- Это соседка! - прокричала Дашка, чувствуя спиной страшное Ольгино молчание. - Вы подождите, пожалуйста, - попросила она женщину. Та переступила через порог и вежливо встала на коврик у двери.
- Оля, у тебя сахар есть? - шепотом спросила она, входя в кухню.
Ольга сидела с закрытыми глазами и никак не реагировала. Дашка наугад распахнула дверцу и в первой же банке увидела сахар. Быстро отсыпав требуемое количество, она заспешила обратно. Женщина все так же терпеливо стояла на коврике.
- Вот. - Дашка протянула ей кружку.
- Спасибо огромное. Вы меня так выручили! Я завтра же верну. Нет сил в такую погоду идти в магазин. Как говорится, и сеет, и веет, и рвет, и метет, и сверху льет… - Голос у нее был мягкий, руки полные, как-то по-особенному чистые, и от халата ее пахло не то ванилью, не то корицей.
- Извините, - обратилась к ней Дашка. А что тут такого? Ведь пришла же эта женщина запросто, по-соседски. - Не нужно возвращать сахар. У вас, случайно, не найдется хлеба? Подруга… приболела, и мне не хотелось бы оставлять ее одну, - добавила она, глядя на полные руки соседки, сжимавшие кружку.
- Конечно! - обрадовалась та. - Хлеба у меня, так сказать, в избытке. Сейчас я вам занесу. А что с подругой? - участливо поинтересовалась она. - Может, я могу чем-нибудь помочь? Я врач.
Ну конечно, детский врач. Вот на кого она была похожа, эта соседка, - на врача из поликлиники их детства. Та была такая же полная и теплая, и пахло от нее тоже почему-то домашними булочками.
- Если можно, что-нибудь успокоительное, - попросила Дашка, понизив голос.
- Валерьяночки?
- Если есть, то что-нибудь более… серьезное. Она три дня уже плачет. И не ела ничего…
- Извините, у вашей подруги что-то случилось? Кто-то умер?
- Она с мужем поругалась. Он ушел. Она переживает очень.
- Сейчас я вам все занесу.
"Хорошо, что она не стала расспрашивать, - подумала Дашка. - Сразу видно, что хороший врач. И человек деликатный. Повезло Ольге с соседкой".
Дарья Серегина, незамужняя и склонная к полноте, дружила с Ольгой с незапамятных времен. Еще с тех, когда, играя в песочнице, они подрались за обладание новеньким красным совком. За время своей дружбы они много раз ссорились и мирились, но самая обидная стычка случилась все же из-за красного совка. Правда, пять лет назад, когда Ольга выходила замуж, они снова чуть было не рассорились навсегда. В тот день они мирно листали журнал, обсуждая, какой букет лучше выбрать к Ольгиному платью, и Дашка неожиданно сказала:
- А все-таки, Оль, я бы с работы не спешила уходить. Заскучаешь ты дома сидеть.
- Даш, знаешь, где у меня уже эта работа? И должность оч-чень важная: подай-принеси. И деньги мизерные.
- Да понимаю я. У меня то же самое. А что ты хотела сразу после института? Я думаю, главное сейчас - начать хоть как-нибудь, а потом бить в одну точку, и все будет в порядке. Знаешь, я давно поняла, - Дашка небрежно отбросила журнал, - мы - цивилизация статуса. Можно всякой фигней заниматься - выяснять влияние айсбергов на течение предменструального синдрома у аборигенов Новой Гвинеи или проводить сравнительный анализ жилкования капустных листьев в зависимости от аппетита гусениц, - но пока работаешь, у тебя есть статус. Статус. Понимаешь? У тебя, между прочим, высшее образование. Вы с ним сейчас на равных. Он со своим бизнесом, а ты…
- Даш, ну что ты сравнила, - перебила подругу Ольга. - Какие у него дела, какие у меня…
- А какие бы ни были! Ты же станешь зависеть от него, если дома засядешь. Это первые два месяца будет весело, а потом сама увидишь. Начнешь все делать так, как он захочет. Твое слово будет последнее, и не потому, что он больше денег в дом приносит, а потому, что он вообще перестанет тебя слушать. Он тебе уже сейчас диктует: платье такое, туфли такие… Спасибо, хоть букетик разрешил выбрать…
- Слушай, Дашуня, давай я сама буду решать, а? - холодно перебила подругу Ольга. - Ты хочешь, чтобы я на этой занюханной работе всю жизнь просидела? Сижу, бумажечки из стопочки в стопочку перекладываю. В перерыве - чай с колбасой. Спасибо, наелась. И бумажек, и колбасы. Начальница - дура, а я обязана ей в рот смотреть. Перерыв сорок пять минут, и не дай бог на минуту опоздать - объяснительных десяток напишешь…
- Оль, ну не сердись. - Даша мягко накрыла своей ладонью руку подруги. - Я ведь совсем не то имела в виду. Ты можешь и полдня работать. Хотя бы на булавки себе зарабатывать. Как только он почувствует, что ты от него зависишь…
Но Ольга сердито стряхнула ее руку.
- А по-моему, ты просто завидуешь. Платье, туфли! Да у меня никогда в жизни не было такого платья и таких туфель! И у тебя тоже! И вообще, мне кажется, что тебе плевать и на мою работу, и на свою. Вот если бы тебе завтра предложили замуж выйти и дома сидеть, ты бы ни минуты не сомневалась. Ты бы бегом побежала, не то что дома сидеть, а просто замуж… - Ольга осеклась, поняв, что в запале наговорила лишнего.
У Даши ярко пылали щеки, а в глазах стояли готовые пролиться слезы. Она медленно встала, слепым движением нашарила свою видавшую виды сумку.
- Я, наверно, пойду…
Даша Серегина, миловидная, но не более того, подруга первой красавицы курса Ольги Онацкой, шла к двери, чтобы больше никогда не переступать этот порог. Ольга догнала ее, повисла на шее.
- Дашка, Дашка, ну прости меня! Прости меня, я не хотела! Просто все это очень сложно, но ты же видишь, я люблю его, и он любит меня, и я хочу сделать так, как он хочет…
Дашка видела только, что Ольга заговаривает ей зубы, пытаясь как-то сгладить нанесенную обиду. Конечно, они помирились, и пили чай, и смеялись, и вспоминали все ссоры, и особенно красный совок, и выбрали наконец-то букет. И больше никогда не возвращались к этому разговору.
Однако сейчас красавица Ольга, так удачно вышедшая замуж, сидит пьяная, заплаканная, потому что ее муж ушел от нее к какой-то бабе. И Ольга почти слово в слово повторяет то, что Дашка сама пыталась ей втолковать пять лет назад. Как это она говорила? Уютная клуша? Ольга, разумеется, никакая не клуша - ухоженная, еще более расцветшая в замужестве молодая женщина, со вкусом и стильно одетая, не то что она, Дашка. Вот Дашка действительно имеет все шансы со временем превратиться в "уютную клушу" - семьдесят килограммов живого веса, слишком простое лицо, склонность к просторным свитерам собственной вязки и старым джинсам… И практически никакой личной жизни. Да, конечно, она тогда все-таки немного завидо вала Ольке…
Деликатный стук оторвал Дашу от этих мыслей, и она быстро распахнула дверь. Соседка стояла на тускло освещенной площадке с хлебом в руках.
- А вот и таблеточки. Дадите ей сразу две.
- Спасибо большое! До еды или после?
- Все равно. Я зайду к вам еще через пару часиков, ладно? Постарайтесь ее накормить и уложить спать. И не оставляйте подругу одну, хорошо?
- Спасибо вам большое, - еще раз поблагодарила Даша, - извините, не знаю, как вас…
- Вера Ивановна.
- Даша.
- Ну хорошо, Дашенька, так я еще зайду.
Даша закрыла дверь и с облегчением вздохнула. Как хорошо, что нашлась эта Вера Ивановна! Интересно, что это за лекарство? Таблетки были маленькие, белые, безо всякой маркировки. Ну, врачу виднее. Она зажала бумажку в горсти. Ольга все так же сидела и смотрела в черное окно.