Поппи слегка ввела меня в заблуждение, назвав свое жилище "просторной двухкомнатной квартирой". На самом деле она была площадью не больше пятисот квадратных футов, а в моей комнате можно было раскинуть руки и коснуться обеих стен. Единственное преимущество этой квартиры - и огромное преимущество, надо сказать, - заключалось в том, что Эйфелева башня была всего в двух кварталах от нас: изящная конструкция из железа возвышалась над соседними домами. Всякий раз, когда я смотрела в окно гостиной, у меня перехватывало дыхание.
- А, Гийом… У него очень красивый голос, - уклончиво ответила Поппи. - Хочешь cafй au lait?
- Еще как! - улыбнулась я.
Поппи ушла на свою крошечную загроможденную кухню и начала возиться с ярко-красной кофеваркой, которая шипела и плевалась, когда Поппи нажимала на ручку.
- А он талантлив? Гийом Риш? - упорствовала я, - Никогда не слышала, как он поет.
- О да, очень даже! Посыпать сверху корицей или украсить взбитыми сливками?
У меня закралось подозрение, что Поппи нарочно уходит от ответа.
- Так здорово, что ты с ним работаешь! Он сейчас жутко знаменит, - предприняла я третью попытку, - Ходят слухи, что он встречается с Дженнифер Энистон.
- Это всего лишь слухи! - выпалила Поппи.
- Откуда тебе знать?
Она хитро на меня покосилась.
- Потому что я сама их пустила! Моя задача - поднять шумиху.
Я изумленно уставилась на подругу.
- А сплетни о том, что он хочет усыновить ребенка из Эфиопии, как Брэд Питт и Анджелина Джоли?
Поппи скромно улыбнулась.
- Тоже моих рук дело.
- Но ведь именно из-за этого Риша стали называть "святым Гийомом"! - воскликнула я, - Неужели в этом нет даже доли правды?
- Ни капельки, - подмигнула мне Поппи.
Когда мы устроились на диване с чашками кофе, я вновь подняла тему:
- Ну, хорошо, что ты можешь о нем рассказать? Он и в жизни само совершенство, как пишут в журналах? Или это тоже ты выдумала?
Диван был бугристый, а на потолке я заметила разводы, но желтые маргаритки за окном и причудливая крыша напротив придавали квартирке особый шик. Я отхлебнула кофе.
- Ну… - Поппи словно лишилась дара речи, что было совсем на нее не похоже. - Да, он чудесный. Будешь круассаны? Я купила их утром в булочной на углу.
- С удовольствием! - ответила я, вдруг жутко проголодавшись.
Поппи вскочила с дивана и исчезла на кухне, откуда вскоре донесся шорох бумаги.
Я подошла к книжной полке, на которой громоздилось штук сорок изданий из серии "помоги себе сам" с названиями: "Как обольстить любого", "Сорок мужчин - сорок свиданий", "Мужчины любят стерв", "После использования - выбросить". Я покачала головой и улыбнулась. Поппи всегда была чересчур увлекающейся натурой, но я понятия не имела, что ее очередная мания - популярная психология.
- Ничего себе коллекция! - сказала я, когда Поппи вернулась с двумя невероятно аппетитными и мягкими круассанами.
Она взглянула на книжную полку и гордо улыбнулась.
- Это точно. Они изменили мою жизнь, Эмма.
Я озадаченно приподняла брови.
- Изменили твою жизнь?
- Еще как! - с жаром ответила Поппи, сверкнув глазами. Она взяла меня за руку, и мы снова уселись на диван. - После Даррена… ну, скажем, я немного спятила.
Я понимающе кивнула. Даррен был, в сущности, ее Бретом. Они встречались три года; когда он ее бросил, Поппи на два месяца закрылась дома и ни с кем не разговаривала. Тогда я не очень хорошо понимала ее чувства, но теперь… теперь два месяца взаперти не казались мне такой уж суровой мерой.
- Эти книги здорово мне помогли!
Поппи вскочила и принесла мне зачитанную книжицу в бледно-зеленой обложке. Я изумленно заморгала, пытаясь осмыслить название.
- "Буду для влюбленных"?! - воскликнула я, глядя на обложку с изображением куклы, у которой из паха торчала дюжина булавок.
- Да! - просияла Поппи. - Было так весело! Каждый вечер перед сном я втыкала иголку в куклу Даррена. Мне становилось гораздо легче!
- У тебя была кукла Даррена?!
- О да! И до сих пор есть! - Поппи ушла в свою комнату и вынесла небольшую куколку размером с ладонь, одетую в джинсы и зеленую рубашку. У куклы были веснушки и густая копна желтых волос. - Когда я вспоминаю о Даррене, то втыкаю булавку в какое-нибудь болезненное место.
- Правда, что ли? - недоверчиво спросила я.
Поппи весело схватила булавку из кружки на столе и воткнула ее в живот кукле.
- Вот так, видишь? Спорим, у него сейчас прихватило живот? - Поппи была очень довольна собой, показывая мне куклу. - В общем, я подумала, что и остальные книжки из этой серии мне помогут. Теперь я совершенно другой человек.
- О… это… любопытно.
- Нет, это чудесно, Эмма! - восторженно лепетала Поппи. Она отложила куклу Даррена и достала еще один томик. - Например, в книге "Как встречаться по-мужски" доктор Рэнделл Фишингтон объясняет, что бросать парней нужно до того, как они бросят тебя. Супер! А в "Секретах обольщения" авторы говорят, как привлечь мужчину, делая вид, будто он тебе неинтересен. Я сперва подумала, чушь собачья, но это все работает!
- Неужели?
- Эмма, я открыла секрет успеха в личных отношениях. - Поппи эффектно замолчала. - Чем хуже ты обращаешься с этими засранцами, тем больше интереса они к тебе проявляют! Если отшивать их, они удивляются, что в тебе такого особенного, и сразу теряют голову! А самое лучшее, Эмма, заключается в том, что ты сама их бросаешь, прежде чем они бросают тебя. Никаких страданий и боли!
- Ну, вроде заманчиво… - неуверенно протянула я.
- Послушай, Эмма, - Поппи опустилась передо мной на колени, - за этот месяц я изменю твою жизнь. Я научу тебя всему, что узнала сама. Ты и думать забудешь о Брете.
Глава 3
После душа я выпила вторую чашку кофе, и мы с Поппи отправились ужинать в один из ее любимых ресторанчиков.
Я и забыла, каким ослепительным бывает Париж. После того как моя жизнь остановилась, и все, во что я верила, рухнуло, мне было необходимо какое-то волшебство. Возможно, именно поэтому я целую минуту простояла с открытым ртом, не в силах пошевелиться, когда мы вышли из метро на станции "Сен-Мишель".
- Как красиво… - изумленно выдохнула я.
Поппи обняла меня за плечо и улыбнулась.
- Да, это самое красивое место на свете.
Наступил вечер, и мы стояли в тени собора Парижской Богоматери, одного из самых великолепных зданий города. В темноте собор горел неземным светом; обе готические башни были подсвечены откуда-то снизу, и складывалось впечатление, что они сияют изнутри. Огромный круглый витраж между ними лучился приглушенным голубым и розовым. Казалось, собор стоит здесь вечно; сзади его поддерживали опоры, похожие на ноги, а тонкий шпиль вздымался высоко в небо. Свет падал на реку и на тротуар, купая окрестности в бледном сиянии. Я словно попала в дивный сон.
- Ух ты…
- "Ух, ты" - слабо сказано! - радостно заявила Поппи. - Ты еще не знаешь, где мы будем ужинать!
Она повела меня вниз по набережной к ресторану на левом берегу, прямо напротив собора. Желто-зеленая неоновая вывеска гласила: "Кафе ле Пти-Пон", а крытая терраса выходила на небольшой участок реки и собор Парижской Богоматери за ней.
- Обожаю это местечко, - сказала Поппи, пока мы стояли у входа, дожидаясь свободного столика. - Вид отсюда чудесный, не устаю им любоваться.
И действительно, за ужином я то и дело щипала себя за руку, не в силах поверить, что сижу в парижском кафе, непринужденно попиваю божоле и угощаюсь самым вкусным coq au vin на свете, глядя на знаменитый Нотр-Дам. Какой-то месяц назад я ужинала с Бретом во дворике нашего дома и думала, что получила все, о чем только можно мечтать!.. Мир, в котором я жила прежде, вдруг показался мне невероятно маленьким.
Выпив за мою новую жизнь в Париже, мы заказали эспрессо и яблочную запеканку, после чего, хихикая, стали вспоминать события восьмилетней давности и другие, которые произошли позже. Мы с Поппи часто созванивались, но многого друг о друге не знали - особенно я, как ни стыдно признавать.
- Когда я начала встречаться с Бретом, все остальное как-то потеряло смысл, - пробормотала я, не глядя на Поппи. - Извини.
- Теперь это в прошлом, - ответила подруга, стиснув мою ладонь. - И Брет тоже. Скатертью ему дорожка.
Я попыталась улыбнуться, но губы меня не очень-то слушались. Я глубоко вздохнула.
- Ну, рассказывай про Гийома, - сменила я тему, надеясь, что теперь Поппи будет поразговорчивей.
В конце концов, я давно не работала с настоящими знаменитостями. Когда "Boy Bandz" раскрутились, я уже знала их как прыщавых избалованных мальчишек, обуреваемых гормонами, и это здорово подпортило мне впечатления. Я мечтала поработать с певцом, которого "Пипл" назвал чуть ли не самым сексуальным мужчиной на планете и в котором шестьдесят семь процентов читательниц "Гламура" увидели Прекрасного Принца.
- А, ну да, - кивнула Поппи и отвела взгляд. - Мы все от него в восторге; он поет на английском и французском, а его музыка - восхитительная смесь "Coldplay" и Джека Джонсона, со щепоткой Джона Майера и "The Beatles". Вдобавок все это приправлено аппетитным французским акцентом.
- Пальчики оближешь! - Как раз о таком проекте я и мечтала, раскручивая пресные мальчиковые группы. - Он просто сокровище.