Когда она вернулась - светлые волосы тщательно причесаны, нос заново припудрен, на губах свежая помада, - он сидел на крошечном диванчике с шелковой обивкой, дожидаясь ее. Перед ним на маленьком столике стоял его мартини и бокал бледного сухого шерри, которое он всегда заказывал для Селины. Она присела рядом с ним. Он сказал:
- Дорогая, прежде чем мы начнем что-то обсуждать, должен тебя предупредить, что сегодняшние планы отменяются. В два у меня встреча с клиентом - какая-то большая шишка. Ты не обидишься? Мы можем перенести все на завтра.
Они собирались поехать в новую квартиру, которую снял Родни и где им предстояло начать свою супружескую жизнь. В ней недавно перекрасили стены, заменили проводку и трубы, так что им оставалось только измерить комнаты, определиться с выбором ковров и занавесей и сделать заказ.
Селина ответила, что конечно же ничуть не обидится. Ковры вполне могут подождать до завтра. В глубине души она радовалась двадцатичетырехчасовой отсрочке перед моментом, когда ей придется выбирать расцветку для ковра в гостиной и определяться между бархатом и ситцем для штор.
Родни снова улыбнулся, польщенный ее уступчивостью. Он взял ее за руку, повернул обручальное кольцо так, чтобы сапфир оказался точно в середине тоненького пальца, и сказал:
- А чем ты занималась сегодня утром?
На его заданный без обиняков вопрос у Селины имелся дивный романтический ответ.
- Покупала свадебное платье.
- Дорогая! - новость его явно обрадовала. - И где же?
Она все рассказала.
- Конечно, ты можешь решить, что я совсем лишена фантазии, но мисс Стеббингз - начальница отдела вечерних платьев, и моя бабушка всегда обращалась к ней, поэтому я и подумала, что лучше мне пойти к кому-то, кого я знаю. Иначе я, скорее всего, купила бы что-нибудь совсем неподходящее.
- Почему ты так решила?
- Ты же знаешь, какая я бестолковая в смысле покупок: кто угодно меня обведет вокруг пальца.
- И что это за платье?
- Оно белое, точнее, кремово-розоватое. Сложно описать…
- С длинными рукавами?
- Ну конечно.
- Короткое или длинное?
Короткое или длинное?! Селина изумленно уставилась на Родни.
- Короткое или длинное? Конечно же длинное! Родни, не думал же ты, что я куплю себе короткое платье? Я в жизни не видела короткого свадебного платья. Даже не знала, что такие бывают.
- Дорогая, не стоит так волноваться!
- А что если мне действительно стоило купить короткое? У нас будет скромная свадьба, длинное платье в таких обстоятельствах - это просто смешно, да?
- Ты могла бы его обменять.
- Нет, поздно. Его уже перешивают.
- Ну что ж, - сказал Родни умиротворяющим тоном, - тогда это не имеет значения.
- Ты не думаешь, что я буду выглядеть глупо?
- Конечно нет!
- Платье очень красивое. Честное слово.
- Уверен, так и есть. А теперь я хочу сообщить тебе новость. Я переговорил с мистером Артурстоуном и он согласился быть твоим посаженным отцом.
- Ох!
Мистер Артурстоун был старшим партнером Родни, престарелым холостяком и отличался крайне закоснелыми взглядами. Он страдал от жестокого артрита, и одна мысль о том, что ей придется идти к алтарю, таща на себе мистера Артурстоуна, хотя в принципе это ему нужно было поддерживать ее, показалась Селине ужасающей.
Родни, высоко подняв брови, заметил:
- Дорогая, ты могла бы принять это известие чуть более радостно.
- Нет-нет, я рада. Очень мило с его стороны, что он согласился. Но зачем вообще мне нужен посаженный отец? Почему мы не можем поехать в церковь вдвоем, сами дойти до алтаря и обвенчаться?
- Это будет совсем не то.
- Но я почти не знаю этого мистера Артурстоуна.
- Ты его прекрасно знаешь! Он столько лет вел дела твоей бабки!
- Но это не то же самое, что личное знакомство.
- Тебе нужно просто дойти с ним под руку до алтаря. Кто-то должен проводить тебя.
- Не понимаю, почему.
- Дорогая, это часть церемонии. Все равно, других кандидатов у тебя нет. Ты же знаешь.
Конечно, Селина знала. Ни отца, ни деда, ни дядьев, ни братьев. Никого. Один только мистер Артурстоун.
Она глубоко вздохнула.
- Действительно.
Родни похлопал ее по руке.
- Вот и прекрасно. А теперь у меня есть для тебя сюрприз. Подарок.
- Подарок?
Селина была заинтригована. Неужели и на Родни повлияла веселая суета этого солнечного майского дня? Неужели, отправляясь в "Брэдли" на ланч с ней, он заглянул в какой-нибудь изысканный дорогой магазин и купил Селине приятную безделушку, чтобы привнести немного романтики в их предсвадебную пору?
- И где же он?
(В кармане? Дорогие подарки обычно упаковывают в маленькие коробочки.)
Родни наклонился под стол и вытащил оттуда сверток в коричневой упаковочной бумаге, перевязанный бечевкой, - ясно было, что внутри находится книга.
- Вот, - объявил он.
Селина постаралась не показать своего разочарования. Книга… Может, она, по крайней мере, окажется забавной?
- Надо же, книга!
Сверток был тяжелый, и надежда на то, что книга внутри будет развлекательной, растаяла. Наверняка там лежал какой-нибудь поучительный труд, содержащий важные сведения о проблемах современного общества. А может, там был путеводитель, автор которого решил поделиться с читателями своими впечатлениями о диковинных обычаях одного из африканских племен. Родни считал своим долгом повышать интеллектуальный уровень Селины, и его глубоко огорчал тот факт, что она по доброй воле читала только глянцевые журналы, романы в обложках и детективы.
То же самое касалось и других сфер культуры. Селина любила театр, но не могла высидеть четырехчасовой экспериментальный спектакль о бездомных, живущих в мусорных баках. Ей нравился балет, но только если балерины были в пачках и танцевали под вальсы Чайковского; она старательно избегала сольных концертов скрипачей, во время которых чувствовала себя так, словно рот у нее набит кислющим терновником.
- Да, - сказал Родни. - Я ее уже прочел и так впечатлился, что решил подарить тебе такую же.
- Это так мило… - она взвесила сверток на ладони. - О чем она?
- Об одном острове в Средиземном море.
- Звучит обнадеживающе.
- Как я понял, это нечто вроде автобиографии. Этот парень переехал на остров примерно шесть-семь лет назад. Купил дом, перестроил его, перезнакомился с местными жителями. Он очень интересно описывает образ жизни испанцев - объективно, без лишних восторгов. Тебе понравится, Селина.
Селина ответила:
- Я не сомневаюсь, - и положила сверток на диван рядом с собой. - Большое спасибо, Родни, что купил ее для меня.
Они прощались после ланча, стоя на тротуаре, лицом к лицу - Родни надвинул свой котелок пониже на лоб, а Селина держала в руках сверток с книгой и ветер свободно трепал ее волосы.
Он сказал:
- Чем ты собираешься заняться вечером?
- Еще не знаю.
- Может, прогуляешься в "Вудлендз" и попробуешь определиться со шторами? Если выберешь пару образцов, мы сможем взять их с собой, когда поедем на квартиру завтра вечером.
- Да, - идея казалась здравой. - Я так и сделаю.
Он ободряюще улыбнулся, Селина улыбнулась в ответ.
Он сказал:
- Что ж, тогда до свидания. - Он никогда не целовал ее на людях.
- До свидания, Родни. Спасибо за ланч. И за подарок, - быстро добавила она.
Он махнул рукой, словно говоря, что ни то и ни другое не заслуживает особого внимания. Затем, улыбнувшись ей в последний раз, развернулся и пошел прочь, помахивая зонтиком словно тростью, привычно лавируя в толпе, двигавшейся по тротуару. Селина постояла на месте, в глубине души ожидая, что он обернется и помашет ей на прощание, но Родни так и не оглянулся.
Оставшись одна, Селина глубоко вздохнула. День выдался неожиданно теплым. Облака раздуло, и мысль о том, чтобы сидеть в душном магазине, выбирая ткань для занавесок в гостиной, показалась ей кощунственной. Она бесцельно побрела вниз по Пикадилли, перешла дорогу, чуть не попав под колеса, и свернула в парк. Деревья были чудо как хороши, повсюду зеленела молоденькая травка, выросшая на смену старой, пожелтевшей и выцветшей от зимних холодов. Она шагнула на лужайку и ощутила острый запах свежей травы, как от свежескошенного летнего газона. Там и тут пламенели ковры желтых и пурпурных крокусов, под деревьями парами были расставлены складные стулья.
Она присела на один из них, вытянув ноги и подставив солнцу лицо. Вскоре ее щеки защипало от горячих солнечных лучей. Она выпрямилась, сняла жакет, завернула рукава свитера и подумала, что с тем же успехом может сходить в "Вудлендз" завтра утром.
Мимо нее на трехколесном велосипеде проехала маленькая девочка, за ней шел отец с собачкой на поводке. На девочке были красные колготки, синее платье, в волосах - черная ленточка. Отец казался совсем юным, он был в свитере с высоким воротом и твидовом пиджаке. Вот малышка остановила велосипед и пошагала по траве понюхать крокусы - он не пытался остановить ее, а просто смотрел, придерживая велосипед, чтобы тот не укатился под горку. С улыбкой он наблюдал за тем, как девчушка наклоняется над клумбой, демонстрируя окружающим круглую попку, обтянутую красными колготками. Девочка объявила:
- Они не пахнут.
- Я так и знал, - откликнулся отец.
- А почему они не пахнут?
- Понятия не имею.
- Я думала, все цветы пахнут.
- Большинство пашет. Давай-ка, поехали дальше.
- А можно мне их сорвать?
- Не советую.
- Почему?
- Служители парка запрещают.
- Почему?