- У меня урок русского языка с Мишей.
- Прекрасно, значит, тебе будет чем заняться.
- Я все равно буду скучать по тебе.
Он растерянно посмотрел на нее, но справился и - улыбнулся.
Первый раз за десятилетие он вел машину медленно, и чем ближе подъезжал, тем медленнее вел.
Секретарша Кении вежливо улыбнулась ему и сняла трубку.
Александру пришлось подождать минут десять, и то, что он передумал в эти минуты, он не хотел бы больше вспоминать в жизни.
- Вы можете войти, - сказала секретарша. Кении, в белом халате, с уставшими глазами, поднялся ему навстречу.
- Здравствуй, Александр. Александр был уже взведен.
- Хелло, Кении.
- Ты напряжен.
- А я не должен быть?
- Как Юджиния?
- Изучает русский язык.
От неожиданности Кении улыбнулся:
- Она будет знать "чай" и "Чехов" и обгонит в познаниях меня.
- Что случилось, Кении?
Теперь настала очередь симпатичного доктора глубоко вздохнуть.
- В крови Юджинии обнаружено большое количество белых кровяных телец.
- Что это значит?
- Это значит… это значит… что у нее… лейкемия.
- То есть?.. - замер Александр.
- Рак крови.
Александр задохнулся. Он сидел в полном шоке. Слово "рак" в его бывшем государстве означало "смерть".
Он стал перехватывать воздух, как рыба, выброшенная на лед. Его бросило в жар и холод, дрожь и озноб - одновременно.
- Не надо волноваться так, - Кении уже стоял около него, - мы еще должны сделать много анализов.
Он ослабил Александру воротник рубашки. Руки последнего абсолютно не слушались, не повиновались и, как в судороге, тряслись.
- Этого не может быть… никак не может быть, - повторял отлетевший куда-то в сторону голос. Спазм в горле продолжал душить. Кении уже вливал в него что-то сквозь стиснутые зубы. Крэк - сломанный край стакана, кровь на губе…
- Александр!.. - Кении легко встряхнул его. - Еще рано, еще куча исследований, прежде чем…
- Но от этого есть спасение? Есть?..
Кении отвернулся и, взяв со стола салфетку, протянул ему.
- Есть?! - вскричал Александр.
- Все зависит… не надо сразу сдаваться… Александр вскинулся на него.
- Прости… я не то имел в виду. Я сам понимаю,
что произошло. - В углу глаза доктора появилась ^ странная слеза.
- Отчего это, почему именно она - из миллионов и миллиардов? Почему именно она?
- Гены, генетические отклонения, наследственность может быть предрасположением к этому заболеванию. Но пока…
- Хватит, Кении, ты же не психотерапевт, а я не пациент. - Александр уже владел собой, горлом, но не руками: пальцы отплясывали лезгинку, он не мог с ними справиться. - Рассказывай. Все, до конца. И не забывай, что мы - мужчины.
- В народе это называется белокровие. Значительно увеличивается число белых кровяных телец вследствие нарушения деятельности кроветворных органов, как-то: костного мозга, селезенки, лимфатических узлов. Пораженные клетки не в силах бороться с бактериями, не в силах захватывать и побеждать бактерии, отсюда - нарушение иммунитета организма. Результат - увеличение печени, селезенки и лимфатических узлов, а также дисфункция других органов.
Кении остановился, вздохнул, как перед броском на недоступную вершину.
- Есть ли защита от этого страшного заболевания? Если подтвердится, что это…
- Убрать лейкемические клетки, - (бело-клетки, как Александр стал их называть), - и заменить, обновить здоровыми - в этом смысл лечения.
- Как это достигается и чем?
- Препаратами и облучением. Плюс… химиотерапия…
Александр вздрогнул.
- Это уже не ваша вотчина?
- Нет, онкологи, радиологи. Но мы обгоняем самих себя. До этого, слава богу, еще не дошло.
Александр грустно покачал головой. Оба помолчали.
- Мне нужна Юджиния завтра утром - для анализов. Я отвезу ее к известному гематологу, который на первых этапах сделает все необходимые тесты и пробы крови и лимфы, а также - костного мозга. Только после этого мы решим, что делать дальше.
- Когда мы получим результаты… - он споткнулся, - анализов?
- Большую часть - в течение недели. Александр не пожелал бы такую неделю своим
врагам.
- Юджинии пока ни слова…
- Абсолютно, - сказал он, - это само собой разумеется. Я верю, что все будет хорошо.
Эта фраза-клише вырвалась у него помимо воли, он, естественно, не верил в сказки с хорошим концом. Они попрощались, не глядя друг на друга.
В первом баре он остановился ненадолго: выпив три водки за три минуты, он поехал дальше. Пока не нашел бар под настроение. В предыдущих повторялось то же - одна водка в минуту. В Америке пили ее не так, как в России: во-первых, американцы все разбавляли и "напрямую" пить не любили, или не могли, или не умели. Во-вторых… он уже забыл, что было во-вторых…
Бармен наливал порцию струйкой в большой стакан, полный льда, и через минуту обледеневшую водку лил в бокальную рюмку для мартини. Александр разбирался с ней за минуту.
- Сэр, желаете ли вы чем-нибудь запить? - спросил бармен.
Александр поморщился.
- Простите, сэр, я просто думал…
- Не надо думать… Думать - это болит, надо повторить. И себе!..
- Благодарю, сэр. Я только разведу, если вы не против.
Ему было все равно, даже бармены в этой стране не могли пить водку "напрямую".
Он чокнулся с барменом и опорожнил залпом содержимое в три больших глотка.
Воздух этой страны не оказался полезным для его бесценной Юджинии. Он начинал ощущать привкус недоброжелательства к…
- Где вы так научились, сэр? - спросил изум- ^ ленный бармен.
- Не в Америке. На других берегах, к которым возврата нет. Еще по одной.
- Слушаюсь, сэр.
Они чокнулись. Прошло две минуты, прежде чем Александр показал на бутылку: опять. К четырем часам он уже смутно соображал, что он тут делает, зачем он здесь и отчего на его тарелочке такое большое количество олив, которые он каждый раз вынимал колкой зубочисткой после того, как бармен, следуя традиции "сухого мартини", клал их на дно водки.
В душе, по крайней мере, перестало ныть, и все отдалилось в какую-то нереальную даль. Как будто он не присутствовал в своем теле, а находился вне его.
- Как ваше имя? - спросил он виночерпия.
- Юджин. А ваше, сэр?
- Очень хорошее имя, - сказал Александр и показал знаком на бутылку.
- Это ваша десятая, сэр. Без закуски.
Александр точно не помнил, сколько было в предыдущих барах.
- Я обычно запиваю водой…
- Согласен, сэр, но это не совсем…
- Наливайте! И себе…
Юджин оказался не настолько слаб, как ожидал патрон, и пока попадал струей водки в стакан со льдом.
- За ваше имя, - сказал Александр и с трудом поднял бокал. Водка не расплескалась, это был обнадеживающий знак - что его хватит на еще несколько. Выпив до конца, он надкусил оливку.
Теперь бармен угощал его, уже понимая и зная, что этого молодого человека ничего - сейчас - не остановит. Так зачем пытаться… Во многих американских барах есть определенная традиция: после трех выпивок четвертая наливается барменом - бесплатно. До двенадцатого напитка Александр не давал угощать себя, а угощал сам. Теперь он начинал сдаваться… - Сэр, я попробую, как и вы, напрямую, у
вас уж очень хорошо получается.
Они подняли бокалы для мартини. Не сказав ни слова, но посмотрев на содержимое, они выпили до дна. И только сейчас Александр почувствовал, что "прошел" уже бутылку водки и "распечатал" вторую. А при мысли, что ему нужно выйти в жару и сесть за руль…
Он бросил на стойку пару стодолларовых бумажек (за его имя) и стал искать ключи от машины. Найдя их, он силился сообразить, что с ними делать.
- Сэр, я не думаю, что это хорошая идея - вам садиться за руль, - тихо посетовал бармен.
- Все в порядке, - сказал Александр и начал падать.
Его успел подхватить проходящий официант и, отведя от стойки, посадить в кресло у стола. Юджин в мгновение оказался рядом со стаканом апельсинового сока.
- Где мои ключи? - спросил Александр.
- На столе, перед вами, - ответил бармен.
- Я поехал, - сказал он.
- Сэр…
- Я знаю, что это "нехорошая идея". Но я неплохо вожу машину. Иногда…
- На дорогах много полиции, вас посадят в тюрьму.
В тюрьму он не мог садиться, ему надо было спасать…
Господи!.. Он закусил губу до крови. Рубиновые капли брызнули на белый воротник рубашки.
- Я вызову лучше вам такси.
- Я не люблю такси. Вот телефон, пусть пришлют лим… - он остановился, - пришлют машину.
- Благодарю вас, сэр, за разумное, достойное вашего облика решение.
Александр усмехнулся, ему нравился английский бармена. Если бы только не эта дикая рвущая боль - в душе. Как больно…
Господи, если Ты есть, не допусти. Я построю Тебе ХРАМ - до небес. И воспою имя Твое - вовеки…
Голова упала на стол. Удар смягчила матерчатая салфетка, лежащая на столе.
Через тридцать минут его выводил под руки шофер мистера Нилла, бережно усаживая в лимузин. А помогал ему бармен Юджин, вложив незаметно в карман спички с названием и адресом бара.
После провала в памяти он увидел склоненное лицо, встревоженное, над ним. Юджинии.
- Что случилось, милый?
- Жара, я оказался слаб и расклеился… Она улыбнулась:
- Я рада, что это всего-навсего жара, и ничего другого.
И только тут к нему вернулось все то, что провалилось в памяти: он дернулся и скорчился.