Наконец-то и у Лукаса обнаружилась червоточина, с каким-то мазохистским злорадством подумала Фрэнсис, решив, что ему позвонила любовница. Наверное, сердится, что Лукас куда-то запропастился. Сейчас он быстренько отвезет меня в отель, а сам побежит вымаливать прощение у своей пассии. Фрэнсис сжала кулаки. С чего бы это? Она ведь не собирается ни с кем драться. Единственный человек, которому пришелся бы по душе подобный поворот сюжета, – Гинсберри. Публичные скандалы и секс всегда в цене на телевидении. А скандал, замешанный на сексе и ревности... Стоп, дорогуша. О какой ревности зашла речь? Ревность заводится лишь там, где есть любовь. У них с Лукасом ничего не было, нет и быть не может!
Лукас закончил разговор символическим поцелуем, словно ножом резанувшим по нервам и без того взбудораженной водоворотом мыслей Фрэнсис.
– Итак, на чем мы закончили? – спросил как ни в чем не бывало Лукас.
Фрэнсис вспомнила, что едва не призналась Лукасу во всех своих "грехах". Вот дуреха! Вообразила, что Лукас – безвинный ангел. Он ничем не лучше нее!
– Кто звонил? – с лучезарной, но пустой улыбкой спросила Фрэнсис, избегая прямого взгляда Лукаса. – Женщина?
– Как ты догадалась? Только не говори, что знаешь голландский.
– Нет, не знаю. Просто угадала по твоему тону и... волнению. Какие-то проблемы?
Лукас вздохнул и протянул руки к Фрэнсис, явно собираясь снова заключить ее в объятия, но она ловко увернулась. Он недоумевающе вскинул брови.
– Что случилось?
– Как тебе не стыдно?! – воскликнула Фрэнсис, мысленно ругая себя за излишнюю эмоциональность. Кто она, в конце концов, такая, чтобы учить взрослого мужчину жизни?
– Боже, Фрэнсис, ты слишком скромна для американки. Мы ведь в парке, а не в церкви во время мессы. Почему я должен стыдиться обнять женщину?
– Потому что тебе только что звонила другая женщина! – зло ответила Фрэнсис.
Лукас усмехнулся, рискуя окончательно вывести Фрэнсис из себя. Каков лицемер! Только что оправдывался, извинялся, что-то обещал одной женщине, а через несколько минут пудрит мозги другой. Не на ту напал! Она не позволит морочить ей голову!
– Глупая. – Лукас взял ее за руку и прижался губами к дрожавшим от волнения пальцам.
Фрэнсис попыталась выдернуть руку, но он еще крепче сжал ее.
– Мне звонила мама.
– Ха! Мама. Так я и поверила! Расскажи эту сказочку кому-нибудь другому. С мамами подобным тоном не разговаривают. От мам пытаются отделаться дежурными фразами о том, что у тебя все хорошо. Что ты сыт, одет, обут и пока не погряз в долгах.
– Почему ты мне не веришь? – удивление Лукаса выглядело вполне искренним.
– Мама, значит, – с изрядной долей скепсиса произнесла Фрэнсис.
– Молли, моя сестрица, не умеет держать язык за зубами. Похоже, вся деревня в курсе того, что признанный трудоголик Лукас Касл потерял голову от любви к некой американке и взял отпуск.
Фрэнсис вытаращила глаза.
– Мама сказала, что не простит, если я завтра же не познакомлю ее со своей избранницей. Ты как?
– Что я?..
– Согласна провести уик-энд на ферме моих родителей? Сразу предупреждаю: там жутко скучно и тихо. А еще очень красиво и спокойно. Родители обкормят тебя всякими вкусностями, а Молли сведет с ума местными сплетнями и вопросами об Америке.
– Лукас, я... я не могу.
Фрэнсис даже представлять не хотелось, какой хвост за ней увяжется, согласись она принять приглашение. Если в Амстердаме трудно обнаружить, что за тобой ведется круглосуточное наблюдение, то среди лугов и полей съемочной группе спрятаться будет негде.
– Работа?
Фрэнсис кивнула.
– Я так и сказал маме. Она очень расстроилась. – Лукас и сам был огорчен категоричным отказом Фрэнсис.
– Лукас, прекрати давить на меня.
– Фрэнсис, ты первая женщина, которую я захотел познакомить с родителями. Их мнение для меня очень важно. Вряд ли бы я смог связать свою судьбу с человеком, который не нашел бы общего языка с моей семьей. Однако я абсолютно уверен, что вы понравитесь друг другу. Молли обожает тебя уже сейчас.
– Она ведь меня не видела.
– Зато наслышана. Мы с ней родились в один день и час с разницей в несколько минут. Может быть, поэтому понимаем друг друга с полуслова. Сегодня утром она позвонила мне, чтобы попросить о маленьком одолжении. Спросила, чем я занимаюсь. Я честно ответил, что в данный момент бреюсь. Совершенно обычный вопрос и столь же банальный ответ. Только Молли могла сделать из него вывод, что я влюблен. Она тут же устроила мне допрос с пристрастием "кто-она-ты-обязан-нас-познакомить". – Лукас улыбнулся, отметив про себя, что Фрэнсис смягчилась. По крайней мере, перестала волком смотреть на него. – Ну так что, мы едем?
– Я не могу, – устало вздохнув, ответила Фрэнсис.
– Не отказывайся сразу. У тебя еще в запасе день для размышления. А сейчас я угощу тебя бесподобным мороженым.
– Думаешь задобрить меня одной порцией? – усмехнулась Фрэнсис.
Пусть Лукасу она ответила "нет", но перед собой она могла быть откровенной. Ей страсть как хотелось познакомиться с семейством Касл и отдохнуть вдали от шумного города.
Все получилось само собой. Вечером, едва Фрэнсис переступила порог своего номера, позвонил Гинсберри и сообщил, что в полном восторге от "работы" Фрэнсис. Рекламодатели буквально дерутся за эфирное время телешоу. В общем, Фрэнсис не только была прощена за задержку предыдущего выпуска, но и получила благословение на развитие отношений с мистером Каслом. Попрощавшись с боссом, Фрэнсис снова подняла телефонную трубку и набрала номер Лукаса.
– Я согласна, – произнесла она.
– Я счастлив, – ответил Лукас.
– Я тоже счастлива, – едва слышно прошептала Фрэнсис, положив трубку.
Неизвестно, что ожидает ее впереди. Наверняка Гинсберри ее прикончит, как только узнает, что новоявленная телезвезда сбежала. В кои-то веки Фрэнсис было абсолютно наплевать. Мама всегда учила ее следовать велению своего сердца, а не чужим указаниям. Почему бы хоть раз не прислушаться к мудрому совету?
Алкмаар, неподалеку от которого располагалась ферма Каслов, оказался очаровательным городком с хорошо сохранившимся историческим центром. Однако на Фрэнсис куда большее впечатление произвел еженедельный рынок сыров, на который они с Лукасом случайно попали. По древней голландской традиции оптовая торговля превратилась в красочное зрелище.
– Я волнуюсь, – невольно озвучила свои мысли Фрэнсис после сообщения Лукаса о том, что они будут на месте через пару минут.
– Не говори чепуху. Тебе не о чем волноваться. Настраивайся лучше на то, что тебя ожидают два дня безмятежного отдыха и чревоугодия.
Фрэнсис шутливо закатила глаза и погладила себя по животу.
– Предупреждаю, что не смогу отказаться от соблазна. Тебе придется запирать от меня конфеты в буфете. Мама всегда так делала, когда я была маленькой.
Лукас удивленно покосился на спутницу.
– Не веришь? Честное слово, я жуткая обжора и сладкоежка.
– Глядя на тебя, могу сделать вывод, что тебя все детство морили голодом, – с усмешкой заметил Лукас. – Как только моя мама и сестра увидят тебя, тотчас усадят за стол и начнут кормить домашними пирогами.
– У меня уже слюнки текут.
Лукас посмотрел Фрэнсис и расплылся в широченной улыбке. Золотистые локоны Фрэнсис пылали в лучах утреннего солнца, озаряя все вокруг теплом и светом.
Вскоре показалась черепичная крыша добротного двухэтажного дома с просторной верандой и высоким крыльцом. Едва Лукас посигналил, как на крыльцо высыпало все семейство. Фрэнсис рассмеялась. По одному внешнему виду Каслов можно было сказать, чем каждый из них занимался за минуту до того, как услышал долгожданный гудок Лукаса.
Мать выбежала из дома в кухонном переднике. Она торопливо вытирала руки, испачканные то ли в муке, то ли в сахарной пудре. Фрэнсис тут же вспомнила о пирогах, упомянутых Лукасом. Пара лишних килограммов обеспечена.
Высокая девушка с интересом вглядывалась в салон машины, пытаясь первой разглядеть подругу брата. Молли была поразительно модно одета. Интересно, откуда в такой глуши одежда из последних коллекций? – мелькнуло в голове у Фрэнсис, которая и сама имела слабость приобретать одну-две вещички из каждой коллекции модных дизайнеров.
Отец Лукаса был серьезным и представительным мужчиной, что и неудивительно для главы семейства и хозяина сырного производства. Высокий, статный, он, казалось, вышел из дома вовсе не ради приезда сына. Всем своим видом он желал продемонстрировать спокойное равнодушие ко всей той суете, что творилась вокруг него. Фрэнсис понятия не имела, а Лукас мог только догадываться, какой сыр-бор разгорелся в семейном гнезде Каслов с раннего утра.
Молли носилась по дому, не зная, что надеть и какую комнату приготовить для брата и его возлюбленной. Вообще-то у Лукаса была своя комната, а припозднившимся гостям предлагали переночевать в гостевой спальне. Однако после телефонного разговора с братом Молли засомневалась, что Лукас придет в восторг, если его и Фрэнсис уложат спать в разных концах дома. Похоже, что ее братец втрескался по уши в эту американку.
Госпожа Касл с утра была озабочена меню. Сначала она послала мужа в ближайший супермаркет за необходимыми продуктами. Однако через час после его возвращения она решила, что обед получится слишком скромным, и снова отправила господина Касла за продуктами. Томас кряхтел и бубнил под нос ругательства, однако выполнял поручения неугомонной жены.
Лукас и Фрэнсис запаздывали, и в доме уже нарастало нетерпеливое волнение... как вдруг прозвучал знакомый сигнал, и все семейство, не сговариваясь, высыпало на крыльцо.
– Сынок!