Если первокурсница, ставшая убийцей, произвела семь выстрелов, то сегодня этих выстрелов будет немерено.
С телевизионных экранов.
С газетных полос.
Со страниц Интернета.
С уст фальшивых очевидцев и липовых свидетелей.
И замелькают фотографии погибших. А также студентки, промазавшей только раз.
И незадачливого дяди, охранника Национального парка роз.
И Тины Маквелл, как главной свидетельницы, первой оказавшейся на месте преступления.
И, конечно, пресса не обойдет стороной оставшихся в живых.
Теперь в историю Луизианского университета Глория Дюбуа впишется не как выдающийся генетик, а всего лишь как уцелевшая жертва утренней бойни, академической резни, студенческого разгула, библиотечного ада…
А может, репортеры и корреспонденты обзовут эту жуткую сенсацию как-нибудь более хлестко?
Но тут на обочине мелькнул указатель поворота к больнице.
И аспирантка, ненавидящая в данный момент все средства массовой информации вместе взятые, переключилась на сугубо личные проблемы.
Впереди была встреча с мужчиной, который окончательно и бесповоротно доказал, что он достоин женщины из рода Дюбуа.
Аспирантское сердце встрепенулось, пульс участился.
Как всегда, Глория начала терзать себя вопросами, не имеющими ответа.
А вдруг раненому стало хуже и к нему не пропустят?
А вдруг русский пациент не захочет видеть ту, из-за которой пострадал?
А вдруг библиотечный герой элементарно захочет вернуться на родину?
А вдруг далекие родители потребуют, чтобы сын как можно скорее покинул негостеприимную страну?
Но тут сомнения и терзания вытеснила здравая и великолепная идея, которую успокоившаяся аспирантка решила озвучить у постели раненого.
Только бы разрешили свидание, только бы разрешили…
И Глория Дюбуа получила допуск.
Гранд-маман, оказывается, уже обеспечила русскому герою одиночную палату-люкс и все, все, все, что требовалось для скорейшего выздоровления.
Перед тем как отворить дверь из матового стекла, Глория поднесла к губам фамильную реликвию - золотой медальон - и поцеловала - на всякий случай…
Глава 4 ТЕРПКИЙ СОК ГРАНАТА
Не успела Глория Дюбуа оглядеться в просторной и светлой палате, заставленной приборами, следящими за функционированием раненого организма, как раздался бодрый и веселый голос:
- О, наконец-то я дождался Королевы роз!
- А вы откуда знаете?..
Не договорив, аспирантка в замешательстве уставилась на букет роз возле больничной кровати.
Кто-то опередил?
Глория профессиональным взглядом определила, что это цветы не из родового поместья Дюбуа, но и не из магазина.
Такие розы могла притащить русскому герою лишь сотрудница Национального парка в Шривпорте, имеющая возможность срезать любые цветы.
Аспирантка аккуратно положила свой букет на столик рядом с предательским букетом лучшей подруги.
Да, Тина Маквелл не только побывала здесь с утра пораньше, но еще и распустила язычок, наговорив наверняка кучу лишнего.
- Так, похоже, Королеве не по нраву визит подруги?
- Честно говоря, я не ожидала от Ти такой подлости.
- Да никакая это не подлость - так, визит вежливости.
Русский пациент указал пальцем на ширму.
- Кажется, там есть подходящая посудина и для вашего букета.
Глория действительно обнаружила за ширмой большую пустую колбу, вполне годящуюся под цветы.
Тут же нашлась и емкость с дистиллированной водой.
Аспирантка наполнила колбу и бросила туда две таблетки аспирина и таблетку глюкозы.
Глории хотелось, чтобы ее Безымянная красавица как можно дольше радовала взгляд мужчины, достойного женщины из рода Дюбуа. Тем более теперь, когда белым розам предстояло сразиться с пунцовыми нахалками у больничного ложа.
- Королева, мне уже скучно! - раздался озорной голос раненого. - Чрезвычайно скучно.
Поместив букет в колбу и отодвинув конкурирующие розы подальше в сторону, Глория устремила голубой и проникновенный взор на русского пациента.
- Надеюсь, Ти не развлекала вас фривольными рассказами о своих амурных похождениях.
- Нет, ваша замечательная подруга, о, Королева, лишь все время твердила о каком-то несчастном Брауне, а также о залоге, о брачном контракте, адвокате, прокуроре, судье… Но я так ничегошеньки не понял.
- Это племянница Брауна стреляла…
Замолчав, обессиленная Глория Дюбуа присела на край постели.
- Тебе плохо? - Раненый ловко здоровой левой рукой нащупал пульс явно "поплывшей" аспирантки. - Плохо?
- Нет, хорошо.
- Ты так не пугай меня, Королева.
Как-то мгновенно и естественно русский пациент и американская гостья попали в тот доверительный тон, при котором любая, даже самая пустая беседа обретает высокий смысл.
- А пульс-то не в норме.
- Сейчас отдышусь.
- Может, вызвать доктора?
- Ни в коем случае. А то мне запретят приходить сюда.
- Не запретят.
Русский пациент убрал нежные и одновременно крепкие пальцы с запястья млеющей аспирантки.
- О, Королева, приношу глубочайшее извинение, что до сих пор не представился.
Библиотечный герой, опираясь на здоровую руку, принял удобную для разговоров позу.
Правая рука покоилась в лангетке на мужественной груди, едва не пробитой навылет коварной пулей.
Глория представила, какого убийственного размера должно было получиться выходное отверстие.
И снова беспомощно закрыла глаза.
- Эй, Королева, только не теряй сознание.
- Минуточку.
- Я сейчас вызову сестру.
- Не надо… пожалуйста.
Глория Дюбуа сделала пять глубоких диафрагмальных вдохов - и на этот раз глубокое дыхание быстро помогло.
- Я почти в порядке. - Аспирантка повторила упражнение. - Так я жду.
- Чего? - растерянно спросил забинтованный герой.
- Рыцарского титула, перечисления регалий и список всех свершенных подвигов.
- Ну, Королева, если ты шутишь, значит, можно не беспокоиться.
- Отголоски стресса.
- Ничего, главное, мы с тобой живые и почти невредимые.
- Почти…
Глории Дюбуа все больше и больше убеждалась, что гранд-маман оказалась трижды права, настояв на этом посещении.
Но неужели надо было непременно случиться вчерашней трагедии, чтобы смог завязаться этот легкий, непринужденный диалог людей, которых так странно свела судьба?
- Королева, ты где?
- Вспоминаю, как ты спас меня.
- Давай не будем об этом.
- Не будем. Ты сказал все, что надо, своим поступком.
- Ну пожалуйста, Королева. - Русский пациент лукаво улыбнулся. - А то вызову медперсонал!
- Я бы попила чего-нибудь кисленького.
- Бери в холодильнике, сколько хочешь. Твоя бабушка, в отличие от внучки, не тратила время на лишние слова, а обеспечила меня на месяц вперед и питьем, и деликатесами, и даже вареньем из розовых лепестков.
- Да, гранд-маман любому даст фору.
- Кстати, давай вместе выпьем гранатового сока за нас, уцелевших всем смертям назло.
Сок оказался в меру крепким, в меру сладким и в меру холодным.
- Твоя бабушка сказала, что при потере крови надо нажимать именно на гранатовый.
- Да, гранд-маман разбирается не только в розах и мужчинах.
- Потрясающая старушенция, вроде моей сибирской бабки.
- Ты что, из той самой Сибири?
- Наполовину. Мать с Байкала, отец с Дона - того самого, который тихий!
- Как интересно.
- Так что пред вами, Королева, сам Георгий Орлов, смесь потомственного казака с коренным сибиряком.
- Точно, медведь.
- Не медведь, а филолог, закончивший славный Московский университет, который в мире котируется не ниже Гарварда.
- А я - Глория Дюбуа.
- Королева, извини, но я уже в курсе и про Варфоломеевскую ночь, и про скитания от Больших озер до Миссисипи, про Анфан-террибль - розу и человека, про твои генетические достижения и даже про выставку в Париже.
Аспирантке, приготовившейся к чтению длинной и познавательной лекции на селекционно-историческую тематику, стало немного обидно, что русский собеседник не захотел выслушать даже вступительную часть.
Заметив, что гостья насупилась, Георгий Орлов поднял настроение и себе, и излишне мнительной американке.
- Так, думаю, Королева, обмен верительными грамотами закончен и можно приступать к главному.
- К чему это?
Глория Дюбуа вдруг представила, как сейчас ей предложат немедленно раздеться и залезть под одеяло.
Да, если бы такая команда последовала, то вряд ли у ослабевшей аспирантки хватило бы сил на возражение.
Но, похоже, Георгий Орлов понимал ситуацию не хуже и не стал пользоваться слабостью той, которую так отважно и удачно спас.
- Знаешь, Королева, мне кажется, что ты пришла сюда с каким-то добрым намерением?
- Да, да, да.
В коротких и тихих словах звучали и благодарность за вчерашнее, и признательность за сегодняшнее.
- Я хочу обессмертить твое имя.
Глория Дюбуа, как еще неопытный лектор, сделала многозначительную паузу - но не там, где требовалось.
Георгий Орлов опередил аспирантку, кивнув на букет великолепных белых роз.
- Хочешь Безымянной красавице дать мою фамилию?
- Да, да, да.
Теперь в голосе щедрой американки звучала гордость.
- Королева, но, мне кажется, мужское имя розе не подобает.
- Ты не прав…
- Джорджи, - добавил русский пациент. - Ты не прав, Джорджи!