Златовласка бросила окурок в пепельницу и направилась в нашу сторону. В руках она держала "Дом Беттины". Экземпляр был абсолютно новым, хотя книжка старая. Я написал ее примерно тогда, когда она родилась. От этой мысли мне даже стало немножко не по себе. Я нажал на кнопку вызова лифта.
- Привет, мистер Уокер!
- Привет, Златовласка!
Низкий голос, рождающий ассоциации с карамелью или тающим шоколадом, почти женский голос, исходящий из детского ротика. Я уже с трудом сдерживался.
- Пришлось купить это в другом магазине, - сказала она, вытащив из набитой сумки ручку. Невероятные голубые глаза. - Пока я собиралась, они распродали всю партию.
Вот видишь! Вовсе она не воровка. Я попытался по голосу определить, из каких она мест, но не смог. Резкий, почти британский акцент. Но нет, все же не британский.
- Как тебя зовут, Златовласка? Или мне так и написать: Златовласка?
На носу у нее была россыпь веснушек, светлые ресницы чуть тронуты серой тушью. Выдержка и снова выдержка! Помада, розовая, как жевательная резинка, идеально лежит на пухлых губах. А какая улыбка! Неужели я все еще жив?!
- Белинда, - ответила она. - Но не надо подписывать кому. Просто напишите ваше имя. Этого будет достаточно.
Сдержанная - что есть, то есть. Медленная речь для более четкой артикуляции. Удивительно твердый взгляд.
И все же она была так молода. Если у меня раньше и были хоть какие-то сомнения, то при ближайшем рассмотрении я обнаружил, что она совсем ребенок. Я протянул руку и погладил ее по голове. В этом ведь нет ничего противозаконного? Волосы у нее были густые и в то же время какие-то воздушные. А еще я заметил ямочки у нее на щеках. Две миленькие ямочки.
- Очень любезно с вашей стороны, мистер Уокер.
- Не стоит благодарности, Белинда.
- Я просто услышала, что вы здесь будете. Надеюсь, вы не против?
- Ну что ты, моя красавица! Хочешь пойти на прием?
Неужели я это сказал?!
Джоди, державшая дверь лифта, наградила меня испепеляющим взглядом.
- С удовольствием, мистер Уокер. Если вы действительно этого хотите…
Глаза у нее были даже не голубые, а темно-синие. Синие-синие. Она проскользнула мимо меня в стеклянную кабину. Узкая кость, прямая осанка.
- Конечно хочу, - спохватился я. - Это прием для прессы. Будет толпа народу.
Вот видишь, как все официально. Я не какой-нибудь растлитель малолетних, и никто здесь не собирается хватать тебя за твои роскошные волосы. Роскошные волосы с золотистыми прядями. Вполне натуральный цвет. Но платиновым его точно не назовешь.
- А я-то думала, тебя уже ноги не держат, - заметила Джоди.
Лифт бесшумно взмыл вверх, на крышу старого здания, и неожиданно перед нами внизу раскинулся город во всей своей красоте. Юнион-сквер стала совсем крошечной.
Белинда подняла на меня глаза и, когда я посмотрел на нее, снова улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках. В левой руке она держала книгу, а в правой - сигарету, которую выудила из кармана блузки. "Голуаз", смятая голубая пачка.
Я потянулся за зажигалкой.
- Нет. Смотрите, что я сейчас сделаю, - сказала она, не вынимая сигарету изо рта.
Той же рукой она вытащила из кармана спички в бумажной обертке, достала одну, согнула ее, закрыла книжечку со спичками и щелкнула по спичке большим пальцем. Я знал этот трюк, но даже подумать не мог, что она собирается его показать.
- Видите? - сказала она, поднося зажженную спичку к сигарете. - Я только что научилась.
Я не смог сдержать смех. Джоди бросила на нее удивленный взгляд. А я уже хохотал во весь голос.
- Да, здорово. Ты сделала это просто замечательно, - похвалил ее я.
- А не рановато ли тебе курить? - спросила Джоди. - Думаю, тебе еще рано курить.
- Отстань от нее. Мы идем на прием, - вступился я за Белинду.
Та давилась от смеха, не спуская с меня внимательных глаз. Я снова погладил ее по голове, потрогав заколку, державшую волосы. Большую серебряную заколку. Волосы у Белинды были настолько густые, что их хватило бы на двоих. А еще мне ужасно хотелось прикоснуться к ее щеке, потрогать ямочки.
Она опустила глаза и, не вынимая сигареты изо рта, порылась в сумке и достала большие солнцезащитные очки.
- Думаю, ей еще рано курить, - не сдавалась Джоди. - Тем более в лифте.
- Но ведь, кроме нас, в лифте никого нет!
Когда двери лифта открылись, Белинда уже была в темных очках.
- Теперь ты в безопасности. Так тебя никто не узнает, - улыбнулся я.
В ответ она только удивленно на меня посмотрела. Массивная квадратная оправа еще сильнее подчеркивала прелесть пухлых губ и нежных щек. У нее была бархатистая, как у ребенка, кожа. Я уже с трудом сдерживался.
- Осторожность никогда не помешает, - ответила она.
Масло. Вот на что был похож ее голос. Масло, которое я, кстати, люблю больше карамели.
В апартаментах, где было не протолкнуться, стояло плотное облако сигаретного дыма. Я услышал хорошо поставленный голос Алекса Клементайна. Мы прошли мимо кулинарной королевы Урсулы Холл, окруженной поклонниками. Я крепко ухватил Белинду за руку и стал протискиваться к бару, время от времени отвечая на приветствия. Я заказал виски с водой, и Белинда шепотом попросила того же. Я решил рискнуть.
У нее были такие мягкие пухлые щечки, что мне захотелось поцеловать их, а еще ее розовый, похожий на конфетку рот.
Вот бы увлечь ее в уголок и разговорить, при этом постараться запомнить каждую черточку, чтобы потом запечатлеть на бумаге. Надо объяснить, зачем мне это нужно, и она все поймет. Ведь в желании ее нарисовать нет ничего порочного.
На самом деле я уже видел ее на страницах своей книги, а ее имя рождало в уме цепочки слов, словно строки старого стихотворения Огдена Нэша: "Белинда жила в маленьком беленьком домике…"
Когда она потянулась за стаканом, на ее руке сверкнул золотой браслет. Бледно-розовые стекла очков позволяли мне разглядеть ее глаза. Руки ее были покрыты чуть заметным светлым пушком. Белинда озиралась вокруг, будто ей здесь совсем не нравилось, и она уже начала обращать на себя внимание. Но разве на нее можно было не смотреть! Она опустила голову, точно ей вдруг стало неловко. Тут я впервые обратил внимание на ее грудь под белой блузкой. Очень хорошо развитая грудь. Воротничок неплотно прилегал к шее, и я увидел загорелое тело.
Можете себе представить взрослую грудь у такой маленькой девочки?
Я взял напитки и поспешил отойти подальше от бармена. Эх, зря я не заказал джина! Ведь то, что было у меня в стаканах, никак не могло сойти за слабоалкогольный напиток.
Кто-то тронул меня за плечо. Энди Фишер - обозреватель из "Окленд трибьюн" и мой старый друг. От неожиданности я чуть было не расплескал виски.
- Меня одно интересует. Только одно, - ухмыльнулся Энди, бросив на Белинду оценивающий взгляд. - Ты что, и детей тоже любишь?
- Очень смешно, Энди!
Белинда уже почти затерялась среди гостей, и я поспешил за ней.
- Ну серьезно, Джереми! Ты никогда не говорил мне, что тебе нравятся дети. Вот это я и хотел бы узнать.
- Энди, спроси у Джоди. Джоди знает все.
Неожиданно я заметил в толпе профиль Алекса.
- На двенадцатом этаже этого самого отеля, - говорил Алекс, - и она была действительно прелестной девчушкой, звали ее Вирджиния Рэйпп, а Арбакл, конечно, прославился своими пьяными…
Черт бы меня побрал, где же Белинда?!
В эту минуту Алекс повернулся и заметил меня. Я приветственно махнул ему рукой. Но я потерял Белинду.
- Мистер Уокер! - неожиданно услышал я ее шепот.
Вот, оказывается, она где. Спряталась в небольшом коридорчике. Но тут меня опять кто-то ухватил за рукав. Голливудский обозреватель, которого я не переваривал.
- Джереми, как там насчет мультика? Договорился со студией Уолта Диснея?
- Похоже, что так, Барб. Спроси у Джоди. Она все знает. Хотя, возможно, это будет не Дисней, а "Рейнбоу продакшн".
- Видел ту хвалебную статейку в утреннем номере "Бэй бюллетин"?
- Нет.
Белинда повернулась ко мне спиной и пошла прочь, низко опустив голову.
- Ну, полагаю, проект мультфильма - мертворожденное дитя. Они считают, что с тобой тяжело иметь дело. Ты все норовишь научить их художников рисованию.
- Ошибаешься, Барб. - "Да пошел ты, Барб!" - Тем более мне плевать, что они будут делать.
- Какая сознательность! Честный художник.
- Я именно такой и есть. Книги - это навсегда. Пусть берут себе кино.
- За хорошую цену, как я слышал.
- Почему бы и нет, хотел бы я знать! Барб, но зачем ты тратишь на меня свое драгоценное время? Ты ведь можешь скармливать читателям свою обычную ложь, не пытаясь узнать у меня правду.
- Джереми, похоже, ты слегка перебрал и тебе не стоит участвовать в публичных мероприятиях.
- В том-то и дело, что я слишком трезвый. Вот в чем проблема.
Если я сейчас повернусь к ней спиной, она исчезнет.
Тут Белинда внезапно схватила меня за руку и потянула прочь. Спасибо тебе, дорогая. Мы прошли по коридору, куда выходили две смежные ванные комнаты, а еще спальня с отдельной ванной. Дверь в спальню была открыта. Неожиданно я поймал устремленный туда взгляд Белинды. Потом она подняла на меня глаза - потемневшие и обманчиво взрослые за красноватыми стеклами. Передо мной стояла вполне зрелая женщина, если бы не розовые, как леденец, губы.
- Послушай, я хочу, чтобы ты мне верила, - произнес я. - Хочу, чтобы ты верила в искренность моих намерений…
- Относительно чего? - поинтересовалась она, продемонстрировав ямочки.
Мне ужасно захотелось поцеловать ее в шею.