Грязное, но благородное дело
- Ну, что ты бздишь? - Грубо пыталась меня раскачать на позирование и обнажение Муха.
- Я только буду с тобой. Юрик своим делом занят и даже видеть тебя не будет. Ну, соглашайся, Наташка! Прошу тебя! Ты ведь даже не представляешь, какая ты для нас находка!
- Я не находка и не подкидыш! У меня есть родители, и потом я маленькая еще для таких дел, чтобы с голой попой перед посторонними людьми…
- А паспорт ты уже получила? Вот видишь? Значит, взрослая и сама можешь решать свои проблемы.
- У меня нет никаких проблем! Это у тебя они есть! Почему же, если тебе так надо, ты кого–то другого не пригласила. Вот взяла бы и пригласила, да разложила бы ее, как тебе надо! Хоть со сдвинутыми, как ты мне обещаешь ногами, хоть с раздвинутыми! Что же ты мне не отвечаешь?
- Думаю.
- Ну, подумай, Муха, тебе полезно. А почему тебя все так называют?
- Не знаю, может из–за техники такой.
- Не поняла, что это за такая техника. Техника - это что?
- Не что, а как? Вот смотри, Юрик работает сильно и мощно, а я рядом с ним потихонечку, мелкими сколами, словно муха лапками своими.
- Вот - вот, ты и решила меня своими лапками потихонечку.… И как ты там говоришь, мелкими сколами…
- Слушай, не болтай глупости! Мне нет до твоего тела никакого дела, я мастер не по живому, а скульптурному телу. А Юрик…
- Что ты мне все Юрик да Юрик?
- Глупая ты и ничего не знаешь!
- Ну, конечно, ты у нас умная, потому что муха и летаешь везде, да садишься на все, что плохо….
- Слушай, я же тебя не оскорбляла, ты чего это на меня ….
- Девочки, что это вы? Такие красивые и фактурные…
- Слушайте, что вы все фактурные да фактурные. Что это значит? Я, по–вашему, фактурная, а она, значит, нет? Фактурная, это что же: мануфактурная, фабричная. Как с кондитерки нашей что ли? Я не шоколадка никакая. Это они там все шоколадки и кому хочешь….
- Ого! Ты что это… - Прерывает меня Юрий.
Наступает нехорошая пауза. Мы молчим, а потом Юра тихим и как бы виноватым голосом начал…
- Ты знаешь, Наталья, был у меня один заказ. Сложный такой, но дико интересный. Надо было надгробие детское украсить фигурой девочки, и я просто извелся весь в поисках модели. И вот, случайно, на улице, встретил девочку беспризорницу. У нее такие глаза были и такая она выразительная и лицо такое страдальческое. Ну, вот думаю, повезло. Вот это, думаю, фактура! Я ее к себе. Отогрел, отмылась она в горячей воде. Накормил ее, уложил ее спать в чистую постельку. И с такими светлыми мыслями стал как заводной ваять, что называется, по памяти, и от впечатлений такого дела благородного. Только глину на каркас наложил, а она вышла, стоит босая, маленькая такая, в моей рубашке домашней до пяточек ее розовых и …
- Ну и… Что же Вы молчите? А дальше? - Прерываю его молчание.
- А то! - Встревает Муха. - Девочка хоть и маленькая, а уже неисправимая минетчица! Вот что!
- Что? Кто?
- Ну, ты что, дура и не понимаешь? Что она вышла и говорит Юрику. Мол, чего ты не идешь ко мне и не трахаешь? Она же привыкла, что все с ней так!
- И что? - Стараясь не волноваться и не сгореть со стыда.
- А то, что заказ тот, мы прос…! Вот что! Пришлось нам задаток возвращать!
- Ну, а девочка?
- Да какая она девочка? Сучка оказалась! Нас тут же ментам сдала, за какое–то ей место для попрошаек. Потом нас месяц в прокуратуру таскали, и мы же еще и оправдывались, что девочку ту для позирования хотели, а не по ее прямому предназначению. Кстати, она хоть и маленькая, а у нее куча совсем не детских болезней венерических оказалась. На том и защита была построена в суде. И нас отпустили с миром. После того мы все анализы сдали, ну и потом, никаких маленьких девочек ни с улицы, ни с….
- Хочешь сказать и со школы тоже? И даже с такими, у кого уже паспорт имеется…
Она на меня смотрит стыдливо и каким–то умоляющим взглядом…
- Ну и в чем же теперь проблема? - Говорю слегка волнуясь.
- Понимаешь… - Начинает снова Муха. - Мы наконец–то получили заказ из–за границы и работаем как сумасшедшие, а у Юрика все никак не ложиться и ему самому не нравиться.
- Да, не нравиться! - Сказал и вышел от нас из–за загородки бытовой комнаты, как мне показалось, расстроенный.
- Ну и… - Все не унимаюсь я.
- Ты понимаешь? У Юрика никак не получается выстроить образ. И это притом, что только что его работа в столице приз второй степени получила, и его снова признали после долгого перерыва. О нем в каталогах появились сведения и заказы пошли. Все вроде бы хорошо, но нет чего–то. Вот и ищем с ним фактуру, какую нам надо. А ты не видела еще? Нет? Пойдем, я тебе покажу. Работа, ты знаешь, обалденная!
Тихо выходим в мастерскую, горит свет, а Юрика не видно, вышел куда–то.
- Вот, смотри! - Открыла под шторой рисунок, набросок.
- Вот видишь, в общих чертах есть, а фактуры нет! Нет модели главной фигуры в скульптурной группе. Всех нашли и эту и ту, а вот самую красивую…
Потому я, как тебя на вечере увидела, так сразу же решила о тебе Юрику.
- Ну, а он? - Спрашиваю, страшно волнуясь, почему–то. - Я ему как, понравилась?
- Не то слово! Я его таким никогда не видела. Только таким сразу после окончания академии. Он тогда выигрывал все конкурсы, все призовые места, и его уже тогда пророчили в мастера. Нет, Юрочка мой, настоящий художник и мастер.
- Художник? Ты же говорила, что скульптор?
- Ну, в смысле, что он великий мастер! Не гений, но человек одаренный! И если бы не развод…
- Постой, какой развод, с тобой?
- Ну что ты? Я для него не женщина, я подмастерье, муха! Он меня никак иначе не воспринимает. Я для него лицо не фактурное.
- Почему же? А, по–моему, очень даже фактурное!
- Вот видишь! Ты ему скажи, а то все Муха да Муха! Устала уже. И потом, никакого ведь намека даже на секс. Так, принеси, убери, почему не сделано, и еще что–то. Уйду я от него. Жалко, конечно, но надо. Я так рядом с ним присохну…
- А как же родительский комитет. Кто там в нашей школе учится?
- То его дочь. А его, как заслуженного художника, выбрали заочно, можно сказать, ведь у него такие связи и столько возможностей. Ему заказы от чиновников и из–за границы. Он бы озолотился при другой бабе! Ну, а я в тот комитет вместо него. Обо мне так и думают, что я его жена. А я Муха для него! Вот! Так что, девочка моя, давай соглашайся уже. Ты видела рисунок, вот и позируй ему. Может с тобой у него все и получится. По крайней мере, он меня спрашивал, как ты? Согласна или…
Место свободное, пробуй. Он человек, конечно, творческий, спонтанный, но талантливый…. Безмерно. Кстати, был у него такой период, так мне приходилось дверь подпирать в мастерскую, так за ним бабы. Обезумели прямо. Говорили, что он так их нежно и так страстно любит.…. Это у них так у всех, у гениев. Если уже не в искусстве, то в постели уж точно - гении!
- Так что давай, попробуй! У вас все получится! Он именно таких баб, как мальчиков, обожает! Нет, не смотри на меня так, не голубой он, но может так и по–всякому с нами, но с бабами. А нам что? На нас бы пусть хоть капелька его сексуальности упала бы, мы и рады! Не упускай шанс свой! Соглашайся!
- Хорошо, я подумаю…
- Только скорее соглашайся, а то он и этот заказ сдаст. Отступится, я его знаю! Думаю, что ты его всю свою жизнь помнить будешь… Редкостный он человек и мужчина!
- Муха, Муха! - Слышу как он зовет ее.
- Сейчас я, жди, переговорю о тебе…
Хотела сказать ей, что я еще не решила для себя ничего, но все ее слова о его, как бы это сказать точнее, пристрастиях, так что ли, в меня словно стрелы Амура впивались, и я…
В тот же час я уже стояла перед ним с голым торсом в своих маленьких темно–синих трусиках, в той позе, которую он мне назначил, поправляя положение моего обнаженного тела своими сильными и надежными, как его металлические инструменты, руками.
Ну, что вы хотите от девочки еще по сути, которая хотела острых ощущений и даже переодевалась для этого мальчиком?
Вообще, скульптура эта потом Гран - приз завоевала на международном конкурсе! И Юрик, теперь уже мой и никаких рядом мух! Все хотел меня вывести, сначала в столицу, а потом в Париж. Но….
Школу закончила и я в консу. Сразу же поступила в та–та–та… институт культуры. Может, и Юрика связи помогли. Может, но и я отыграла на вступительных экзаменах просто блестяще. Еще бы! Пока я с Юриком была, то со мной за портреты свои и бюсты, занимались такие преподаватели… Он им по статуэтке своей работы потом подарил, а мне вот шанс такой предоставил в жизни. С одной стороны, стать музыкантом, профессионалом, а с другой…
И ведь не стыдно сказать вам об этом. Но и меня он выучил бесподобно играть на флейте, дудочке такой…