- Кит! Послушай! Один мой приятель тоже повёлся на разговоры про нирвану и открытые горизонты и пошёл подвесился. Только боль и унижение - вот всё, что он испытал, слышишь? Только боль, унижение и желание, чтобы эта мука кончилась как можно скорее. И при этом он рассказал мне всё по большому секрету, чтобы никто не узнал. Боялся опозориться перед своими крутыми друганами. И так все. Кроме махровых мазохистов и особей с высоким болевым порогом, которые демонстрируют чудеса подвешивания, а потом стригут с дураков деньги. Я от Дэна никак такого не ожидала! Ну, он-то уже не знает, что ещё со своим несчастным телом сотворить, но чтоб тебя в такой блудень вписать!
- Слушай, Мурзик! Дэн тут ни при чём. Я сама напросилась. Мне очень приятно, что ты так внезапно меня нежно полюбила, но моё решение окончательное. Ты же читала книжку, которую я так ненавижу?
Мурзила кивнула.
- Ну вот, значит, помнишь, что, когда у Эгора там резались крылья на спине, ему сначала было очень больно, зато он научился летать.
Зачем я несла эту чушь? Чтобы Мурзила отвязалась, естественно. Если хочешь заслужить доверие собеседника, нужно уверенно говорить какую-нибудь ересь - вдумчиво и с серьёзным выражением лица.
- Так что и я хочу испытать те же чувства, а подвес - единственное, что мне в этом поможет. И на будущее, подруга, запомни: во мне четверть хохляцкой крови, я упряма, как тысяча ослов, и чем больше меня от чего-то отговаривают, тем больше мне хочется это сделать. Ферштейн? Отлично! Тогда давай-ка поговорим о чём-нибудь другом. Ты видела бабочек в Интернете?
- В Интернете? Ха, Кит! Ловко ты соскочила с темы. Бабочки-гиганты, которых все видят, но никто не может поймать? Все и так только о них и говорят, как будто в мире больше нет ничего интересного. Я видела их сегодня за окном. Пиндец! Феерическое зрелище! Ожившие цветные галлюцинации. Бабочки размером с корову. Кит, они же сдохнут от голода. Где им найти цветки величиной с электрический столб? И вот ещё, чуть не забыла, одна бабочка показалась мне очень знакомой. Я долго мучилась, где могла её видеть - и оп-ля! Да у тебя же на спине, Кит!
- Да ладно!
- Точно! У меня профессиональная память. Один в один такая же бабочка, как та чёрно-розовая прелесть, что красовалась у тебя на спине до нынешнего "чёрного квадрата Малевича", которым ты её забила!
- Забавное совпадение.
Я так обрадовалась, что Мурзила перестала меня грузить про подвесы, что была готова поддержать любой бредовый разговор. Я действительно забила бабочку на спине, потому что про неё написал Соя в своей чёртовой книге. Клоуна на груди я пощадила. Может, и зря. За два года работы в тату-салоне я только два раза села под машинку Тараса. Первый - избавляясь от бабочки, второй - когда решила подарить клоуну подружку. Стояла уж очень суровая питерская зима, мне стало жалко этого шута. Долго выбирала ему в пару клоунессу, но Тарас сказал, что нужно сделать его полную антагонистку, антипода во всём, тогда она ему точно понравится. Так у меня над правой грудью появилась милашка Агата, в память о любимой русской рок-группе из сопливого детства. Но Тарас протестовал и уверял в том, что её зовут Эллис. Забавный чувак с милыми странностями. Я не стала спорить. Эллис так Эллис.
В общем, мы поболтали с Мурзилой о том о сём, потом к ней пришёл клиент прокалывать язык, а за мной - УРА! - приехал Дэн. И "Дэн чудес" начался. Я чувствовала себя космонавтом, которого готовят к полёту. Я и так готовилась по всем правилам - никакой алкашки за три дня, никакой покурки, с утра, вопреки привычкам, поела, как говорит Дэн - накидала в топку джоулей, потому что они мне сегодня понадобятся. Но самое главное - психологическая подготовка: не бояться и настроить протестующий интеллект на необходимость странного действия. Всю дорогу в клуб Дэн веселил меня, поддерживал и, чтобы страшные мысли не закрадывались ко мне в черепную коробку, старательно забавлял байками про своих друзей фриков, фанатов подвеса. Особенно много про своего кумира, пионера русского подвеса - Раша.
Раш сейчас для Дэна - всё. А для Раша всё - подвес. Последние шесть лет Раш только подвесом и занимается, ищет предела возможностям своего тела. И пока не находит. Он первый в мире придумал прыгать с крюками в теле. Сначала опробовал прыжки по касательной, которые произвели такое впечатление на всех на международной сходке в Швеции, что от Раша всю неделю туса не отходила и даже какая-то телекомпания фильм сняла. В Штатах и Европе подвес уже лет двадцать считается полноправной частью тату-пирсинговой культуры. У нас в стране появился лет семь назад. И вдруг такой прорыв, как Раш. До него никто до такого зверства не додумался и на себе не попробовал. Дэна просто распирала гордость, что наш земляк стал родоначальником новой волны тату-пирсинговой культуры. Ведь раньше в этой культуре про Россию никто и слыхом не слыхивал. Сейчас Раш самый крутой в подвесе, и к нему приезжают учиться. Все прыжки Раша основаны на точном физическом расчете. В его команде классные бывшие альпинисты и лучшее оборудование. Но даже в его команде далеко не каждый сможет повторить его подвиги. Тут нужно уметь отключить чувство самосохранения, стать бесстрашным. Дэн ездил смотреть на последний прыжок Раша. Тот освоил свободное падение с большой высоты. Реально страшное зрелище. Динамичная система эластичных верёвок, пропущенных через ролики, титановые крюки в спине. Вроде всё рассчитано, а никто, кроме Раша, больше не решился проверить своё тело на прочность. Рассказывал Дэн и про другую команду: как однажды в Москве они арендовали баржу, разместили там своё "альпинистское" оборудование и устроили показательный саспеншн, катаясь по Москве-реке; как фотографировали друг друга, висящих на крюках на фоне Кремля и других столичных достопримечательностей. Народ на берегу офигевал от этой шаланды пыток. Но вот ментов никто не вызвал - обывателя с каждым днём всё труднее шокировать. Даже если завтра на Землю высадятся воинственные инопланетяне, прохожие, прежде чем испугаться, достанут свои мобильники и начнут их снимать для своих архивов в соцсетях. Рефлексы поменялись. Но не все.
Рефлекс самосохранения в очередной раз напомнил о себе, когда мы зашли в клуб, внутреннее убранство которого скорее напоминало какой-то не первой свежести сарай, гадюжник. Ряды допотопных деревянных кресел, сдвинутых в один угол помещения, и маленькая дощатая сцена, где возились дрэдастые дружки Дэна, закрепляя оборудование, вкупе с сегодняшней лекцией от Мурзилы не прибавили мне ни капли оптимизма. Но отступать я не собиралась. К полёту готова. В гримёрке на удивление царила больничная чистота. На столе - одноразовая белая скатерть, на ней - спирт для дезинфекции, одноразовые иглы для пирсинга и шесть крюков. И никакие они не мясные. Они - рыбные! Дружелюбная девушка сделала мне разметку на спине, проколола кожу толстыми иглами и засадила в проделанные отверстия стальные загогулины. Достаточно больно и неприятно по сравнению с обычным пирсингом. Она же мне и сказала, что это - крючки на акулу со спиленными зубцами.
Что, попалась рыбка? Рыбка, которая собралась полетать. Я сразу вспомнила безобразную сцену, которую мне недавно посчастливилось наблюдать на набережной Фонтанки. Я прогуливалась вдоль реки и увидела еще издалека, как выгнулся спиннинг у толстого рыболова. Меня, конечно, заинтриговало, что за форель он там тянет с таким унылым видом. Ни разу не видела, чтобы у этих несчастных рыбаков был улов. Не увидела и на этот раз. Глупая жирная чайка заглотила блесну и теперь пыталась уплыть с добычей, а красный как рак спиннингист, потея и чертыхаясь, прилагал все усилия, чтобы избавиться от сомнительного трофея. И птичка на крючке, и рыбка, которая собралась в небо, - всё это я сегодняшняя, с рыболовными крюками на хилой спине.
С уважением разглядев все цацки на моем субтильном туловище, пирсерша воздержалась от стандартных вопросов - про давление, астму, эпилепсию и серьёзность моего решения. Тем более что я была с Дэном и он отвечал за меня. Я, честно говоря, наглухо ушла в себя и даже забыла про Дэна, который, пока я лежала на животе, а мне под кожу загоняли сталь, всё время стоял рядом. Он без тени смущения пялился на мои голые сиськи и улыбался во весь рот. У меня даже промелькнула дурная мысль, что он всю историю с моим подвесом затеял только ради этого.
- Ну что, готова к "суициду"? - спросил меня зашедший в гримёрку приятель Дэна.
- К чему? - искренне не поняла я и удивлённо посмотрела на Дэна.
Вместо улыбки на его лице проявилась болезненная гримаса. Он развёл руками, как бы извиняясь, и, повернувшись к приятелю, постучал пальцем себе по лбу.
- К "суициду", - засмеялась пирсерша, - самый простой тип подвеса. Для первого раза - самое то.
- Почему? - Я продолжала тупить, сбитая с толку ненавистным мне словом.
- Ну, наименее больно. Кожа на спине потолще. Висеть удобнее, чем при горизонталке. Не так страшно.
- Почему "суицид"?
- А потому, что издали похоже на висельника. Не парься. Обычный профессиональный юмор. Не нравится название, забудь о нём. Погуляй минут двадцать - и на сцену. Будем тебя поднимать. Не очень болит?
- Вообще не болит. Так, ноет чуть-чуть. А юмор у вас идиотский.