Любая экстремальная музыка была для них сатанизмом. Они могли показывать нам фото музыкантов как наглядную агитацию апокалипсиса, но смотря на эти фото, я понимал, что хочу иметь длинные волосы и серьгу в ухе.. Но первое место в их хит-параде ненависти занимал, как ни странно, безобиднейший Фредди Меркьюри и больше всего они ненавидели песню "We Are The Champions", потому что считали ее гимном гомосексуалистов, а если прокрутить пленку задом наперед, во всей этой галиматье они слышалирефрен "My Sweet Satan".Так же в первую десятку хит-парада входили Electric Light Orchestra, Дэвид Боуи и Адам Энт. Вскоре стены моей спальни покрылись постерами из Хит Пэрэйдера, Серкаса и Крима. Каждое утро я просыпался и первое, что я видел, были физиономии Дэвида Боуи, Motley Crue, Rush и Black Sabbath. Они протягивали мне свои тайные послания. Дабы совершить еще какой-нибудь проступок и хорошенько на нем подзаработать, я переключился с конфет и журналов на музыку. Все соседские дети, ходившие в Школу Христианского Наследия, были тощими стопроцентными американскими детьми-доходягами, зацикленными на Библии и учебе. Старший брат Джей и я не имели ничего общего. Он также был зациклен на Библии. Я думал только о сексе и рок-н-ролле. Младший брат Тим был более безумным, чем Джей. Как Нейл Рабл стал для меня металлическим гуру, так я стал учителем для Тима и проводил с ним кучу времени, прослушивая различные записи. Я начал совершать регулярные велосипедные прогулки к месту, именуемому Куонсет Хат, самому крупному магазину по продаже пластинок и кассет в городе. Я выглядел точно по возрасту - на пятнадцать лет, но никто не остановил меня, когда я вошел в торговый зал. Так я начал снабжать школу кассетами. Помнится, альбом W.A.S.P., купленный за семь баксов, я загнал за двадцатку.
КРУГ ЧЕТВЕРТЫЙ - СКУПОЙ
Вдоволь наторговав кассетами, я вдруг понял, что проданное можно спереть обратно. Поскольку все в школе строилось по принципу честности, ящики в раздевалке не запирались. Во время урока я частенько отпрашивался в сортир, а сам шел в раздевалку и тырил пленки из ящиков. Это была прекрасная система, но и она продержалась недолго. Однажды я снова обнаружил себя нос к носу с миссис Коул. Ничего объяснять ей не пришлось. Она знала, что я покупаю, продаю, а теперь еще и ворую проданные кассеты. Она знала что я продолжаю делать журналы и записываю грязные песенки о мастурбации вместе с кузеном Чадом и мы называем свой проект Большой Берт И Уродцы. Моей финальной выходкой был поход в ненавистный дедов подвал, похищение самого огромного искусственного фаллоса и перемещение его в ящик стола миссис Прайс. Заодно я раскрыл ее секрет, как когда-то раскрыл тайну деда: в ее столе лежала подборка достаточно откровенных любовных романов. В свое время мы с Чадом добивались внимания двух сестричек, кидая при них камни в проезжающие машины и стараясь тем самым спровоцировать аварии. Моя выходка с фаллосом была чем-то подобным. Этим фокусом я хотел показать миссис Прайс, что безумно ее хочу. К нашему разочарованию, на следующий день никто не сказал ни слова об этом инциденте. Правда, я узнал, что миссис Коул вызывала моих родителей в школу, но это не касалось последней выходки. Она говорила о дисциплине и богобоязни. Еще я понял, что если хочу покинуть эту школу, то должен сделать это добровольно, сказав обо всем учителям. И я сделал это.
3. Тинэйджер - дилетант
"Я знаю несколько новых шуток, - сказал Кот в Шляпе, - много хороших шуток. Я их вам покажу. Ваша матушка не будет возражать всему этому." Др. Леусс, "Кот в Шляпе"
Я лежу на своей кровати, закинув руки за голову под пряди уже порядком отросших волос и слушаю шум стиральной машины в подвале отчего дома.