Солнце уже перевалило за полдень, но накал яростного противостояния не снижался. Несколько раз Кольно переходило из рук в руки. Немецкое командование усилило атаки, сопротивление полка было сломлено. Немало бойцов попало в плен, раненых передавили танками. Остатки 310-го СП снова отступили за Кольно, на рубеж безымянной высоты. Но в 17 часов в полк вернулся его 1-й батальон (комбат - старший лейтенант А. Е. Каменев). Как вспоминал минометчик И. П. Решетилов, несмотря на острую нехватку боеприпасов, продвижение противника было остановлено. Возвращаясь с полигона Червоный Бор, в полдень 1-й батальон с ходу атаковал передовые подразделения пехоты противника, выбил их из деревни Раково и через несколько часов подошел к Кольно. Однако дальнейшее продвижение батальона было остановлено сильным огнем из городка. Как писал сам комбат Каменев, роты понесли большие потери, погиб комроты-2 Сикорский, был тяжело ранен комроты-3 Жданович. По приказу командира батальона пехотинцы начали окапываться в поле перед Кольно, готовясь ночной атакой выбить противника из Кольно и восстановить линию границы в этом районе. Вечером 22 июня в батальон прибыл начальник штаба полка майор И. Н. Новиков, от имени командира корпуса он приказал прекратить атаки и отвести подразделения к Коженисте. Штаб полка расположился в районе Борково. Снова было много раненых, но на этот раз их удалось спасти. Из деревни Коженисте поляки на гужевом транспорте вывезли всех в эвакогоспиталь, откуда их по железной дороге вывезли на восток, в г. Орел, где "дзержинцев" (дивизия носила имя первого Председателя ВЧК) разместили в больнице имени МОПРа.
Бой за Кольно длился десять часов. Было выведено из строя (по советским данным) свыше полка пехоты. Пограничники потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести 32 человека. Данные о потерях 310-го полка не известны. Во время затишья пограничники снова выслали разведгруппу. Вернувшись, она доложила, что советские войска оставили Ломжу, а штаб отряда отошел на Белосток. Вскоре оттуда поступил приказ об отходе. "Зеленые фуражки" приступили к его выполнению, пехота осталась на своих позициях.
На правом фланге 1-го корпуса также сложилась напряженная обстановка. Положение осложнялось явно неудачным расположением некоторых частей, мало "состыкованным" с начертанием разграничительной линии между 3-й и 10-й армиями. Получалось, что некоторые подразделения дивизий корпуса (полковая школа 200-го СП 2-й дивизии, 229-й СП 8-й дивизии и пр.) находились в полосе 3-й армии. Противник нанес удар вдоль линии Граево - Осовец на фронте Граево - Щучин, захватил не занятые войсками доты у Граево и к 8 часам преодолел сопротивление 239-го полка 27-й стрелковой дивизии. Полк частью сил в беспорядке отступил в полосу 10-й армии. Первым же артобстрелом советской территории был нанесен большой урон 229-му стрелковому полку (командир - майор В. В. Придачин), казармы которого находились в городке Щучин. Не пострадали только учебная рота и пулеметный взвод, располагавшиеся в летнем лагере ближе к госгранице. Очевидец писал: "Обстрел уже кончился. С казармами было покончено, все превратилось в груду кровавых камней… Недалеко от развалин прямо на земле сидели те немногие, кто успел выскочить при начале обстрела. Часть из них была в белье, с повязками, сквозь которые проступали пятна крови. Однако меня не кровь поразила, а их глаза… я видел потом такие у людей после сильной бомбежки или шквального огня. Это особые глаза людей, которые еще не поняли - на том свете они или еще чудом на этом". Курсанты совместно с пулеметчиками двинулись на поддержку погранзаставе, но не успели: стрельба на границе стихла. Заняв оборону, они уничтожили немецкую разведгруппу самокатчиков, примерно 50 стрелков, затем, будучи обойденными с обоих флангов, отступили на восток. Но полк, заняв позицию в укрепрайоне (в штабе корпуса, вероятно, ошиблись, посчитав, что с занятием предполья опоздала вся 8-я дивизия), отбил неприятельские атаки и отошел по приказу лишь на следующий день - 23 июня.
Главные силы 2-й стрелковой дивизии (и.о. командира - полковник К. П. Дюков) к утру 22 июня находились в районе крепости Осовец. 261-й стрелковый полк и 59-й разведбатальон перекрыли дорогу Граево - Осовец в районе м. Руда. В течение дня дивизия готовила оборону по рубежу реки Бобр, в основном на линии крепостной позиции Осовца, и вступила в бой 23 июня, когда части 27-й стрелковой дивизии, не удержавшись на границе, отошли в сторону станции Сокулка - также за реку Бобр. В частности, 200-й СП (командир - майор Г. Д. Маврин) занимал позицию в районе Ломжинского редута: правый фланг - крепость Осовец, левый фланг - излучина реки Бобр, расстояние по фронту - 6 км. После полудня к крепости отошли два дивизиона 75-го ГАП 27-й дивизии, полковник К. П. Дюков распорядился выдать им боеприпасы и продовольствие. В 14 часов на Осовец был совершен новый массированный налет, продолжавшийся более часа. После его окончания артиллерия выдвинулась в район Руды и юго-восточнее д. Пенчиково, где начала оборудовать огневые позиции, чтобы поддержать отступающие подразделения 239-го стрелкового полка. В состав 261-го полка были приняты бойцы и командиры 92-го ОПАБ Осовецкого УРа, отошедшего с границы; лейтенанта В. А. Киселева комполка майор А. С. Солодков назначил командиром взвода пулеметной роты. Лишь поздним вечером к крепости подошел понесший большие потери от атак авиации 164-й легкоартиллерийский полк (командир - полковник Радзивилл). Слушатели Академии имени Фрунзе по приказу вышестоящего командования покинули Осовец и убыли в Москву для доучивания, в числе их был никому тогда не известный старший лейтенант Д. А. Драгунский. Войну полковник Драгунский закончил в Берлине командиром 55-й гвардейской Васильковской бригады 3-й танковой армии и, несмотря на невысокий рост, принял участие в параде Победы. После войны Дважды Герой Советского Союза генерал-полковник танковых войск Д. А. Драгунский был начальником курсов "Выстрел" и, по совместительству, Председателем советского антисионистского комитета.
После того как авиация противника сожгла местечко Визна, штаб 1-го корпуса переместился в сосновую рощу за рекой Бобр. Когда генерал Ф. Д. Рубцов прибыл из 8-й дивизии, начальник штаба полковник А. М. Соколов сообщил ему об отсутствии связи с Осовцом и штабом армии. К подготовленной штабом оперсводке Рубцов приложил свою записку. В ней он информировал командарма о сильном воздействии авиации противника и отсутствии средств ПВО (корпусной 176-й зенитный дивизион Голубев оставил в Белостоке) и обращался к нему с просьбой о выделении с утра 23 июня двух звеньев истребителей для прикрытия мостов в Визне и Стреньковой Гуре. В конце он написал: "262-й КАП из-за неукомплектованности тракторами и автомашинами оставил в Красном Бору 12 орудий. Прошу оказать помощь. Целый день бьемся, чтобы связаться с Вами, но безуспешно". Эта записка вместе с оперсводкой пакетом была направлена в штарм, вместе с ней же (не ясно, правда, как и когда) попала к немцам и сейчас хранится в ЦАМО под одним инвентарным номером: фонд 353, опись 59087, дело 2.