На целых двое суток! Никогда больше так не делай. Хочешь свести меня в могилу? Мне ведь только пятьдесят девять лет, рановато умирать.
Лора первой увидела с улыбкой появившегося на пороге Мэтта и красноречиво закатила глаза к потолку.
– Мама, я давно вернулась! Может, прекратишь меня ругать?
На миссис Макгриди был праздничный белый передник с вышивкой в виде листочков клевера. Подступив поближе к дочери, она заметила сына.
– Мам! – произнес тот.
– Ты тоже хорош! – возмущенно произнесла миссис Макгриди вместо приветствия. Насей раз деревянная лопатка оказалась направлена в сторону Мэтта. – Скажи, часто я просила тебя помочь? Ни разу! А ты не только ничего не сделал, но даже не позвонил, не поинтересовался, вернулась ли сестра домой!
Мэтт наклонился и чмокнул мать в щеку.
– Мамочка, да ведь ты только и делаешь, что просишь меня помочь. – Он отстранился и окинул миссис Макгриди взглядом. – У тебя новая прическа? Замечательно выглядишь!
Мать ткнула его в широкую грудь кулаком, но выступивший на ее лице румянец свидетельствовал о том, что она польщена.
– Брось, негодник, со мной этот номер не пройдет! – проворчала миссис Макгриди, но уже гораздо более миролюбивым тоном.
Мэтт хохотнул, затем приподнял крышку томящегося на медленном огне сотейника и с интересом заглянул внутрь.
– Мм… как хорошо пахнет!
– Разумеется! – тотчас подала голос миссис Макгриди. – А ты ожидал, что будет пахнуть плохо?
На этот раз Мэтт от души рассмеялся и обнял мать. Но отпустил не сразу, наслаждаясь знакомым с детства запахом духов.
– Что случилось, детка? – с беспокойством спросила она, удивленная таким проявлением нежности.
Мэтт ухмыльнулся и вновь расцеловал мать.
– Ровным счетом ничего. А где папа?
– Где ж ему быть… – буркнула та, забирая удочери миску с фасолью. – На заднем дворе, дрессирует Хуча.
Хучем звался шестилетний английский бульдог. Каждое воскресенье мистер Макгриди удалялся с псом на задний двор и пытался приучить его к исполнению команд. И в течение всех прожитых собакой лет она с неизменным упорством игнорировала эти попытки.
Мэтт вышел на заднее крыльцо и увидел на травке отца, который в эту минуту тыкал в нос бульдога резиновую утку, добиваясь, чтобы тот обнюхал ее. Затем мистер Макгриди бросил игрушку в кусты.
– Апорт!
Хуч сначала сел, затем растянулся на брюхе, положил морду на передние лапы и сладко зевнул.
– Ну и лентяй же ты, парень! – воскликнул мистер Макгриди, ласково трепля пса по холке.
Мэтт спустился по ступенькам и подошел к отцу и его любимцу.
– Сынок! – обрадовался мистер Макгриди. Мэтт поцеловал его сначала в правую щеку, затем в левую. Отец похлопал его по спине.
– Продолжаешь обучать Хуча? – улыбнулся Мэтт.
– Пойдем-ка присядем, – кивнул мистер Макгриди на садовую скамейку. – Более ленивого пса я не встречал. Толку от него никакого, зато ест за двоих.
Хуч приковылял к лавке и тяжело поставил передние лапы на колено Мэтта. Тот потрепал его по голове.
Мэтту было прекрасно известно, что оба – отец и Хуч – души друг в друге не чают. А ворчит папа для порядка. Лора всерьез опасалась, что если с Хучсм что-то случится, отец не переживет. Когда она заговорила об этом с Мэт-том, тот сказал, что если собака и впрямь по какой-то причине отправится в мир иной, нужно поскорее взять щенка. Это поможет отцу пережить утрату.
На крыльцо выглянула миссис Макгриди.
– Эй, мальчики, не устраивайтесь там надолго. Обед будет готов через пять минут.
– Ладно, сейчас придем, – махнул ей супруг рукой.
Мэтт откинулся на спинку скамейки и с удовольствием подставил лицо под солнечные лучи.
– Знаешь, наверное, я отойду отдел, – неожиданно произнес мистер Макгриди.