Обстановка складывалась для защитников Петропавловска крайне неблагоприятно. Отряды англичан заняли гребень горы. Распространившись по нему, они сомкнулись с двумястами пятьюдесятью французами, высадившимися на перешеек с "Форта".
Под прямым ударом были порт, город и русские суда...
VI. Разгром англо-французов
Подавляющее превосходство в артиллерии, огромный перевес в живой силе, возможность выбирать место для нанесения главного удара - все эти немаловажные обстоятельства оказались в сражении 24 августа на стороне англо-французов-.
Союзникам удалось подавить русские батареи, препятствовавшие высадке войск. В руках противника находилась значительная часть побережья в самом уязвимом для Петропавловского порта районе. Вначале четверное, а потом, когда подошли другие русские отряды, тройное превосходство высадившегося десанта над силами, которые мог выставить Завойко, позволяло смять, сокрушить петропавловскую оборону.
Нельзя было отказать противнику и в гибкости. Встретив сопротивление на дороге, ведущей в город с севера, командующий десантом сразу же обнаружил самое уязвимое место в обороне города и двинул в образовавшуюся брешь свои войска. Этим уязвимым местом была Никольская гора, господствовавшая над городом и портом со стоявшими в нем русскими кораблями.
В то время как генерал Завойко слал свои резервы к Озерной батарее, англо-французские стрелки занимали гребень Никольской сопки. Сюда двигался основной десант в семьсот человек, высаженный с фрегата "Президент" и парохода "Вирато". Здесь же сосредоточивались французские матросы.
В десять часов утра вахтенный "Авроры" заметил неприятельских стрелков, занимавших вершину Никольской сопки, близ фрегата.
Новый маневр врага заставил командующего петропавловской обороной За войко, командира фрегата "Аврора" Изыльметьева, начальников стрелковых партий, рядо-бых защитников Петропавловска искать нового решения.
"Зазойко, - пишет Фесун, - не думал, чтобы неприятель, совершенно незнакомый с местностью, решил бы устремиться прямо на гору. Рассчитывая, что батарея ЛЪ б, защищавшая вход в город с севера и к которой вела хорошая дорога, будет первым предметом нападения, губернатор сосредоточил все свои силы у порохового погреба".
Стоило в это. время растеряться, промедлить, как опасность потери Петропавловска значительно бы увеличилась.
"Момент был действительно критический. Красные мундиры английских морских солдат появляются под перешеечной батареей, и штуцерные пули уже сыпятся на "Аврору" градом. Потеряй мы секунду времени, успей союзники опомниться, собраться с силами - и все было бы кончено", -так характеризовал сложившуюся обстановку мичман Фесун.
Не медля ни секунды, Изыльметьев дополнительно направляет к Никольской сопке стрелковую партию в составе тридцати двух человек под начальством лейтенанта
Пнлкина. Эго ~~ все, что еще можно было с большим риском оторвать от орудии "Авроры"... Вместе с группой Пилкина на Никольскую сопку повернули отряды аврор-цев прапорщика Жилкина, мичмана Фесуна, лейтенанта Скандракова.
Одновременно на штурм Никольской сопки направляет все свои резервы и Завойко: стрелковые отряды лейтенанта Анкудинова, мичмана Михайлова, резервный отряд Арбузова, пожарный отряд поручика Кошелева, отряд добровольцев, часть артиллеристов.
Рассыпавшись на бегу цепями,. матросы и солдаты начали штурм Никольской горы. Численность их с новыми подкреплениями, снятыми с фрегата "Аврора" и батарей. составляла 290 человек. Почти одновременно бойцы Петропавловска ударили в штыки.
И выгодное месторасположение, и численность, и более совершенная техника - все это было на стороне союзников. Но не это решило успех боя. "Хотя наши небольшие отряды действовали отдельно и почти независимо один от другого, но у всех была одна общая и хорошо известная цель: во что бы то ни стало сбить с горы неприятеля. Числа его тогда хорошенько не знали, и каждый матрос вполне понимал одно, что французам с англичанами оставаться там, где они были, не приходится",* - писал Фссун о настроении, с каким шли на врага моряки.
С неменьшим подъемом бросились в штыковую атаку бойцы флотского экипажа. Вчерашние горняки и крестьяне, они "не были приобучены военному действию". Недавно зачисленные в части, они успели побывать на одном-двух сборах, где жестоко требовали с них преимущественно четкости маршировок и построений. Здесь же надо было действовать рассыпным строем, среди густого кустарника и схватываться с противником один против 1 рОИХ.
Так же, как раньше ходили с рогатиной на медведя, как охраняли стада от дикого зверя, двинулись стрелки, чтобы скинуть с сопки разбойников, забравшихся на русскую землю. Ничто, кроме смерти, не могло остановить з:о движение.
Одним из первых ударил по врагу боцман 47-го флотского экипажа Спылихпи. Это был один из опытнейших младших командиров, дослуживавший последний год своего 25-летнего срока службы. Из семнадцати человек порученного ему отряда многие под его руководством впервые знакомились с морем, становились теми отважными моряками, на которых держался русский флот.
Под прикрытием кустарников отряд Спылихина бесшумно прошел по распадку к самой середине верхушки гребня Никольской сопки и врезался между двумя партиями неприятеля. Как только показались спины английских солдат, Шедших в первой партии, матросы Слыли* хина почти вплотную дали залп по ним и по начальным рядам второй группы. А затем с криком "ура" кинулись в штыки...
Нападение русских было столь внезапным, что в рядах англичан сразу же возникло замешательство. Выстрелы
Ив
в спину заставили дрогнуть первый отряд, уверенный, что за ним - сотни своих солдат. Смешался второй отряд, командир которого не мог даже подумать, чтобы семнадцать человек могли так дерзко броситься на многочисленного врага.
А через несколько мгновений с флангов справа и слева кинулись на англичан отряды Николая Фесуна и Дмитрия Жилкина. Матросы "Авроры" кололи десантников штыками, разметывали прикладами. За ними в схватку вступили другие отряды петропазловцев.
Русские с тыла, русские с флангов...
Ружейным огнем стрелков выводился из строя неприятельский командный состав. Первым же залпом были ра иены, находясь в голове своих колонн, офицеры фрегата "Пик" Кулум, Клеменц.Мэм Робинсон. Упал впереди своей партии лейтенант Баммлер. Пораженный сразу тремя пулями скончался адъютант командующего Депуанта. Пуля, попавшая в сердце, свалила хорошо известного ео французском флоте офицера Гикеля. В нескольких шагах от него упал сраженный в голову его брат. Погиб офицер Лефебр с "Эврндикн" и другие. "Солдат сибирского батальона Суицов подполз из-под горы и пулею прострелил из-под бороды в череп - голову английского лейтенанта", -- говорит капитан второго ранга Арбузов.
Нашел, наконец, свою смерть и командир английских морских солдат капитан Паркер.
Длинен печальный для противника список его офицеров, заплативших своими жизнями за безумную мысль о захвате русской земли!
Вершина Никольской горы превратилась в сплошное поле ожесточенной рукопашной схватки.
Со всех сторон бьют наступление барабаны, на разные голоса зовут вперед гориы и рожки, слышится частая
дробь ружейных выстрелов, рядом, с моря, гремят ору. дня. Л на гребне сопки в зелени кустов перемешались красные мундиры англичан, синие п красные рубашки французов и русских матросов. Английское "год. дэм" смешивается с французскими проклятиями, и все это покрывается русским "ура"...
Петропавловские моряки еще раз показали в этом бою свою военную сноровку и беззаветную отвагу.
Англичане окружили матроса Халитова, чтобы взять его в плен. Но Халитов отбился штыком и прикладом н насмерть уложил четырех англичан.
Рядовой Иван Сумцов проложил штыком дорог) сквозь неприятельскую гущу и заколол вражеского офицера. То же проделал матрос Алексей Степанов. Он отбил от прикрытия английского лейтенанта и поднял его на штык. Раненый Степанов, сделав перевязку, вновь вернулся в бой.
Боцман Яков Тимофеев расстрелял все .патроны и вместе с тройкой матросов бросился врукопашную, добыл с боя ружье и патроны, и тут же стал посылать вражьи пули в их бывших хозяев.
Потом тот же Тимофеев вместе с матросом Абубеке-ровым подкрался к причалившей шлюпке и бросился на высаживавшихся англичан. Вдвоем они закололи семь человек. Боцман с "Авроры" Суровцев один кинулся на пятерых и заставил их бежать в шлюпку. Получив ранение в верхнюю часть головы, матрос Василий Попов бросился в штыки на врага. Раненный пулей в живот, аврорец Алексей Данилов, истекая кровью, продолжал стрелять.