- Да. Так вот, я хотела поговорить о доме.
- О каком еще доме? - нетерпение слышалось буквально в каждом звуке.
- О нашем. Полном любви и веселья. С семью спальнями. Для нас и шестерых ребятишек. Уютном домашнем очаге, в котором под ногами крутится щенок. И яблочный пирог по праздникам, - несколько сбившись, Мелия сама задохнулась от картин будущего счастья и попыталась объяснить попонятнее. - Видишь ли, всему причиной моя мама. Она…
- Ты уверена, что это не моя мама? Она ведь принимает такое живое участие в наших отношениях.
- Это не так, - поспешила заступиться за Дороти Мелия. - Твоя мама очень переживает наш разрыв. Она приходила ко мне в больницу и просила, чтобы я вышла за тебя замуж. Миссис Хилмэн обещала, что не будет вмешиваться теперь в наши отношения, а она - человек слова. Раньше твоя мать подавляла меня, я боялась идти наперекор. Но после этой встречи мы стали понимать друг друга. Я поняла, что многие проблемы изобрела сама.
Мелия замолчала, ожидая, что Эрвин страшно обрадуется, но ошиблась. Всем своим скучающим видом тот показывал, что терпит докучливые разглагольствования лишь из вежливости и ждет не дождется, когда она оставит его в покое.
- Конечно, я не первая, кого миссис Хилмэн хотела бы видеть своей невесткой. Существует сколько угодно женщин, которые мечтают, бросившись тебе на шею, нестись к вершинам политической карьеры.
- И с одной из претенденток я сегодня встречаюсь.
Это прозвучало как пощечина. Но Мелия ничем не выдала своих чувств.
- Однако прежде всего твоя мать желает тебе счастья.
- Очень трогательно с ее стороны. Похоже, вы с ней - ах, не забыть бы еще дражайшую Николь! - объединили свои усилия.
- Ничего подобного! Мне помогла разобраться моя мама.
- А, вот уже и она здесь замешана! Не многовато ли женщин на одного меня?
- Моя мама сказала всего лишь, что самый несчастный в данной ситуации ты. Но вина лежит на мне. Я поступаю как вероломная женщина, все время обманывая тебя. Сперва я возмутилась. Как это моя родная мать говорит такие вещи?! Да еще когда я только-только оправилась от аварии и умирала от разлуки с тобой.
Тень усмешки тронула его губы.
- Мама сказала, что если я по-настоящему люблю тебя, то должна держаться с тобой заодно, несмотря на все трудности. И еще, что ты бы в подобной ситуации не отказался от меня. У меня не хватило характера, Эрвин. И ты не представляешь, как я об этом жалею. Если бы вернуться на три года назад или даже на три недели! Все было бы совсем по-другому! Я верю в тебя, Эрвин, верю в нашу любовь! Поверь же и ты еще раз! Дай только один шанс. И тебе никогда больше не придется жалеть об этом! И еще хочу сказать…
- Как, еще? - вежливо перебил Эрвин, поглядывая на часы и разводя руками, всем видом давая понять, что отпущенное время истекает.
- Да, еще. - Голос Мелии окреп, наполненный силой убеждения. - Ты будешь замечательным политиком, и я сделаю все, что нужно делать жене в этой ситуации, чтобы тебя избрали в городской совет. Ничего, я выдержу. Со временем перестану нервничать, оказываясь на виду у публики и прессы. Твоя мама обещала помочь. Я смогу, Эрвин, знаю, что смогу! Через три-четыре года я стану вести себя перед камерой не хуже кинозвезды. Вот увидишь.
Эрвин молчал, и в наступившей тишине Мелия отчетливо слышала, с какой силой в груди у нее бьется сердце.
- Прекрасная и пламенная речь, - довольно спокойно произнес наконец молодой человек. - Но я не понимаю, что это может изменить.
Мелия медленно осела на стул. Все кончено. Она его потеряла. Это читалось в бесстрастном взгляде, каким он смотрел на нее. Взгляде на человека, некогда близкого, но больше уже не волнующего.
- А… да-да. - Она была настолько парализована этим явным безразличием, что не сразу могла подняться на ноги. - Прости, что… побеспокоила.
Остатков растоптанной гордости хватило, чтобы ноги, заплетаясь, донесли Мелию до двери.
- Ничего страшного, - бесцветным голосом произнес он.
Почему-то именно в этот момент что-то щелкнуло в сознании Мелии. Волна облегчения окатила как теплый душ после промозглого дня. Эрвин ее любит. Он не может перестать любить. Девушка уверенно обернулась и смело взглянула.
Мужчина что-то писал, низко наклонив голову.
- Эрвин, - прошептала она. - Ты же любишь меня. - Рука слегка дрогнула. - Этот номер у тебя не пройдет, - сказала она, делая к нему шаг.
- Не понял, - с тяжелым вздохом проговорил он, поднимая глаза.
- Вот этот трюк с безразличием. Ты зря стараешься. Ведь я все знаю. Ты бы не сидел часами у больничной койки, если бы не любил меня. Ты бы не посылал моим родителям деньги, если бы я ничего для тебя не значила.
- Я и не говорю, что ничего не значишь. Но, помнишь, ты мне однажды сказала: иногда любовь - это еще не все.
- Я была не права, прости, - опустила глаза Мелия. - А теперь слушай. Наши матери только и ждут, чтобы начать свадебные приготовления. Так что я им скажу?
- Скажи что хочешь.
На секунду она зажмурилась, чтобы не вспылить при виде этого глупого мальчишки.
- Ты испытываешь мое терпение, Эрвин, но посмотрим, кто кого переупрямит. - Она медленно двинулась в обход стола. Развернувшись на стуле и прищурившись, молодой человек внимательно следил за каждым ее движением.
Мелия провела рукой по его волосам, прижала его голову и тихо присела к нему на колени. Ее нежные губы скользнули по твердо очерченному рту. Его удивление, отчужденность, отторжение - все исчезло, едва лишь она прижалась к его губам.
Как сладок поцелуй! Как давно Мелия не ощущала этого тепла! Застонав от наслаждения, Эрвин прильнул к Мелии; его израненная, измученная душа возрождалась от ее поцелуя, как от волшебного источника жизни. Он прижимал ее все сильнее, зарываясь лицом, и знакомое, пугающее по силе и властности желание начало нарастать внутри нее.
Сердце мужчины стучало так же сильно, как ее собственное, дыхание стало прерывистым. Мелия нежно ласкала возлюбленного.
- Я люблю тебя, Эрвин Хилмэн.
- Это что, лишь благодарность? За деньги, которые я послал?
- Я люблю… - Слова замерли у Мелии на устах.
- Выйдешь за меня?
- Да, да! - счастливо выдохнула Мелия, с трудом оторвавшись. - И поскорее! Эрвин, пусть у нас будет самая короткая помолвка в мире.
- Только с одним условием. Никогда больше не упоминай про эти деньги.
И он подкрепил свое требование таким поцелуем, что Мелия уже перестала не то что возражать, но и соображать что-либо. Когда через некоторое время девушка очнулась, тяжело дыша, она переспросила неожиданно охрипшим голосом:
- Твое условие?
- Ты согласна или нет?
И вновь заглушил возможные возражения поцелуем. Мелия просто растворялась, таяла в объятиях. И после этого смогла лишь расслабленно кивнуть. Она уже была согласна на все.
Эрвин перевел дыхание.
- Это будет наша свадьба. А вовсе не их, поняла?
Несколько минут оба молчали, наслаждаясь близостью.
- А ведь мама права, - лукаво улыбнулась Мелия. - Что любовь доказывают не словом, а делом.
- А я и не верил, что ты можешь вот так опять уйти от меня, - признался Эрвин. - Во всяком случае, далеко… Я бы вернул тебя. Но рад, что ты настояла на своем.
- И как я могла столько времени быть такой дурой? - Она нежно щекотала кончиком языка его шею.
- Тебе придется искупать свою вину лет пятьдесят-шестьдесят, - голосом прокурора провозгласил мужчина. - При хорошем поведении возможна амнистия.
К счастливому выражению на лице девушки прибавилась широкая, блаженная улыбка. Мелия подняла голову, глаза их встретились, и она нежно прижалась губами к его губам. Поцелуй, который она подарила возлюбленному на сей раз, получился медленным, проникновенным и вобрал в себя, казалось, всю чувственность мира.
- За что мы целовались сейчас? - спросил он.
- Мы скрепили нашу сделку. Отныне и впредь мы принадлежим друг другу, Эрвин Хилмэн. Ничто больше не разлучит нас.
- Ничто и никогда!
Дверь отворилась, и в комнату заглянула миссис Паунд.
- Я просто хотела удостовериться, что все в порядке, - сказала пожилая женщина, довольно улыбаясь. - Слава богу. Я очень рада за вас.
- И я тоже, - ответила Мелия.
Эрвин снова притянул ее, и Мелия лишь успела услышать, как где-то там, далеко, закрылась дверь кабинета.
Эпилог
- Тедди, милый, смотри не разбуди Патрицию, - предостерегла Николь своего четырехлетнего сынишку.
Мелия счастливо рассмеялась, видя, как очаровательный мальчик наклонился над кроваткой ее новорожденной дочери и целует малышку в лобик.
- Смотри-ка, эти двоюродные уже целуются!
Мелия сидела во внутреннем дворике своего дома, полного зелени, под тенью большого зонта. Молодая мать наслаждалась покоем и счастьем, казалось, разлитым вокруг нее.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила Николь, поднося охлажденный чай в высоком бокале.
- Лучше всех в мире.
- А как счастлив Эрвин! Он просто в восторге от Патриции, не правда ли?
- О да. Он ведет себя точь-в-точь как Джордж, когда у вас родилась Айрис. Глядя на этих братьев, можно подумать, что мы с тобой - единственные в мире женщины, когда-либо рожавшие детей.
Николь рассмеялась.
- А еще дедушки и бабушки…
- А я, кажется, скоро привыкну и буду воспринимать как должное, - заявила Мелия.
Подруга удивленно вскинула брови.
- Вот как, нашей робкой девочке нравится быть в центре внимания?