– Ты хочешь сказать, что была бездомной и при этом не хотела говорить мне о ребенке? Боже мой, ты что, так сильно ненавидела меня, что предпочла скитаться одна, а не просить моей помощи?
– Я не ненавидела тебя. Когда я уехала с Сицилии, наши отношения закончились. Я ведь тебе уже сказала – по твоим словам в больнице я поняла, что ты не хочешь ребенка. Я жила в своей студенческой квартирке, пока не родился Нико, а когда мне исполнилось двадцать один год, я получила в наследство немного денег от моего настоящего отца и использовала их для первого взноса за дом. Вот тогда я и поменяла свою фамилию обратно на Ллойд. – Кристен хотелось порвать любую связь со своим отчимом. – Мне пришлось работать полную смену, чтобы платить по закладной. Алан выгнал и маму тоже, потому что она поддержала мое решение родить ребенка. Теперь мне кажется, он никогда не любил ее, – грустно сказала она. – Как бы то ни было, мама переехала ко мне и присматривала за Нико, пока я была на работе. Он ходит в детский сад всего несколько месяцев, с тех пор, как… – она запнулась, – с тех пор, как моя мама умерла. Поэтому он так себя ведет. Он скучает по ней. Поэтому я и решила рассказать тебе о нем. Я хотела хотя бы на какое-то время посвятить себя Нико целиком, но не могла себе этого позволить. Поэтому и решила попросить у тебя немного денег.
Голос Кристен дрожал, и ее слова произвели на Серджио большое впечатление.
– Сочувствую насчет твоей мамы. Я помню, вы были очень близки.
– Да, – грустно сказала Кристен. Его мягкий голос удивил ее, и она быстро отвела глаза, стараясь сдержать слезы. – Я волновалась только о Нико. Я хотела сделать как лучше для него.
– И ты сделала, – заверил ее Серджио. – Я рад, что ты пришла ко мне за помощью, и я рад, что вы оба сейчас здесь, на моей вилле.
– Ты не оставил мне другого выбора, забрав Нико сюда без моего разрешения. – Кристен гневно взглянула на него. – Как только он выздоровеет, я заберу его домой.
– Его дом тут.
– Ты же видел, как я нужна ему! – в отчаянье сказала Кристен.
– Согласен. Но наш сын должен расти не только с матерью, но и с отцом.
Серджио очень хотел убедить Кристен, что Нико будет лучше с отцом. Но она не доверяла ему, и он начал понимать, как глубоко обидел ее своими словами, когда у нее случился выкидыш. Она хорошая мать, но было очевидно, что ей тяжело растить Нико в одиночку. Кроме того, ребенок нуждается в обоих родителях.
Кристен одолевал страх.
– Ты все еще хочешь отсудить у меня опеку над сыном?
– Надеюсь, мы найдем компромисс и сможем оба участвовать в воспитании Нико на равных. Ты сказала, что хочешь взять отпуск и побыть с ним, – напомнил ей Серджио. – Предлагаю вам с Нико остаться здесь, на моей вилле, на несколько недель, и у нас будет время как следует обсудить его будущее.
– А если я не хочу здесь оставаться?
Он встретился с ней взглядом, и на долю секунды Кристен увидела в нем понимание, но когда Серджио заговорил, голос его был по-прежнему суров:
– Ты здесь не пленница. Можешь уехать, когда пожелаешь. Но Нико останется со мной.
Глава 8
Теплая ароматная ванна подействовала на Кристен усыпляюще. Ее веки отяжелели, и она с трудом держала глаза открытыми. "Интересно, понравится ли Серджио, если я утону в его ванне?" – думала она. Ведь это означало, что он получит Нико без всяких судебных разбирательств.
При мысли о том, что Нико останется без матери, Кристен стало грустно. Она будет бороться до последнего вдоха, лишь бы быть с ним, но у Серджио сейчас были неоспоримые преимущества, ведь он увез сына на Сицилию. Он сказал, что она здесь не пленница, но она никуда не денется отсюда, ведь она заложница своей любви к Нико.
Кристен слишком устала, чтобы дальше думать об этом. Когда Серджио предложил ей принять ванну, она не стала спорить, особенно когда он заметил, что от нее не очень хорошо пахнет после того, как Нико на нее стошнило. По крайней мере, сейчас ее волосы были чистыми и хорошо пахли, а рядом с ванной лежала свежая рубашка Серджио.
Посушив волосы феном, Кристен с опаской вышла из примыкавшей к спальне Серджио ванной комнаты, но с облегчением увидела, что его нигде нет. По пути в коридор она заметила на столе фотографию красивой черноволосой женщины и узнала в ней ту самую итальянку, которую видела четыре года назад в журнале, и ее сердце екнуло. Это была первая жена Серджио. Кристен внимательно посмотрела на фото. Она так долго завидовала этой женщине, но теперь ей стало жаль ее. Умереть такой молодой… Что может быть хуже. Поставив фотографию на место, она пошла в соседнюю комнату посмотреть, как спит Нико.
Он был похож на ангела с кудряшками, разметавшимися по белой подушке, и свежим румянцем на щеках. К груди он прижимал своего бегемотика. Слава богу, Серджио догадался захватить его любимую игрушку!
Он мог бы стать хорошим отцом. Он сказал, что Нико должен расти с обоими родителями, и она не могла с этим не согласиться, но вся ее жизнь проходила в Лондоне, а он жил на Сицилии и путешествовал по миру только по работе.
Как они смогут вместе воспитывать Нико? Она уж точно не позволит пересылать его туда-сюда, как посылку, от одного родителя к другому. Будущее неожиданно показалось ей пугающе неопределенным. Может, если немного поспать, мысли в голове уложатся. Было четыре часа утра, и после напряжения последних дней Кристен едва держалась на ногах. Она легла рядом с Нико и свернулась калачиком.
Когда Серджио спустя пятнадцать минут вошел в комнату, то обнаружил, что Кристен спит, обняв одной рукой Нико. При виде этой идиллии матери и ребенка у Серджио к горлу подступил комок. Пэтти никогда не проявляла к нему нежности, и он был очень рад, что у его сына хорошая мама.
Но он тоже любил Нико. Сын сразу и полностью завоевал его сердце. Да и как не любить свою плоть и кровь, еще и в виде мальчика с лицом ангела и озорной улыбкой! В душе он признал, что Кристен в чем-то права, решив воспитывать сына одна, но твердо решил убедить ее, что для его же блага им нужно прийти к какому-то мирному соглашению, а не устраивать войны за право опеки. Когда они встретились в отеле "Рояль", он был твердо уверен, что хочет возобновить их прошлые отношения, но сейчас ставки стали выше.
Четыре года назад он полагал, что она влюблена в него, но, хоть и не ожидал, что ее любовь сильна до сих пор, надеялся, что она переспала с ним несколько дней назад не просто потому, что ей нравился секс. Она единственная женщина, из-за которой он мог потерять контроль над собой. Во время их отношений он изо всех сил старался не поддаться чувствам к ней, но сейчас он во что бы то ни стало должен убедить ее, что его участие в жизни Нико необходимо. И никаких возражений он не потерпит.
Кристен потянулась на кровати и почувствовала, что упирается во что-то теплое и твердое. Ее мозг сразу понял, что это "что-то" слишком твердое, чтобы быть подушкой, и слишком большое, чтобы быть Нико. Она открыла глаза и сразу заметила, что находится вовсе не в той комнате, в которой заснула. Она повернула голову и вскрикнула.
– Что ты делаешь в моей постели?! – закричала она, ничуть не волнуясь, что Серджио еще спит.
Он открыл глаза и одарил ее ленивой сексуальной улыбкой, отчего ее сердце забилось еще быстрее:
– Вообще-то это ты в моей постели.
– Не по своей воле! – заметила она.
Она подумала, что он, должно быть, совсем голый. И не только голый, судя по изгибам шелковых простыней в районе его паха! Ей нужно во что бы то ни стало обрести контроль над ситуацией. Она сложила руки на груди и почувствовала себя уверенней, заодно прикрыв торчащие от возбуждения соски.
– Как я сюда попала?
– Я принес тебя в свою комнату, потому что услышал, что ты плачешь во сне. Я не хотел, чтобы ты разбудила Нико. Ты повторяла имя своей матери, – мягко добавил Серджио.
Кристен судорожно сглотнула.
– Иногда она мне снится. – Она отвернулась.
– Я рад, что мне удалось удобно тебя устроить, – сказал Серджио.
– Извини, если побеспокоила тебя.
– Ощущать твое красивое тело рядом с собой всю ночь совершенно не мешает мне, – заверил ее Серджио.
В его голосе звучали мягкие нотки, от которых Кристен стало не по себе. Между ними снова нарастало желание, но она изо всех сил сопротивлялась ему.
– Только не говори, что во сне я обнимала тебя!
– Да, обнимала.
Его движения были так стремительны, что она даже опомниться не успела, как уже лежала на спине, а его тяжелое тело накрывало ее сверху так плотно, что она чувствовала каждый его мускул. Еще более шокирующим было для нее то, что в живот ей упирался его огромный член. Не в силах подавить свои инстинкты, она почувствовала, что возбуждается.
– Ты льнула ко мне, будто притянута магнитом, – дразнил ее Серджио. – И шептала мое имя. Возможно, возвращение в Каса-Камелия воскресило в памяти воспоминания четырехлетней давности?
– Все, что я могла вспомнить, это просто секс, – удалось выдавить из себя Кристен. Она попыталась оттолкнуть его, но он просто вдавил ее в кровать. – Больше между нами ничего не было, по крайней мере для тебя! Ты построил между нами стену, и я никогда не знала, о чем ты на самом деле думаешь и что чувствуешь!
– Я дал тебе больше, чем когда-либо давал другой женщине, – сказал Серджио.
– Думаешь, мне должно это льстить? Может, мне надо быть благодарной тебе за то, что ты втиснул отношения со мной в свой плотный рабочий график?
– Я просил тебя остаться со мной на Сицилии. Ты сама решила уехать.