Исцеление Кэт истощило меня. Что сделало всех в этой комнате счастливчиками, потому что я был уверен, если бы я мог пошевелить ногами, я смог бы убить как минимум двоих из них, прежде, чем они меня схватят.
После того, как я исцелил Кэт, они попытались вывести меня из комнаты. Черта с два я оставлю их наедине с ней. Нэнси и Дашер ушли некоторое время назад, доктор болтался тут, проверяя жизненные показатели Кэт. Он сказал, что все в порядке. Она была прекрасно исцелена.
Я хотел убить его.
И, думаю, он знал, потому что стоял далеко от зоны моей досягаемости.
В конечном счете, доктор ушел. Остался только Арчер. Он не говорил, что по мне было чертовски кстати. То небольшое уважение, которое я приобрел к мужчине, было потеряно в ту секунду, когда я осознал, что он находился в этой комнате все время, когда они делали... делали это с ней.
Все для того, чтобы доказать, что я достаточно силен, чтобы вернуть ее с грани между жизнью и смертью.
Я знал, что последует далее: бесконечный поток полумертвых людей.
Вытолкнув эту реальность из своей головы, я сконцентрировался на Кэт. Я сел возле стола, на глупое подвижное кресло, в котором сидела Нэнси, держа ее безжизненную руку, в надежде, что это каким-то образом дойдет до нее. Она пока не проснулась, и я надеялся, что она была без сознания в течение всего процесса.
В какой-то момент пришла женщина - медсестра, чтобы вымыть ее. Я не хотел, чтобы кто-
то находился рядом с ней, но я так же не хотел, чтобы Кэт проснулась, покрытая собственной кровью. Я хотел, чтобы она проснулась и забыла об этом - обо всем этом.
- Я разберусь, - сказал я, вставая.
Медсестра покачала головой. - Но я...
Я сделал шаг к ней. - Я сделаю это.
- Позволь ему, - сказал Арчер, его плечи были напряжены. - Уйди.
Медсестра выглядела так, словно собиралась спорить, но, наконец, она ушла. Арчер отвернулся, когда я снял пропитанную кровью одежду и начал мыть ей спину.
И ее спина... Там были шрамы - ужасные, выглядящие болезненно, отметины ниже лопаток, напоминали мне об одной из тех книг, что были у нее дома, о падших ангелах, у которых оторвали крылья.
Я не знал, почему у нее остались шрамы в этот раз. Пуля оставила слабую метку на ее груди, но ничего подобного этому. Может быть, это было связано с тем, как много времени мне потребовалось, чтобы исцелить ее.
Возможно, дело было в том, что дыра от пули была такой маленькой, а это... не было таким уж маленьким.
Низкий, нечеловеческий звук подполз к моему горлу, поразив Арчера. Я проверил, сколько энергии у меня осталось, и закончил переодевать ее. Потом я снова осел вниз и поднял ее маленькую руку. Тишина была такой же густой, как туман, пока Арчер не нарушил ее.
- Мы можем забрать ее обратно в комнату.
Я прижался губами к костяшкам ее пальцев. - Я не оставлю ее.
- Я этого и не предлагал.
Последовала пауза. - Они не отдали мне каких-то особых приказов. Ты можешь остаться с ней.
Поняв, что кровать была бы для нее лучше я поднялся, и сжав челюсти, скользнул под нее руками.
- Подожди.
Арчер был рядом с нами, я обернулся, зарычав. Он отступил, подняв руки вверх. - Я только собирался предложить, что мог бы понести ее. Ты не выглядишь так, словно способен ходить прямо сейчас.
- Ты не прикоснешься к ней.
- Я...
- Нет, - прорычал я, поднимая небольшой вес Кэти со стола. - Этого не случится.
Арчер покачал головой, но развернулся, направившись к двери. Удовлетворенный, я держал в руках Кэт так нежно, как только мог, беспокоясь, чтобы ее спина не послужила причиной боли.
Когда я убедился, что так она была в порядке, я сделал шаг вперед, затем еще один.
Путешествие обратно в комнату было таким же легким, как пройти босяком по бритвам.
Мой энергетический уровень был в упадке.
Я положил ее на кровать и лег рядом, поняв, что у меня не осталось сил. Я хотел подтянуть одеяло, чтобы она не замерзла, но моя рука между нами была словно камень.
В любое другое время я бы скорее взял Нэнси на романтический ужин, чем принял помощь Арчера, но я ничего не сказал, когда он поднял одеяло и укрыл им нас.
Он покинул комнату и, наконец, мы с Кэт остались одни.
Я смотрел на нее до тех пор, пока больше не мог держать свои глаза открытыми. А потом считал каждый ее вдох, до тех пор, пока больше не мог вспомнить, какое число было последним.
И когда это случилось, я снова и снова повторял ее имя, оно было последним, о чем я подумал, прежде, чем соскользнул в забвение.
КЭТИ.
Я проснулась, как от толчка, ловя ртом воздух и ожидая, что он обожжет меня изнутри, поскольку боль была невероятной, портя каждую унцию моего существования.
Но я чувствовала себя хорошо. Больной и измученной, но все же хорошо. Странно, я чувствовала себя отстранено оттого, что сделал доктор, но когда я лежала там, я чувствовала удерживающие меня призрачные руки на запястьях и лодыжках.
Неприятные чувства, смесь эмоций, простирающиеся от гнева до беспомощности, образовались в моем животе. То что они сделали, чтобы доказать, что Дэймон мог исцелить смертельные повреждения, было ужасающим, и это слово казалось слишком легким, не достаточно сильным или мрачным.
Чувствуя себя мерзко и не комфортно в своей собственной коже, я заставила свои глаза открыться. Дэймон лежал рядом со мной в глубоком сне. Темные тени расположись на его щеках, а под глазами залегли синяки багряного цвета, скорее всего от истощения. Его лицо было бледным, а губы приоткрылись.
Несколько локонов волнистых темно-каштановых волос упали на его лоб. Никогда прежде я не видела его таким изнуренным. Его грудь поднималась устойчиво и равномерно, но страх просочился по моим венам.
Я приподнялась на локте и наклонилась, положив руку на его грудь. Его сердце билось под моей ладонью, немного ускоренно из-за моего.
Пока я смотрела, как он спит, неприятная смесь эмоций приобрела новую форму. Ненависть обрамляла ее, превращаясь в ожесточенную оболочку горечи и гнева. Моя рука на его груди сжалась в кулак.
То что они сделали со мной, было предосудительным, но то, что они заставили сделать Дэймона выходило за рамки этого. И с этого момента будет только хуже. Они начнут приводить людей, и когда он потерпит неудачу в их успешном изменение, они будут причинять мне боль, чтобы добраться до Дэймона.
Я стану Бетани, а он станет Доусоном.
Зажмурившись, я сделала глубокий выдох. Нет. Я не могла позволить этому произойти. Мы не могли позволить этому произойти. Но в реальности, это уже происходило. Я хотела закрыться оттого, что меня ожидало.
И если эти уродливые вещи продолжат накапливаться - а они продолжат - как мы сможем быть другими? Как мы сможем не превратиться в Бетани и Доусона?
Тогда меня поразило.
Я открыла глаза, мой взгляд путешествовал по широким скулам Дэймона. Я не была сильнее Бетани, потому что, я была уверена, что она была и все еще оставалась сильной. Дэймон не был лучше Доусона. Мы должны были быть сильнее и лучше Дедала.
Опустив голову, я мягко поцеловала Дэймона в губы и в тот момент поклялась, мы сбежим отсюда. Не просто потому, что Дэймон обещал мне. Один он не сможет исправить это.
Но мы - сможем.
Неожиданно его руки обхватили мою талию, и он потянул меня на себя. Один потрясающе зеленый глаз открылся. - Эй, привет, - пробормотал он.
- Я не хотела тебя разбудить.
Уголок его рта приподнялся. - Ты и не будила.
- Ты не спал? - когда его улыбка стала шире, я покачала головой. - Так ты просто лежал и позволял мне таращиться на тебя, как на рептилию?
- В значительной степени, Котенок. Я полагал, что позволяю тебе получить свою долю, но потом ты поцеловала меня, и, ну, мне нравится быть немного больше вовлеченным в это.
Оба глаза открылись, и, как всегда, смотреть в них было волнующе. - Как ты себя чувствуешь?
- Я в порядке. На самом деле, я чувствую себя отлично.
Устраиваясь рядом с ним, я поерзала головой по его руке, и он опустил руку, запутавшись в моих волосах. - Что на счет тебя? Я знаю, что это должно было потребовать от тебя много сил.
- Ты не должна обо мне волноваться. То, что они...
- Я знаю, что они сделали. Я знаю, почему они это сделали.
Я наклонила голову вниз, скользнув рукой между нами. Он напрягся, когда мои пальцы задели его живот. - Я не собираюсь лгать. Это было чертовски больно. Когда они делали это, я хотела... Ты, честно, не хочешь знать, чего я хотела, но я в порядке благодаря тебе. Но я ненавижу то, через что они заставили тебя пройти.
Его дыхание касалось моего лба, последовала продолжительная тишина. - Ты меня удивляешь.
- Что? - я посмотрела вверх. - Дэймон, я не удивительная. Это ты. То, что ты можешь делать? Что ты сделал для меня? Ты...
Он положил палец на мои губы, заставляя меня умолкнуть. - После того, через что ты прошла, ты больше беспокоишься обо мне? Да, ты удивляешь меня, Котенок, правда.
Я почувствовала , как усмешка растягивается на моих губах, я отчасти чувствовала себя странно, желая улыбнуться после всего. - Хорошо, как на счет такого: мы оба удивительные.
- Мне это нравится.
Он приблизился ко мне, поцелуй был сладким и нежным, точно таким же поглощающим, как и другие, словно обещание - обещание большего и будущего. - Знаешь, я не говорил тебе этого достаточно часто, и я должен говорить каждый раз, когда получаю шанс. Я люблю тебя.
Я резко вдохнула. Эти слова, никогда не перестанут глубоко меня затрагивать. - Я знаю, что любишь, даже если ты не говоришь этого постоянно.