"Решение консилиума записали в путевой журнал и сняли копию для отправления в Адмиралтейств-коллегию. В журнал занесли и такой факт: на мысе Фаддея при устройстве знака - маяка выкопали мамонтовый бивень длиной около метра.
Обратный путь также был труден. Пробиваясь через лед, 24 августа достигли входа в Хатангский залив, который уже был закрыт льдом. "С крайней нуждою, возле берега" вошли в залив и начали искать подходящее место для зимовья".
Не имея промеров залива, "Якутск" попал на мель. Пришлось вылить за борт всю пресную воду и только тогда стянули судно с мели.
Штурман Челюскин и матрос Сутормин на боте поехали искать фарватер и место для зимовки. Вскоре они вернулись, и 29 августа "Якутск" стал на якорь в устье реки Блудной, правого притока Хатанги.
Построив на берегу два новых дома из плавника и один из "разломанного зимовья", отряд поселился в них. Для провианта и судового имущества сделали два амбара. Здесь же были еще три дома-зимовья, где жило несколько семей тунгусов (как тогда называли эвенков). На западном берегу залива, ближе к устью Хатанги, находилось одинокое зимовье Василия Сазоновского, енисейского промышленника.
Началась работа по подготовке морской экспедиции к следующему году и к походам по суше для исследования Таймырского полуострова.
В начале сентября командир отряда отдал приказ о распорядке жизни и работы во время зимовки :
1. Всем служителям перейти с дубель-шлюпки в квартиры.
2. На дубель-шлюпке иметь суточный трехсменный караул. Первая смена - матрос Сутормин и купор Сосновской; вторая смена - матрос Шеломов и конопатчик Михайлов; третья смена - канонир Еремеев и конопатчик Дакинов. При отсутствии Шеломова "быть на карауле солдату Хорошеву".
3. Боцманмату приходить на дубель-шлюпку по утрам для осмотра караула, а когда на судне будут производиться работы, приходить по два раза.
4. Штурману ходить на судно через день, а при плохой погоде ходить чаще.
5. "В квартирах быть по сему расписанию": в новом зимовье- геодезист, штурман, подлекарь; в новом малом зимовье - "караульны", провиант и другие материалы; в зимовье "подле моего" - солдаты Лутчев, Теньцов, Прахов, Бархатов, Лиханов; у здешнего жителя Дениса - подконстапель; "в одном зимовье" - солдаты Годов, Головнов, Вахрушев, Панаев, Грязнов, Языков, "из них командиром" - Вахрушев. В большом зимовье - боцманмат, писарь, квартирмейстер, канонир Еремеев, матросы Сутормин, Шеломов, купор Сосновский, конопатчики Жирнов, Михайлов, парусник, солдат - семнадцать человек, плотников - трое, лоцман.
Плотникам, паруснику и лоцману- возить дрова во все зимовья, к ним в помощь давать двух солдат.
Канониру. Докшину быть у лейтенанта вестовым и жить при нем. Матросу Шеломову и солдату Хорошеву - править одно капральство.
Этот приказ и последующие распоряжения говорят о том, как тщательно готовился Харитон Лаптев к предстоящей длительной зимовке на пустынном Таймыре.
Чтобы сохранить работоспособность отряда, требовалась постоянная забота о деле и людях. Особенно беспокоила начальника отряда предстоящая зимовка в том отношении, что именно в это время, когда люди переключаются на однообразную и малоподвижную жизнь, возникает цинга, настоящий бич полярников.
Приходится удивляться предусмотрительности Харитона Лаптева, человека, который сам впервые жил в трудных условиях сурового климата, длительной зимы и полярной ночи. Он заранее распределил всех по работам: заготовка дров, ремонт судна, изготовление бочек, весел и другого необходимого инвентаря, поездки на дальние базы за провиантом. Несколько человек постоянно были заняты рыбной ловлей, все питались Строганиной - сырой мороженой рыбой. Это лучшее противоцинготное средство, которым издавна пользовались жители Севера.
Кроме этого, как только отряд построил свои "зимовья", Харитон Лаптев приказал "варить ячневую воду и пить каждому почаще", а подлекарю Карлу Бекману "определить по сколько пить" и следить за выполнением указания. Но и на этом начальник отряда не успокоился: он велел квартирмейстеру Толмачеву обязать промышленников или инородцев снабжать отряд свежемороженым оленьим мясом. Для отопления избушек в студеную зиму требовалось много дров, за которыми нужно было ходить ежедневно за несколько верст. Этот обязательный моцион также являлся предохранительной мерой против цинги.
Благодаря всем этим мерам Харитону Лаптеву удалось в своем отряде избежать заболевания цингой.
День заметно убывал. В сентябре еще оставался краешек дня - солнце приходило поздно и светило недолго. Потом сумерки сгустились, и только немного бледнело днем. Неожиданно ударил мороз и тундра окостенела. Река Хатанга начала покрываться льдом и 25 сентября окончательно стала. Стена снега обрушилась на землю и скрыла ее. Теперь уже можно было предпринять необходимые санные поездки.
В первую дальнюю поездку отправили солдата Антона Фофанова. Предполагая, что бот "Иркутск" находится в заливе Буорхая или не далее устья реки Яна, Харитон Лаптев поручил Фофанову отвезти лейтенанту Дмитрию Лаптеву письмо с просьбой прислать большой якорь, так как якорь "Якутска" поврежден. С ним же отправили рапорт Берингу и "промеморию" в якутскую воеводскую канцелярию, где командир "Якутска" просил сделать на Тагильских заводах запасные якоря, построить "магазеины" и маяки на морском побережье и в устьях рек, а также направить к месту зимовки, отряда сухарей, крупы ячневой, соли и рыбы для собак. Фофанов с одним акутом на двух нартах собак выехал 1 октября.
Теперь следовало позаботиться о доставке провианта из дальних мест. Продовольственным снабжением отряда занимался энергичный и деятельный квартирмейстер Афанасий Толмачев. Провиант, выгруженный дубель-шлюпкой на берегу Хатангского залива, решили доставлять силами отряда. Для перевозки провианта, оставленного дощаниками на базе, находящейся в устье реки Оленек, Толмачев привлек местное население.
Путь был трудный и опасный. Провиант везли на оленях и собаках по тундре, через множество речек, полыньи и битый лед, проходя большие расстояния поэтапно: Оленек - Анабара - Хатанга.
Эту очень важную для отряда работу удалось выполнить благодаря хорошим отношениям, которые сложились между участниками экспедиции и местным населением. В этом была5 большая заслуга начальника отряда. Лаптев уже с первых встреч установил дружеские связи с тунгусами, якутами и другими народностями Таймыра. С необыкновенным вниманием относился он к их обычаям, нравам и привычкам, старался ничем не обидеть. Они, поверили в добрые намерения пришельцев и без всякой боязни приходили к месту зимовки, получали подарки, а часто и помощь в житейских делах.
В благодарность они несли зверя, рыбу и помогали людям экспедиции в их нелегких заботах. И не случайно из всех командиров отрядов экспедиции только Харитон Лаптев в своих заметках с благодарностью отметил, что местное население помогает экспедиции "с охотою".
Наблюдая жизнь этих людей, Харитон Лаптев вкратце описал их быт: "Имеют оружие - лук со стрелами да полосу, яко нож, в аршин долгий одного железа, да копье…. Одеяние их короткое из оленьей кожи. Нужнейшие инструменты и. легкие кузницы с собою возят и свои вещи сами куют надобные. Палатки у них называются чум, из оленьих кож, зимние с шерстью, летние из ровдуг, то есть замши. Натягивают на шесты, которые с собою возят".
Лаптеву понравился этот народ - живой, ловкий, гостеприимный и смелый. "Мужеством, человечеством и смыслом тунгусы всех кочующих превосходят", - говорил Лаптев. О якутах также сказал, что они "в мужестве и человечестве".
Все это время Лаптев, Челюскин и Чекин были заняты составлением морской карты и отчета о работе отряда за 1739 год. Помимо этого они составили краткое "описание берегов морских и рек и заливов Северного моря, начавшихся с реки Лены". Это "описание" в дальнейшем вошло в основную работу Лаптева, которую он закончил в 1743 году, уже будучи в Петербурге, под названием "Описание, содержащее от флота лейтенанта Харитона Лаптева, в камчатской экспедиции, меж реками Лены и Енисея в каком состоянии лежат, реки, и на них всех живущих промышленников состояние". "Описание" представляло большую ценность для географической науки. Это были первые научные сведения о большой Таймырской земле.