт только о тёте с золотым зубом.
Паша Воробьёв назвал её однажды крокодилом.
– Какой же она крокодил? – удивился Колька Веткин. – Крокодил – это он. А она – это она.
– Значит, крокодил женского рода, – заключил Паша.
Так тётю и стали звать.
Почему же к ней такое отношение?
Попросту говоря, тётя эта была страшная злюка. Если бы разрешили есть людей, то она в первый же день съела бы человек пять.
Ох и злая была!
Мороженое стоит одиннадцать копеек, а вам дома дали двенадцать – гривенник и двоечку.
Вы бегом к киоску.
– Дайте мороженку!
Глаза у тёти округляются, лицо наливается красной краской, и тётя кричит на весь посёлок нечеловеческим голосом:
– Нету сдачи!
И тут вы хоть головой об киоск бейтесь, мороженки вы не получите. Ни за что.
И даже если вы сбегаете в ближайший магазин, и разменяете деньги, и принесёте тёте ровно одиннадцать копеек, то не думайте, что мороженка у вас в руках. Как бы не так!
Вполне может случиться, что тётя в это время жуёт. И на все ваши просьбы она будет кричать нечеловеческим голосом:
– У меня обед! Все люди едят, а мне нельзя?! – и ещё кулаком погрозит.
А жевать она может долго. Скопится огромная очередь, а тётя жуёт и жуёт.
Наконец, всё съела. Так вы думаете, что теперь получите мороженку? Вряд ли. Тётя крикнет:
– Пить захотела!
И сколько бы вы её ни просили продать вам мороженку, тётя будет кричать, поблёскивая золотым зубом:
– Все люди пьют, а мне нельзя? – И ещё кулаком погрозит.
И уйдёт на другой конец посёлка к другому киоску, где торгуют газированной водой. Пьёт тётя медленно и не меньше семи стаканов.
Я бы не стал о ней рассказывать, если бы у неё не было дочери по имени Аделаида.
СТРАШНОЕ УСЛОВИЕ
Вот кто она была, эта девочка, из которой получился бы боксёр или борец самого тяжёлого веса, если бы она родилась мальчиком.