Холодные капли перестали разбиваться о мою разгоряченную кожу, но, находясь на самом пике наслаждения я не обратила на это внимания, лишь отметила сей факт краем сознания, продолжая подводить себя к той самой желанной черте.
Неожиданно я оказалась на ногах, прижатая грудью к холодной стене. Я так и не успела ничего разглядеть в царящем полумраке, сознание никак не желало выходить из состояния возбуждения. Сильная рука, обхватив меня под грудью, не давала упасть, тяжелое дыхание опалило шею. Прижавшись ко мне всем телом, Ен развел мои бедра своей ногой и, опустив руку, начал круговыми движениями потирать мою возбужденную плоть. Бедра выгибались навстречу его умелым пальцам, он словно знал где и как до меня дотронуться, чтобы я окончательно поверяла голову. Громкий крик вырвался из моих приоткрытых губ.
– Да малышка, вот так, ― хриплый шепот послал новую волну наслаждения, и, откинув голову ему на плечо, я снова протяжно застонала. ― Давай, моя сладкая, прямо сейчас!
И мир взорвался перед глазами яркими вспышками, оглашаемый громким, протяжным криком.
Ноги подогнулись, рука под грудью сжалась сильнее, не давая мне упасть, по телу все еще прокатывались волны наслаждения, заставляя вздрагивать все тело. Повернув меня, Ен впился в мои губы грубым поцелуем, спина коснулась прохладного мрамора, а ноги оказались у него на талии. Ен вертел меня в своих руках, словно марионетку, которая совсем ничего не весит, его сила и грубый напор вновь разжигали во мне желание им обладать.
Резкое движение бедер, и меня до отказа заполнила большая, пульсирующая плоть, заставив дернуться от неожиданности и легкой боли, но он не дал мне и секунды привыкнуть к его размеру. Мощными, уверенными движениями он, казалось, выбивал из меня весь воздух, но мне уже было все равно, что и как он делает, лишь бы только не останавливался. Полное безумие, первобытная животная страсть поглотили нас обоих, нас не волновало, насколько грубыми были наши ласки и поцелуи. Громкие крики, рычание и стоны звенели в ушах, сопровождаемые шлепками от соприкосновения наших мокрых обнаженных тел.
Руки, поддерживающие меня за попку, сжимались сильнее, его движения стали быстрыми и хаотичными, казалось, еще чуть-чуть и я сорвусь куда-то в пустоту. Острое, ослепительное наслаждение накрыло лавиной.
Мягко покачиваясь на волнах, я пребывала в полном блаженстве, не желая выплывать из этого дивного состояния.
Этьен
Малышка задергалась в моих руках, громко выкрикивая мое имя, раз за разом напрочь срывая мой самоконтроль. Не думал, что это возможно, но мои движения стали еще сильнее, короткими толчками вбиваясь все яростнее, зверь во мне стремился заклеймить ее тело и душу.
Вскрикнув последний раз, Рина безвольно повисла на моих руках. Наслаждение от освобождения было настолько сильным, что, не устояв под его напором, я рухнул на дрожащие колени, прижимая к себе свою девочку.
Только немного придя в себя, я заметил, что Рина по-прежнему продолжает висеть на моих руках без малейшего движения
– Рина!
Я встал, держа ее на руках, в груди зарождались паника и отвращение к себе. Напряженно вглядываясь в ее лицо, я стремительными шагами понесся к кровати. Как я мог так с ней поступить, накинулся, словно какой-то зверь.
– М-м-м? ― отозвалась она, заставив вновь обратить внимание на ее лицо.
Моя девочка улыбалась, счастливой, блаженной улыбкой. Я замер возле кровати от изумления, тугая спираль, свернувшаяся было в животе, начала ослабевать, даря облегчение от осознания того, что я не причинил Рине вреда.
– Ты в порядке?
– Угум, ― по крайней мере, есть хоть какая-нибудь реакция с ее стороны.
Положив девушку на кровать, я зажег дополнительные светляки, чтобы осмотреть ее на предмет повреждений. Мало ли, что я мог натворить, находясь в чувственном угаре.
Скользя взглядом по ее телу, я отметил несколько несоответствий. Все так как и предупреждал придворный целитель Лазара. Потянулся рукой, заправляя красные локоны Рины за ушко, слегка вытянутое и острое на конце. Мой маленький вздорный эльфеныш. Я усмехнулся, представив реакцию Северена на такие изменения в теле нашей девочки. Кто бы мог подумать, радужный эльф. Они были практически легендой среди своего народа, оставалось лишь гадать, родилась ли она такой или же к этому привели эксперименты того самого чокнутого профессора из академии Макера, который сейчас находится на подземном, самом нижнем этаже во дворце.
Малышка смешно дернула кончиком ушка от моего прикосновения и перевернулась на живот. Зверь, самый что ни на есть дикий зверь. Взгляд заскользил вниз по спине: красные натертые отметины и отпечатки моих пальцев на округлой попке портили прекрасные и плавные изгибы. Несмотря на то, что целитель предупреждал о необходимости держать себя и свои порывы в узде, я не устоял. Просто не смог справиться с тем накалом эмоций, нахлынувшим в тот момент, когда перед моими глазами предстала малышка с рукой меж своих ножек. Запрокинутая голова, слегка приоткрытые пухлые губки и выражение чистого блаженства на ее лице толкнули меня за грань.
От воспоминаний в паху снова запульсировало. Крепче сжав зубы, я схватил штаны и начал поспешно одеваться, зашипев сквозь зубы, когда ткань коснулась напряженной плоти. На первом месте здоровье Рины, а остальное как-нибудь подождет.
Присев на край кровати, я провел рукой над ее обнаженным телом, залечивая ссадины и синяки. Она снова сопела, уткнувшись в подушку. Надо все же позвать Лалитана, возможно, все же есть внутренние повреждения, которые я не могу видеть. Да и показать ему изменения малышки просто необходимо, кто лучше целителя, к тому же, эльфа сможет разобраться в том, что происходит с Риной.
* * *
― Она снова впала в этот целительный сон? ― Лалитан лишь покачал головой, не отрываясь от осмотра.
– Это обычный сон.
– С ней все в порядке?
– Не переживай, отдохнет и проснется, ― улыбнулся он скупой улыбкой.
– Она совсем недавно проснулась, проспав три дня, и опять устала? ― по моим меркам это было совсем не нормально.
– Что ты хотел? Она сейчас как ребенок, к тому же, вполне возможно, что в ней идет нешуточная борьба генов, введенных ей искусственно.
– Ты хочешь сказать, что она теперь будет менять облик, пока не победит какой-либо ген? ― голова начинала болеть от всей этой неопределенности.
– Не думаю, ― покачал он головой. ― Скорее всего, она так и останется радужным эльфом.
– Каких сюрпризов нам еще ожидать? Кто такие эти радужные, и чем они отличаются от темных и светлых?
– А вот сейчас мы об этом и узнаем! ― загадочно улыбнулся целитель. ― Юная леди, открывайте глазки, мы знаем, что вы проснулись, и уже довольно давно.
Рина
Какие, к черту, эльфы? Про темных и светлых я хотя бы читала, но радужные… и как все это относится ко мне? В голосе Ена явно чувствовалась усталость. Кто был второй мужчина, говоривший таким спокойным и даже немного скучающим голосом, я не знала, хотя голос у него был красивый, хотелось слушать снова и снова, словно музыка.
Погодите, какие еще три дня?! Борьба генов, изменение облика?! Мой мозг начинал кипеть. Я даже не сразу сообразила, что незнакомый мужчина обращается ко мне. Ну вот и все, меня поймали на подслушивании.
Едва открыв глаза, я сразу же заметила худощавость и маленькие острые уши незнакомца, несомненно, он был красив. Золотые волосы были заплетены в ну очень длинную косу.
– А уши у вас настоящие? ― интересно же!
Уголок рта у мужчины подозрительно задергался, а в голубых глазах мелькнуло какое-то странное выражение.
– Простите, ― и не важно, что раскаяния во мне не было ни капельки, ― а вас много таких, ну, то есть эльфов, а девушки-эльфы здесь есть?
– Рина, прекрати, ― вмешался Ен.
Стало даже как-то обидно, нет, ну а что я такого сделала?! Просто поинтересовалась, не целоваться же к нему полезла! Собственно говоря, не особо задумываясь, я высказала Ену вслух все свои мысли.
Незнакомый мужчина не выдержал и заливисто расхохотался.
– Сколько тебе лет, дитя? ― просмеявшись, обратился он ко мне.
Я за время его смеха успела удобно сесть, завернувшись в простыню, и даже скорчила Ену рожу.
– Двадцать восемь, ― посмотрим, как ты теперь будешь называть меня ребенком, мысленно злорадствовала я ровно до следующей его реплики.
– Вот видишь, я же говорил, ребенок. К тому же, на пороге своего совершеннолетия, старейшины, кстати, могут потребовать над ней опеку, если им станет известно о несовершеннолетнем эльфе. К тому же она является радужной, что существенно повышает ее ценность, ― он присел на край постели.
Взгляд Ена метнулся ко мне, а затем остановился на незнакомце.
– Ты же знаешь, что я ее никому не отдам, ― в спокойном голосе Ена откровенно чувствовалась угроза.
– Я тебе не враг, но и война вам сейчас не нужна, тем более с эльфами, ― все тем же спокойным тоном продолжал эльф. ― Если учитывать тот факт, что вы практически связанны, то ее никто у тебя не заберет, но не забывай, ты не бессмертен, и, пока связь не закончена, она не считается полностью твоей. Сейчас у старейшин прав на нее больше, чем у тебя.
Я молча сидела и слушала весь этот бред, Я, в конце концов, не вещь, и прав на меня вообще никто не имеет!
– И с каких пор я из человека вдруг превратилась в эльфа? ― все же не выдержала я.
– С тех самых, когда несколько дней назад ты стала меняться, и не только в физическом плане, ― с улыбкой пояснил мне этот ушастый.