Когда я смотрю на него - на эту широкую улыбку, на бегающие пальцы по грифу нелепой воображаемой гитары, на гримасу крутого рокера - то понимаю, что его очки сглаживают его образ, остужают, будто добавляют льда в напиток.
Без них он сплошная резкость и вибрирующий цвет: сверкающие голубые глаза, теплые губы, темная щетина.
- Стив Перри против Арнела Пинеды, - видя его непонимание, я поясняю: - Парень, который на YouTube пел каверы Journey… и в конце концов стал их новым вокалистом.
Оливер увлеченно кивает головой в такт музыке.
- А, точно. Кажется, где-то слышал.
- Я про то, что бы ты выбрал: настоящие или трибьют-группы?
- Подожди, я думал, Пинеда - это и есть настоящие Journey.
Я притворяюсь, что раздражена.
- Ну ты же понимаешь, о чем я.
Он пожимает плечами.
- Я думаю, это смотря о ком мы говорим.
- Ну хотя бы о Дилане.
Лежа на диване, НеДжо тихо стонет: "А?" - и открывает один глаз. Он мгновение смотрит на нас и медленно моргает от самого странного молчания на свете. Наконец он отворачивается, чтобы спрятать лицо, возвращаясь к своему похмелью.
- Да ну на фиг, - качая головой, говорит Оливер, снова вливаясь в нашу дискуссию. - Боб Дилан - легенда. И потом, по сути все музыканты - это трибьют-группы Дилана.
- Ну ладно-ладно, - отвечаю я. - А как насчет Heart? Ты выберешь сегодняшних молодых телок, горланящих "Barracuda", или же самих сестер Уилсон в их шестьдесят…
Оливер выглядит потрясенным.
- Из тебя какая-то фиговая феминистка.
Смеясь, я ему отвечаю:
- Феминизм тут не при чем. Я просто рассуждаю. Представь себе реалити-шоу, где идет кастинг участниц для трибьюта. Насколько же нужно ненавидеть свою великолепную карьеру длиной в сорок лет, чтобы потом состязаться со своей же трибьют-группой?
Он подходит и ерошит мне волосы.
- Вот почему я никогда тебя не оставлю.
Я замираю, затаив дыхание, и все внутри побуждает меня насторожиться.
Наверное, моя реакция написана у меня на лице, и до Оливера тут же доходит, что он сказал.
- Черт, Лола, - он обнимает меня за плечи и притягивает мое лицо к своей шее. - Я просто хотел сказать, ты такая милая. Конечно же, я тебя никогда не оставлю.
И это правда, говорю я себе. Он серьезно.
- Может, вы двое уже наконец перепихнетесь, и покончим с этим? - стонет НеДжо с дивана. - Господи боже, кто-нибудь, нужно срочно освятить это прóклятое место.
Мы отодвигаемся друг от друга, но на этот раз иначе. Наши руки разъединяются куда медленней: ладони, пальцы, затем их кончики.
- Мне нужно сделать несколько звонков, - говорю я Оливеру. - Чем будешь потом занят?
Он пожимает плечами и смотрит на мой рот.
- Пока не знаю.
Я спиной иду к двери, наблюдая за его медленно расцветающей улыбкой. Внутри меня что-то щелкает. Я словно наклоняюсь и сама подаю тот мячик в центр площадки.
- Окей, я позвоню тебе попозже.
Глава 8
Оливер
Я давно знаю, что Лола редко когда повинуется импульсу. Если не считать нашу свадьбу в Вегасе, ей обычно требуется время - будь то секунды или дни - чтобы взвесить все "за" и "против". Никогда не знал кого-то, настолько осмотрительного.
Впервые я заметил это на пляже одной потрясающей августовской ночью. В тот день вышла ее книга и тут же оказалась на вершинах чартов в своем жанре. Тогда я пьяный рванул к воде и, разувшись на бегу, нырнул прямо в одежде.
Лола была еще пьянее меня, но, еле волоча ноги, она подошла к полосе прибоя и, замявшись, уселась на песок.
- Мне не во что переодеться, - промямлила она. После чего упала на спину, раскинув руки в стороны. - Я промокну и вся буду в песке.
- Ты уже в песке, - заметил я, убирая мокрые волосы со лба.
- Зато не мокрая. И у тебя дома для меня нет одежды.
Я хотел отпраздновать объяснением в любви, пивом и безудержным трахом. Хотел сказать ей: "Да хрен с ней, Лола, можешь переодеться в мое. Ты вообще можешь ни во что не одеваться".
Но я промолчал. Потому что уже тогда знал, что нельзя давить. Ей не хотелось плавать и не хотелось ехать домой в промокшей насквозь и тяжелой одежде.
Именно знание этой черты ее характера позволило мне спокойно отпустить ее из магазина - когда она так многозначительно спросила, что я делаю сегодня вечером - и, расслабившись всем телом, отступить за стойку.
И это же помогает понять, почему все общение с ней за последнюю неделю выглядит как два шага вперед и один назад. Но когда всего через пятнадцать минут она пишет мне, можно ли ей прийти ко мне вечером… по биению своего сердца я чувствую, что Лола уже приняла решение. И остается только надеяться, что оно то, какое я хочу.
Я пишу в ответ простое: "Конечно".
* * *
Три часа спустя, одновременно с тем, как Ансель берет свои ключи, раздается звонок в дверь.
- Ожидаешь компанию? - он смотрит на дверь и затем поворачивается ко мне. Он приходил взять на время моющий пылесос для своего нового дома, но задержался на час, болтая о новом жилье, о том, как хочет, чтобы Миа забеременела, и о прочих своих идеалистичных мечтах.
В окне виден силуэт Лолы, и это именно та причина, по которой я хотел спровадить его до ее прихода.
- Просто ужинаю с Лолой, - говорю ему я.
- "Просто ужинаю с Лолой", - самодовольно ухмыляясь, повторяет он.
- Давай домой, Ансель.
- А я и собираюсь, - отвечает он, посмеиваясь всю дорогу до двери.
Я открываю дверь, и мое сердце подскакивает при виде ее, стоящей там, и одетой, будто только что пришла с какой-нибудь вечеринки или интервью.
- Что-то Оливер сегодня ворчливый, - говорит ей Ансель.
- Правда? - отвечает она. - А я собиралась предложить сыграть в покер, но теперь сомневаюсь, выдержит ли напряжение этот любитель посостязаться.
- Напои его и обчисти до последнего цента. Это меньшее, чего он заслуживает.
Она поворачивается ко мне с улыбкой, явно довольная этой идеей.
- Так и запланировано.
Я слегка усмехаюсь.
- Ну удачи тебе.
- Как бы ни жаждал посмотреть на эту кровавую бойню, но поеду: я пригласил Миа на ужин. Пока, друзья, - говорит Ансель и наклоняется быстро поцеловать ее в щеку. Я почти отчетливо слышу, как он ей говорит: "Прикончи его", - после чего сбегает с крыльца, и остаемся только мы двое. Снова.
Лола идет мимо меня в дом, и в ее движениях заметно что-то новое. Больше женственности, и она это осознает.
- Все хорошо? - спрашиваю я.
Рядом с кухней она останавливается и поворачивается ко мне.
- Хорошо, - она убирает свои густые волосы за уши. Они тут же падают назад, и она снова улыбается, выглядя моложе, чем есть на самом деле. - Ансель хорошо погостил?
Я озадаченно улыбаюсь.
- Что? Да, он хорошо погостил.
Лола продолжает улыбаться и смотреть на меня.
- Рада, что вы, парни, сегодня повидались.
- Что с тобой? Твои потуги вести светские беседы так же ужасны, как и у моей тетушки Риты из Брисбена.
Смеясь, она идет на кухню, и я слышу звук открывающегося холодильника, звон бутылок и как он закрывается.
- Наверное, я нервничаю, - громко отвечает она.
Мой пульс грохочет в районе шеи.
- Нервничаешь от чего?
Теперь слышен какой-то шелест, позвякивание стаканов и звук льющейся жидкости, после чего она возвращается.
Покачивая бедрами, Лола подходит ко мне, протягивает пиво и шот текилы и смотрит мне в лицо.
- Нам сегодня о многом нужно поговорить, - говорит Лола.
Я сглатываю, желая раствориться в ней. Инстинктивно улыбаясь от ее близости, я спрашиваю:
- Вот как?
Она кивает, мизинцем убирая прилипшую к губам прядь волос.
- В Л-А ты сказал много интересного.
- О чем ты не подозревала? - тихо уточняю я.
- Возможно, не подозревала, да, - так же тихо говорит она, задерживаясь взглядом на моих губах, после чего смотрит в глаза. - Хотя уже давно хотела услышать.
Я уже открыл рот, чтобы ответить, но она перебивает меня уже обычным голосом:
- Но сегодняшнее правило номер один: никаких поцелуев.
Она выпивает свой шот, морщится и делает большой глоток пива. А я поперхнулся своим.
- Что, прости?
- Ты слышал, - отвечает она.
Морщась, я большими глотками пью пиво.
- Никаких поцелуев когда?
- Пока мы пьяные, - объясняет она. - Я хочу поговорить.
Моя грудная клетка ощущается слишком тесной для всего, что внутри: сердце, легкие, эмоции, - и это не дает нормально вздохнуть. Вот оно, да? И происходит уже прямо сейчас?
Я протягиваю руку к ее волосам и спрашиваю:
- А существует правило номер два, если первое будет нарушено?
Ее медленно расцветающая улыбка просто волшебная.
- Не умничай.
Улыбаясь в ответ, я шепчу:
- Постараюсь.