Казалось, она продумала все до мелочей, но тот, кто назначил ей встречу, оказался хитрее или более подготовленным. По-крайней мере он уже знал, что подъезд машин к ресторану именно в этот день перекрыли из-за аварийной ситуации с прорвавшейся канализацией. Поэтому клиенты вынуждены были оставлять автомобили на соседней улице и до заведения метров двести шагать по плохо освещенной аллее. Еве ничего не оставалось, как идти самой. Она предусмотрительно достала из сумочки баллончик, но воспользоваться им так и не успела, потому что тот, кто задумал ловушку, выгадал момент, когда девушка оказалась на неосвещенном участке аллеи в полном одиночестве, и хитро напал на нее сзади.
* * *
Иван отсчитал кассиру запрошенную сумму и взял билет. Последний раз он пользовался электричкой, наверное, еще в студенчестве. С тех, "безлошадных", лет многое что поменялось, а кое-что так и осталось неизменным. Например, бабки с домашними пирожками. Когда-то Иван, возвращаясь из общежития домой, покупал в дорогу пирожков с капустой и картошкой, совершенно не боясь того, в каких условиях они могли бы быть приготовлены. Просто он интуитивно подходил к тихой старушке, не расхваливающей свой товар на весь перрон, и брал пироги у нее. И ни разу не отравился.
Воспоминания о тех годах нахлынули так ясно, что Иван почти явственно ощутил вкус жареного пирожка с капустой, и рот наполнился голодной слюной. Обед был давно, перекусить он, встревоженный запиской, не успел, а дорога предстояла длинная. Мужчина повертел головой по сторонам, игнорируя горластую торговку беляшами в цветастой юбке, и, наконец, нашел, кого искал – сухонькую неприметную старушку, притулившуюся возле фонарного столба. Перед бабушкой стоял короб, накрытый белоснежным полотенцем. Вот к ней Иван и направился. И не ошибся: когда обрадованная старушка откинула полотенце, из короба по-домашнему пахнуло сдобой. Иван вытащил кошелек и выгреб из него всю имеющуюся некрупную наличку:
– На все!
Бабушка суетливо набрала ему полный бумажный пакет пирогов и пожелала приятного пути. Иван на глазах у старушки вытащил верхний пирожок и надкусил. От горячего теста дохнуло жарким ароматом начинки. Совсем как те в студенческие времена. Как знать, может, и бабушка эта "та же самая". Иван поблагодарил старушку и, на ходу дожевывая пирожок, побежал на электричку. Ему удалось занять место возле окна в третьем от головы поезда вагоне. В поздний вечерний час августовскими пятницами пригородные электрички наполняются пассажирами стремительно и еще задолго до отправления оказываются забитыми под завязку. На коленях сидевших дачников громоздились корзины, рядом копьями возвышались завернутые в тряпки орудия хозяйственного труда, воздух от прибывающей публики мгновенно делался влажным и терпким. Кто-то пытался протиснуться через переполненный вагон, стоявшие в проходе недовольно роптали, но отодвигались, толкали сидевших с краю, те – своих соседей. На какое-то мгновение Иван оказался почти прижатым к окну, и настроение испортилось. Вдобавок запах, исходивший от пакета с пирожками начал казаться в спертом воздухе слишком назойливым, но деваться от него было некуда. Наконец машинист закрыл двери, объявил остановки, и Иван с облегчением вздохнул: оказывается, электричка часть пути будет останавливаться только на крупных станциях, а, значит, время пути сократится с двух часов до полутора. Мужчина прикрыл глаза, и воспоминания, словно дождавшись, когда он наконец-то расслабится, атаковали его.
2000-2001 года.
Долговязый открыл перед ними удивительный мир, наградил их, простых пацанов и девчонок тринадцати-шестнадцати лет властью, силой и свободой, которые только могут дать воображение. Но, самое главное, он показал подросткам лучшую из возможностей для решения их личных проблем, с которыми они не могли справиться в реальности, будь то комплекс по поводу "неудавшейся" внешности, шепелявости или застенчивость, из-за которой сложно завести друзей или заговорить с давно нравившейся девочкой. То ли Долговязый обладал талантом чувствовать потребности мальчишек и девчонок, то ли его этому обучали в педагогическом вузе. А может, просто помнил, как сам недавно находился в том сложном возрасте, когда из детского мира ты уже вырос, как из коротких штанишек, а мир взрослых еще не торопится тебя принимать, относится к тебе настороженно и снисходительно. Но как бы там ни было, Борис выбрал правильный путь – игру. Общая цель сплотит, и подросток, страдающий от одиночества и непонимания, найдет друзей. Так для Ивана и его приятелей открылся мир ролевых игр и это увлечение стало важной частью их жизни на протяжении того осенне-весеннего периода. Подростки собирались по вечерам дома у Долговязого к шести вечера два раза в неделю, в вечера, в которые отец Бориса заступал на ночное дежурство. Впрочем, отец Долговязого, Семен Васильевич, ничего не имел против тех собраний. Лишь бы его сын и мальчишки были увлечены хорошим делом и не запускали учебу. Тем более что Долговязый выдвинул своим младшим товарищам обязательное условие: безупречно сделанные уроки и отсутствие "двоек" в школе. Это правило подростки приняли без роптания, как одно из важных в игре. Сам же Борис в тот год из-за пошатнувшегося здоровья перешел с очного на заочное обучение, но днем усиленно занимался и зимнюю сессию сдал полностью на "отлично" – в пример своим подопечным.
Гости поначалу приходили разрозненно, но вскоре подозрительная баба Поля закатила Борису грандиозный скандал и обещала вызвать полицию, если это "безобразие" будет продолжаться. Пожилой женщине мешало то, что в течение получаса то раздавался топот по лестнице, то хлопанье дверей лифта, затем – шум на площадке. Поэтому было решено приходить уже собравшейся компанией и тихо. Подростки шумной гурьбой собирались возле кулинарии неподалеку от дома, но как только они переступали порог подъезда, затихали и на цыпочках, заговорщицки переглядываясь и перемигиваясь, поднимались на нужный этаж. "Не разбудить Дракониху", – именно Иван предложил этот всех развеселивший и принятый единогласно "квест". Конечно, не всегда удавалось избежать встречи с вредной соседкой, дежурившей за своей дверью, словно дракон, охраняющий в пещере сокровища. И тогда, если Дракониха выглядывала на площадку и разряжалась ворчанием, считалось, что уровень не пройден.
К приходу гостей Борис уже успевал заварить большой чайник цейлонского чаю, добавить в него несколько веточек мяты и выставить на стол в гостиной вазочки с печеньем и недорогими карамельками. Выпить перед двух-трехчасовой игрой чаю считалось необходимым условием. Во время чаепития Долговязый, выступающий Данжен-Мастером, вводил мальчишек в курс новой игры, описывал мир или напоминал условия начатой накануне, раздавал листы персонажей. В ту осень и зиму играли в настольные ролевые игры, начав с простой и короткой, придуманной самим Борисом, а потом прошли и классические.
Но однажды Борис объявил, что задумал от "настолок" перейти к "полевкам" – играм на местности, чем вызвал у игроков настоящий восторг. Услышав новость, подростки загалдели и забурлили радостью. Со всех сторон посыпались предложения: кто-то хотел оказаться в Средневековье, кто-то – проникнуть в мир Толкина не только в воображении, но и "наяву", кто-то мечтал заглянуть в будущее и предлагал обратить внимание на футуристические сюжеты. Девочки хотели быть Принцессами. Парни – Рыцарями, Завоевателями, Путешественниками во времени и в Космосе. А Долговязый выслушивал все предложения с загадочной улыбкой. И когда дискуссия пошла на спад, и десяток пар любопытных глаз обратились с немым вопросом к нему, ответил:
– У меня есть одна любопытная идея. Знаете старую станцию?
Кто ж из местных не был знаком с заброшенной железнодорожной станцией! И наверняка каждый из компании мечтал там побывать. А кто-то уже и лазил. Ребята радостно переглянулись: лучшего полигона для игры и не сыскать! Это тебе не просто лес или поле. На заброшенной станции с ее заколоченными постройками, старым локомотивным депо и проржавевшими вагонами можно такую игру развернуть!
– Нужно дождаться конца весны – начала лета, – продолжал Долговязый. – Пусть все высохнет. Да и большая игра требует глобальной подготовки. Согласны?
Ребята недовольно загудели, скрывая в голосах невольное разочарование: им хотелось тут же, сейчас, в крайнем случае – завтра. Но Борис был прав.
– Я давно уже думал, что за история может быть у этой станции, – продолжил Долговязый тихим голосом, словно просто размышлял вслух. – Почему прекратилось сообщение на этом участке?
– Автобусное вытеснило железнодорожное, – повторил Иван то, что когда-то слышал от взрослых.
– Возможно, – кивнул Долговязый. – Но тогда почему вскоре построили другую станцию, соединили через этот узел две соседние? Чем старая так не угодила? Зачем нужно было вкладывать деньги в строительство новой платформы, прокладывать еще путь и оставлять вполне работающую станцию, которая включала в себя не просто платформу и кассу, но и депо, и рабочие постройки? Никогда не задумывались?
Никто из ребят не смог ответить на его вопросы, и Борис довольно улыбнулся, будто и ожидал подобной растерянности.
– Надо поискать историю. Покопаться, что же там на самом деле случилось. А ведь что-то случилось – у меня на такие истории нюх! И на этом построить нашу игру. Зачем нам уже готовые, если мы вполне можем придумать свою, оригинальную? К нам, может, еще другие игроки будут ездить!
Он мечтательно прикрыл глаза, и Иван в тот момент, как никогда, понял Долговязого: с его одиночеством, от которого он сбегал в книги, с его ограничениями в жизни из-за болезни, с его мечтой когда-нибудь сотворить что-то грандиозное.