Врала безбожно. Но тело опять тосковало в одиночку, ныло и жалобно, назойливо просилось в постель хоть к какому-нибудь мужику. К любому. Ему, телу, все равно. А кроме того, Филипп напоминал ей брата, которого она нежно любила с детства. Точно такое же костистое бледное привидение, тень тенью…
- Только ты иногда бываешь однообразен, прости за откровенность. Смущаешься, робеешь… Тебе не хватает наглости. Мужчина в койке должен быть прямее и нахальнее.
Филипп побледнел:
- Ты опять об этом? По-моему, у тебя на уме одна лишь постель.
- А у тебя? - лукаво поинтересовалась Инга. - Филечка, кто первый начал?
Он покраснел.
- Ты как-то удивительно легко и быстро меняешь цвета! - пропела Инга. - А переход из белых в красные всегда сложен и опасен! Равно как и наоборот.
Филипп, неплохой корреспондент, многому научил Ингу. Именно у него она быстро и ловко схватила азы журналистики, постигла ее немудреные законы, научилась писать репортажи и зарисовки, брать интервью… Филипп готовил ее к предстоящим экзаменам, давал книги и задания, проверял, учил, как ответить на тот или иной вопрос.
- Ты сегодня придешь? - задерживаясь на минуту около ее стола, шептал Филипп.
Она кивала. Приходила. Усаживалась за любовно накрытый, заботливо приготовленный к ее приходу стол. Они ужинали, пили вино, говорили о работе, о журналистике, обсуждали книги и новые фильмы… И Инга постоянно думала: разве нет чего-то пошлого, чего-то отталкивающего в такой любви, назначенной на определенный час, предусмотренной за день или за два, словно деловая встреча или визит к врачу? Хотя ей ли размышлять об этом?
Они сидели, серьезно обсасывали куриные косточки, критиковали последний фильм с участием Шверценнегера, а каждый думал лишь об одном: как бы поскорее свалиться в койку и зацеловать друг друга…
Для чего это лицемерие, ложная благопристойность, вранье, за которыми прячутся желание и похоть? Эти свидания по расписанию и одни и те же дурацкие культурные разговоры… Когда тело изнемогает от вожделения и крикливо, откровенно требует своего… Почему они сидят, как манекены, и притворяются, что встретились ради дружеского застолья и умной беседы? Какие тут могут быть беседы?!
Инга раздражалась, злилась, но изменить ничего не могла. Приходилось терпеть. Филипп считал, что все должно быть именно так, и никак иначе.
Она с нетерпением ждала весны, а там и лето не за горами, когда она улетит в Москву и поступит в университет. Почему-то Инга не сомневалась в этом ни на миг. А главное - она там увидит Павла и Леху. Ей было трудно сказать, кто из них ей нужнее. Нужны оба. А Филипп - это промежуточный вариант, просто от скуки, от нечего делать да еще оттого, что спать одной невмоготу. Но корреспондент, конечно, ничего не должен знать…
Весна настала неожиданно и необыкновенно, будто родилась, как ребенок, в одну ночь. И сразу, свеженькая, юная и смешливая, замутила своим приходом все умы и души.
От нее и Филипп тоже начал сходить с ума, и однажды, вернувшись домой с работы, Инга в изумлении застала его за столом рядом с родителями. Все трое были подозрительно торжественные и смотрели на нее так, словно приготовили ей необычный сюрприз.
- Филипп Александрович просит твоей руки, - важно сказал отец. - Садись, за это надо выпить.
Инга машинально плюхнулась на стул.
- Чего он просит? - изумленно прошептала она.
- Твоей руки, - гордо повторил отец. - У нас с матерью! Как в старину, по старым русским традициям.
Инга хотела съязвить, что по старым русским традициям трахаться с невестой до свадьбы запрещено строго-настрого, но вовремя спохватилась и промолчала. Она взяла протянутую рюмку с вином и выпила. Потом закусила куском сыра.
- А вы что, меня уже просватали? - осведомилась она. - Без моего согласия?
- Да ты что, дочка? Как ты могла так подумать? - обиделся отец.
Филипп становился по обыкновению то белым, то красным и нервно стискивал костлявые пальцы.
- Вы будете смеяться, но я хочу учиться, - сообщила Инга и положила в рот дольку апельсина.
Все трое дружно закивали головами.
- И поедешь! Что тут смешного? - сказал отец. - Филипп Александрович считает тебя очень способной и тоже говорит, что тебе учиться необходимо. А куда вам спешить? Тебе осенью исполнится девятнадцать, время терпит. Поженитесь позже. А потом, может, переведешься на заочный.
- Я буду учиться на дневном! - сурово отчеканила Инга. Взглянула на съежившегося, поникшего Филиппа и сжалилась над ним. - Филечка мне очень по сердцу, но как же университет?..
Прозвучало жалобно и просительно, почти умоляюще, как Инга и хотела. Филипп замахал руками:
- Конечно, сначала учиться! Это перво-наперво! А я тебя буду ждать, сколько понадобится.
"Дурачок", - грустно подумала Инга, зевнула и попросила снова налить всем вина, чтобы выпить за ее удачное поступление.
В Москве, не застав Илью, Инга сначала растерялась - уж очень все непривычно, шумно, огромно! - но потом даже обрадовалась. Никто не будет мешать ее свиданиям с Павлом и Лехой.
Она им позвонила в первый день своего приезда.
- А-а, это ты! - до обидного равнодушно и рассеянно отозвался Павел, словно они расстались вчера утром. - Прилетела, стало быть… Это хорошо. Ты сейчас где?
- В общежитии, - проглотив обиду, пробурчала Инга. - То есть рядом с ним, в автомате.
- Ладно, не злись, - хмыкнул Павел и поинтересовался с любопытством: - Ты все такая же гарная пышечка? Много за год сменила мужиков? Давай колись!
Инга вспомнила Филиппа, парочку случайных юных курортников, с которыми заводила краткосрочные романчики от скуки от безделья, и вздохнула.
- Значит, много! - услышав ее вздох, удовлетворенно подытожил Павел. - Ты девка шустрая и темпераментная! Чересчур! Попробуй возразить!
Она и не пыталась.
- Так… - вслух размышлял Павел, - сегодня предки дома… А завтра днем ты свободна?
- Да! - с готовностью сказала она. - У меня консультация послезавтра.
- Тогда приезжай к двенадцати, - велел Павел. - Я как раз проснусь, чтобы снова брякнуться с тобой в койку. Мой дом найдешь?
- Найду, - сказала Инга.
Павел вцепился в нее, даже не захлопнув дверь, и грубо поволок в комнату, не давая оглядеться.
- Закрой дверь! - пробормотала Инга.
Он спохватился, оставил ее на минуту, щелкнул замком и вновь сжал сильными руками.
- Скучала? - спросил он, наклоняясь к ее губам.
- Да! - выдохнула Инга ему в лицо и почти не соврала.
С постели они встали часов через пять, почти к вечеру. Немного отдохнув и дав Инге чуточку подремать, Павел вновь принимался за свое.
- Сколько ты можешь без перерыва? - со смехом, наконец, поинтересовалась Инга.
- Почему без перерыва? - хмыкнул он. - Десяти минут тебе достаточно? Засекаю по часам!
Это было то же самое летнее безумие.
Вернувшись в общежитие, Инга с трудом привела себя в порядок и позвонила Лехе.
- Лапка, так ты в Москве? - искренне обрадовался молодой волк. - Сегодня у меня дела… Завтра тоже. Хотя подожди… Часам к семи я, наверное, освобожусь… Думаю, получится. Так что подчаливай к половине восьмого. Диктую адрес… Найдешь? Ты ведь в Москве впервые.
- Найду! - сказала Инга.
В квартире молодого волка ее поразил накрытый стол. Она тотчас вспомнила встречи у Филиппа.
- Вот это да! - пропела она. - Ты за это время сошел с ума?
Леха немного растерянно пожал плечами:
- Ну, ведь надо поужинать! Ты наверняка голодная, да и я хочу есть.
Инга приблизила к нему прекрасное лицо с огромными ореховыми глазами:
- А больше ты ничего не хочешь?
Леха странно замялся:
- Ну, это потом… Попозже…
Инга в изумлении села на диван:
- Ты обалдел или заболел? Подхватил какую-нибудь гадость от своих девок? Перенапрягся, разыскивая преступников? Ты никогда не мог откладывать и ждать. Или там был совсем другой человек?
Молодой волк опустился на диван с ней рядом.
- Да нет, ничего не подхватил, - он вдруг фыркнул. - Сходили как-то с дружбаном к одной сомнительной девахе. Он от нее принес заразу, а я нет. Даже странно, что так получилось. Загадка… А это… - он кивнул на стол. - Хочется как-то поприличнее… Мы не животные, в конце концов. А потом, я должен тебе сказать… Я женюсь… Через два месяца.
Стало неприятно и больно. Но снова на короткое мгновение. Инга тряхнула головой, отгоняя от себя тяжесть сообщения.
- Какая связь? - пробормотала она. - Не понимаю… Ну, и женись себе на здоровье… А для чего тогда ты меня пригласил? Объяснил бы все по телефону…
Леха опять необъяснимо сжался:
- Почему тебе всегда надо объяснять такие простые вещи?! Потому что я по-прежнему хочу тебя… Но… видишь ли… жизнь меняется… И люди тоже…
- В общем, у тебя проснулась и заговорила совесть? - насмешливо спросила Инга. - Понятно… Мне уйти? Или все-таки сначала поужинаем? Ты будешь смеяться, но я и вправду очень хочу есть, а у тебя там, я посмотрела, такие деликатесы… Слюнки текут.
Леха молча встал и кивнул Инге на стол. Они сели напротив друг друга. Инга взяла нож и вилку и взглянула на бутылку вина:
- За что выпьем?
Леха разлил темное вишневое вино по бокалам и задумался:
- За что?.. Ну, хотя бы за твое поступление в университет…
Инга скривилась:
- Банально… Я так и думала, что ты это скажешь! Ладно, пусть!
Они выпили.
- А теперь за что? - хитро спросила Инга.
Она словно подначивала его, толкала на что-то… Новая непривычная ситуация была ей в тягость, ставила в тупик, приводила в замешательство…