Грустная строительная история
Они познакомились случайно, на берегу реки. Люди затеяли строительство набережной…
Бульдозер стоял такой молчаливый, оранжевый, на куче щебня.
А рядом, в пяти метрах, игрушечный Самосвал, забытый забавным пацаном, прибегавшим смотреть на строительные работы.
Самосвал пластмассовый, красного цвета, с большими зелеными колесиками, был очень горд своим присутствием.
Они тихо стояли рядом, обездвиженные, и только крики чаек, и шум волны врезались в эту тишину…
Вечерело. Солнце клонилось к горизонту. Вода постепенно прибывала.
Бульдозер заметил, что расстояние между полосой воды и маленьким Самосвалом неуклонно сокращалось.
Что он – Бульдозер, мог сделать? Огромный исполин, он только наблюдал, как вода подбирается к яркой строительной игрушке.
Чувствовал, что с минуту на минуту произойдет непоправимое…
В какой-то момент, солнце бросило последний запоздалый луч света, чайка истошно крикнула, дунул резкий ветер, и пенный гребешок воды слизнул игрушку со щебня.
Она оказалась такой легкой, воздушной в большом безграничном объеме темной воды!
Несколько минут еще виднелись светлыми пятнышками зеленые пластмассовые колесики…
Бульдозер огромным монолитом застыл в немом оцепенении. Небольшая ржаво-маслянистая слеза сползла по колесу и упала на щебень.
Завтра придет новый день, который заполнится ревом желтых машин, криком чаек и шумом волны. Строительные работы продолжатся. И ребятня, без разрешения взрослых, будет прибегать смотреть на это действо.
Межсезонные чувства
Было приятное весеннее солнечное утро выходного дня. Домочадцы спали. Несмотря на нерабочие сутки, мама все равно просыпалась рано. И не желая впустую проводить время, решила начать великое тряпичное перемещение: освободить место в платяном шкафу от зимней одежды, а освободившееся пространство заполнить весенне-летними изделиями.
Рядом со шкафом для удобства осуществления межсезонной идеи стояла гладильная доска, на которую периодически складывались какие-нибудь зимние изделия: шерстяные шарфы, платки, варежки, с последующим перемещением их в более далекое место в шкафу.
Вот и сейчас на горизонтальную поверхность временно положили Мужскую Меховую Шапку. Мама, встав на стул, открыла верхнюю антресоль. Неожиданно, очевидно нарушив какой– то неведомый тряпично-летний баланс, с открытой антресоли свалилась Женская Летняя Панама. Планируя к гладильной доске, она элегантно развернулась, раскрыла поля и плавно опустилась рядом с Меховой Шапкой.
Коричневое Меховое изделие замерло. Мех заискрился от нахлынувших эмоций!
– Мадам! Вы прекрасны! – сияла Шапка.
– Ах, спасибо! – кокетливо приподняв краешек полей, завернула Панама.
– Не первый год здесь, но ранее я вас не встречал, – галантно продолжило Мужское Меховое изделие.
– Я здесь первый год. Была куплена и привезена с Кубы.
Диалог был прерван, так как мама подхватила панаму, встала на стул и, свернув поплотнее летний головной убор, отправила поглубже в антресоль.
– Я Вас буду ждать здесь осенью! – успела безмолвно крикнуть Мужская Шапка….
Было приятное весеннее солнечное утро выходного дня.
Яхтенный сторож Сашка
Это был обычный корабельный пес с разновисящими ушами-лопухами, большеголовый, с настоящим кожаным немаленьким носом. Он пропадал на обычной одномачтовой яхте, и цель этого пропадания была одна – жить, то есть сторожить большие металлические предметы, канаты, паруса, мачту.
Периодически на яхте появлялись разномастные люди, которые выполняли одни и те же дела: в первой половине дня выползали на верхнюю палубу, ближе к обеду опускались обратно, к вечеру опять поднимались. И постоянно что-то ели-пили.
Они закупали на яхту неимоверное количество всякой еды. Сашка хорошо это понимал, и при каждом заходе в небольшие портовые города, воодушевленно ждал обратно странных разномастных людей, шумно сошедших на берег. Иногда хозяин – капитан яхты, сам одевал на Сашку ошейник, и гулял с ним по набережной. Но зверь всегда торопился обратно, так как зрелище больших пищевых пакетов, которые приносили с собой на яхту разномастные люди, было очень приятным и волнующим.
Каждый новый день начинался с того, что самые главные разномастные люди (2-3 человека) начинали греметь кухонной утварью, булькать водой, и готовить продукты из пакетов. При этом открывали верхний люк над кухней для проветривания. Для Сашки это был час икс! Ибо ароматы, которые витали в воздухе, начинали улавливаться его кожаным носом.
Засунув свою голову в открытый люк, он часто дышал, открыв пасть. Иногда замирал, забывался и начинал крошить слюной на все, что находилось внизу.
– Сашка, фуй! Сашка, нельзя.
Пес начинал крутить головой, так как команда "Нельзя" в данной ситуации была непонятна. Но новые ароматы начинали его обволакивать, и он, как зачарованный, засовывал свою голову опять в люк, и все начиналось сначала.
Это был обычный корабельный пес, с разновисящими ушами-лопухами, большеголовый, с настоящим кожаным немаленьким носом.
Кухонная война
Был обычный будний день. Старая Кошка, по привычке оставшись дома одна, пошлепала на кухню для того, чтобы посидеть на доступном подоконнике, поглазеть в окошко. Одним словом – за удовольствием.
За окном бурной стайкой мигрировала кучка воробьев, которые и привлекли внимание животного. Старая Кошка с воодушевлением углубилась в получение удовольствия, как вдруг слуховой аппарат её стал улавливать звуки, похожие на позвякивание металла.
За окном воробьи также усилили свои "ярмарочные торги", и кошка явно стала напрягаться, так как желание держать в поле зрения все то, что слышишь, стало приводить её преклонный организм к раздвоению. Тело переместилось на стол посередине кухни. Птичий гомон стал затухать. А металлический звон усилился на столько, что животное, округлив от ужаса глаза, не выдержало, сползло на пол, и переметнулось в коридор.
Да. Это была уже не обычная болтовня посудного скарба, а настоящая война. Кто главнее Ложки или Вилки?
Этот "мировой вопрос" периодически возникал у кухонной утвари. И поиск ответа, который обычно начинался полюбовно, сопровождался металлической бранью, и заканчивался полнейшим мельхиоровым погромом, причем, стальной фронт даже и не успевал открыться ( в выдвижном ящике были стальные приборы, но в меньшинстве).
Мельхиоровые Вилки агрессировали. По численности их было меньше. И хотя за старшего у них не было никого, они были более безбашенны и бесстрашны, и от этого казалось наделены силищей невероятной!
Они требовали в собственность новые столовые территории, обособленность которых обуславливалось бы отдельным выдвижным ящиком.
Количественное преимущество Мельхиоровых Ложек по отношению к Вилкам было очевидным. Главнокомандующим у них был Мельхиоровый Половник. Но несмотря на численный перевес, они были более смиренны, и сговорчивы.
Как только все собирались на сушке, тут же начинались разворачиваться военные действия: Вилки пытались выдавить всех остальных с занимаемой территории, при этом Столовые Ложки сопротивлялись, Чайные начинали вздыхать, а Кофейные жалобно плакать и уговаривать всех остудить свои мельхиоровые головы.
У вилок подстрекателями были две лимонные Вилочки, которые, кроме как на выкрики кровожадных лозунгов и накалывание лимонных долек, были ни на что не годны.
….За закрытой входной дверью послышались металлическое позвякивание ключей и голоса хозяев.
В одно мгновение вся кухонно-мельхиоровая звуковая вакханалия прекратилась. Кошка, скорбно сидевшая в коридоре на полу, приосанилась, выпрямила и победоносно задрала хвост для приветственного выхода к открывающейся двери и встрече хозяев, после чего величественно прошла на кухню для водружения себя на подоконник. За удовольствием.
