За едой они вели деловой разговор, но время от времени Джеймс поглядывал через окно в парк, на склоненные золотые головки нарциссов под деревьями, на ветвях которых начинала появляться ярко-зеленая листва.
Заметив его рассеянность, Чарлз ухмыльнулся.
- Как Фиона, Джимми?
Джеймса в очередной раз передернуло от этого фамильярного обращения, но он сдержался.
- Хорошо, спасибо.
- Восхитительная девушка, везунчик ты эдакий! Вот уж не отказался бы поменяться с тобой местами. Ты ведь с ней уже давно встречаешься? Скоро помолвка?
Джеймс ответил ледяным взглядом. Они не были столь близкими друзьями, чтобы обсуждать вопросы личной жизни.
Не дождавшись ответа, Чарлз предположил:
- Не спешишь связывать себе руки? Хотел бы я быть так же умен в свое время. Но уж теперь научен. Больше никаких браков. Только интрижки.
В свои пятьдесят с небольшим элегантный и стройный Чарлз с чуть проблескивающим серебром в черных волосах был женат четыре раза и сейчас находился в середине бракоразводного процесса с последней женой - шикарной телезвездой гораздо моложе его.
Как-то, возвратившись домой поздно вечером после делового ужина, Чарлз застал ее в постели с партнером по сериалу. Может быть, он и не принял бы все так близко к сердцу, не происходи это на супружеской постели - его постели - и не будь партнер ровесником жены и половым гигантом.
Чарлз вовсе не хотел оповещать весь свет о том, что жена обманывает его с молодым мужчиной. Но жена не пожелала хранить молчание. Она дала интервью нескольким ежедневным газетам, и Чарлз имел удовольствие прочитать об интимных деталях собственной сексуальной жизни, сделавшихся теперь всеобщим достоянием…
Джеймс извлек доклад, который изучал все утро, и задал серию довольно каверзных вопросов. Чарлз мог делать глупости, когда речь заходила о женщинах, но в делах проявлял замечательный ум, и ответы его были, как всегда, исчерпывающими.
Бутылка хорошего белого вина опустела задолго до того, как они покончили с горячим блюдом, но на долю Джеймса пришлась лишь малая толика. Он не любил много пить за обедом - это означало, что вторая половина дня окажется непродуктивной.
Он отказался от пудинга, ограничившись кофе. Чарлз же, напротив, заказал пудинг с изюмом и заварным кремом и ел его, жмурясь от наслаждения.
- Объедение! Совсем как наш школьный пудинг. Зря ты не взял.
- Я не ем пудинги, особенно тяжелые.
- Пуританин! Твоя проблема в том, что тебя никогда не учили наслаждаться жизнью. Твой мрачный папаша дурно на тебя повлиял.
Джеймс мог бы сказать, что отец научил его не жениться на женщинах, которые обходятся в целое состояние каждая и изменяют мужу; не пить, как свинья; не проводить целые дни, шатаясь по барам и буйным пирушкам. Но какой смысл оскорблять Чарлза этой правдой?
Он посмотрел на часы.
- Извини, Чарлз, я убегаю. У меня встреча в три. Спасибо за помощь.
Он достал из "дипломата" сотовый телефон, позвонил Барни и велел ему приезжать. Потом подозвал официанта, подписал счет, оставил чаевые на тарелке и встал.
- А я, пожалуй, выпью бренди перед уходом, - сказал Чарлз, развалясь в кресле. - Спасибо за ленч, старина. Привет Фионе. Сексуальная, чертовка. Везет же тебе, подлецу.
В мужской комнате Джеймс зачесал назад свои черные волосы, глядя в зеркало. В его серых глазах было холодное выражение. Можно ли назвать Фиону сексуальной? Нет, ей это не подходит. Красивая - да. Элегантная - да. Но сексуальная? Нет, слишком она холодна.
Он вздрогнул от этой мысли. Неужели правда? Нет, разумеется, она не холодна. Может быть, сдержанна, но не более того.
И все же серые глаза в зеркале выражали явное смущение. Очень нелепый получался день. Он поспешил отвернуться от зеркала, взял плащ, набросил его на плечи, оставил чаевые гардеробщику и вышел как раз в тот момент, когда подъехал Барни.
- Надеюсь, я не заставил вас ждать, мистер Джеймс. Машин сегодня у парка было многовато.
Джеймс улыбнулся.
- Нет, я только вышел. Ты идеально рассчитал, Барни, как всегда. Сейчас снова в офис. Хорошо накормила тебя Инид?
- Жаркое из бычьих хвостов с пюре, а потом яблоко.
- Ты счастливчик, Барни. Мое любимое жаркое. Что она готовит на вечер?
- Мы думали, что вы сегодня обедаете в ресторане, сэр, - Барни тревожно заглянул в зеркало. - Мы тут купили билеты на новый мюзикл, мистер Джеймс. Но, может быть, мы будем нужны вам?
- Нет, нет, я забыл. Конечно, я обедаю в ресторане. - Джеймс не хотел портить им вечер только потому, что испорчен его собственный. Он вполне может поесть в новом ресторане, где все равно заказан столик.
Барни расслабился и чуть слышно вздохнул.
- А то я уж начал волноваться. Инид так ждала этого шоу. Вы знаете, она любит хорошие мюзиклы. Романтик она, моя Инид.
Джеймс улыбнулся.
- И всегда была. Сколько субботних вечеров провел я вместе с ней, глядя слезливые фильмы по телевизору, и только успевал подавать бумажные салфетки.
- Хорошего вам вечера. Ты сможешь подбросить меня до клуба в пять часов? Потом ты свободен. Я вернусь на такси.
- Хорошо, мистер Джеймс. Спасибо. - Барни подрулил к банку.
Прежде чем выйти, Джеймс торопливо осмотрелся. Рыжей головки Пейшенс Кирби видно не было. Что-то засосало у него в груди, Джеймс сказал себе, что это облегчение. Вот уж кого он не хотел бы увидеть. Сумасшедшая девица. И все же он был удивлен. Неужели она сдалась и отправилась домой?
Во второй половине дня на него навалилось столько работы, что думать о постороннем просто не было времени. Ровно в пять он спустился на своем лифте и пошел к машине.
Он успел забыть о Пейшенс Кирби, сел на заднее сиденье, и Барни, закрыв дверцу, направился к своему месту. Окно было полуоткрыто. Вдруг в него просунулась маленькая рука и схватила Джеймса за плечо. Опешив, он уставился в сверкающие карие глаза. С секунду он способен был думать только о золотых искорках вокруг темных зрачков.
- Может быть, вы все-таки передумаете? Ведь у вас же найдется час, чтобы повидать ее. Только один раз. Разве я многого прошу? Если б вы только увидели, как она слаба, вы не стали бы отказываться. Кажется, дунь ветерок, и она упадет.
- Вы понимаете по-английски? Для меня она мертва. Я не намерен возобновлять знакомство. А теперь отпустите меня, пожалуйста. Езжай, Барни!
Он бесился отчасти потому, что уже второй раз за день его сердце поднималось, будто от наслаждения; отчасти же потому, что его служащие бесстыдно глазели на происходящее. Завтра сплетня разойдется по всему банку. Такого с ним еще не было.
- Как можно быть таким жестоким! - воскликнула Пейшенс Кирби, сверкая глазами. - Это же ваша мать!
Джеймс услышал, как, охнув, повернулся к нему Барни. В глазах шофера было изумление. Черт ее возьми! Что она сделает дальше? Сообщит эту историю центральным газетам?
- Я закрываю окно. Уберите руку, - заявил он, нажимая на кнопку.
Стекло скользнуло вверх. Девушка выдернула руку в последнее мгновение.
- Поезжай, Барни, - процедил Джеймс. Барни машинально повиновался и рванул с места в тот самый момент, когда Джеймс понял, что рукав Пейшенс Кирби застрял в окне и машина потащила ее.
- Стой! Ради Бога, остановись! - заорал он Барни, и тот ударил по тормозам. "Даймлер" резко остановился.
И тут Джеймс совершил самую большую глупость. Он нажал на кнопку, стекло опустилось, и бледное лицо в окружении рыжих волос исчезло из окна. Только тогда он понял, что надо было сначала выйти с другой стороны и поддержать девушку, пока Барни будет открывать окно. Девушка упала на дорогу со стуком, от которого у него сжалось сердце. Выскочив из другой дверцы, Джеймс обежал машину и увидел, что девушка лежит лицом вниз. Побледнев, он опустился на колени. Вокруг уже собиралась толпа.
- Что случилось? - спросила женщина, другая пожала плечами.
- Он сбил ее?
- Бедная девочка! По-моему, это серьезно. Мне кажется, она мертва.
Барни тоже вышел из машины.
- Как она, сэр?
Джеймс услышал неодобрение в его голосе и понял, что у мисс Ропер появился новый союзник. Что происходит в его жизни? Окружающие начинают видеть в нем чудовище.
У него возникло странное чувство, что, окажись под рукой зеркало, он нашел бы такую же оценку и в собственных глазах.
Пейшенс Кирби шевельнулась и села.
- У вас все в порядке? - спросил Джеймс. - Лучше не двигайтесь, пока не приедет "скорая помощь".
Она приложила руку к голове, и Джеймс увидел кровь.
- Вы ранены! Барни, позвони в "Скорую"!
Пейшенс Кирби торопливо и неловко встала, опершись на Джеймса.
- Не нужно. Я не хочу в больницу. Придется несколько часов ждать осмотра, а здесь всего-то несколько синяков и царапин.
- Откуда вы знаете? Могут быть и переломы.
Она повертела тонкой лодыжкой, сделала пару неуверенных шагов.
- Видите, я хожу. Ничего у меня не сломано.
- А голова? Вы ударились о мостовую.
- Ну, череп у меня крепкий.
И все же Джеймсу не нравилось, как она держится на ногах.
- Попытка ограбления? - прошипел мужчина из толпы. - Я видел, как она сунула руку в окно. Что делается: уличные девки шляются в Сити средь бела дня. Вы осторожнее, мистер. Я думаю, что она симулирует и собирается шантажировать вас. Если явятся копы, я буду свидетелем. Это был просто несчастный случай, и не давайте ей себя поймать.
Джеймс ответил таким яростным взглядом, что мужчина поспешил ретироваться, бормоча:
- Что ж, если человек хочет оказаться в дураках, я никогда не стану ему мешать.