- Но ты прекрасно справишься самостоятельно, - сказал Эйден. - Ты не должна бояться таких детей. Просто уверенно скажи Морган, что ты не станешь отдавать ей свои вещи и чтобы она оставила тебя и твоих подруг в покое.
- Я хочу первое.
- Что?
- Я хочу то, что придумал Уокер. Чтобы вы пришли в школу и напугали ее. Так будет здорово! Ну и если захотите, сможете побыть с нами потом тоже… до конца уроков.
- Ты не понимаешь, - начал Эйден.
- Постой, - вмешался Уокер. - Ты говорила, что эта девица, как ее, Морган, что она завтра опять собиралась мучить твою подружку?
Риган кивнула и зашмыгала носом.
- Так чего ты волнуешься? - торжествующе воскликнул брат. - Она же не к тебе привязалась, а к другой девочке!
- Но Корди моя подруга!
- И что же подумает о тебе твоя подруга, если ты струсишь и не придешь завтра в школу? - быстро спросил Эйден.
- Она тоже не придет. Ей школа совсем не понравилась, и мне не понравилась, и…
- Этого не может быть, - прервал сестренку Эйден. - Родители заставят ее пойти в школу. Вот что я скажу тебе, Риган. Есть два типа людей: одни убегают от проблем, а другие встречают их лицом к лицу.
- А я какой тип? - Девочка размазывала слезы по щекам.
- Ты член семьи Мэдисон. Мы не убегаем и не прячемся от проблем. И ты не станешь бояться большой девочки и убегать от нее.
Риган не понравилось то, что она услышала. Девочка сморгнула слезы, внимательно изучила лицо брата и поняла, что спорить бесполезно - он принял решение. Она вздохнула, но плакать больше не стала: слезы кончились, да и сознание того, что она поделилась своими страхами, тоже принесло малышке некоторое облегчение.
Когда на следующее утро миссис Тайлер причесывала девочку, Риган хотела вообще отказаться от бантиков и заколочек. Но потом подумала, что Корделии могут понадобиться запасные, и не стала возражать против обычной прически.
К тому моменту как лимузин добрался до школы, Риган мутило от страха. Корди ждала ее у дверей.
- Я думала, ты не захочешь сюда возвращаться, - сказала Риган.
- Папа заставил, - прошептала девочка.
- А меня брат…
Подружки увидели Софи. Девочка вылезла из машины и теперь, путаясь в ремнях, пыталась надеть ранец. Потом она бегом пустилась по дорожке к крыльцу, и ее длинные золотистые локоны вились в воздухе вокруг раскрасневшегося личика. Риган подумала, что Софи похожа на маленькую принцессу. Светлые волосы отливали бледным золотом, а глаза сияли совершенно невероятным зеленым светом.
- Я знаю, что мы сделаем, - выпалила Софи, оказавшись рядом с подругами. - Мы дождемся перемены и спрячемся за тем местом, где играют старшие… пятый класс - туда Морган не пойдет. А потом ты, Риган, прокрадешься и заберешь у нее заколочки Корди.
- А как? - спросила Риган.
- Что как?
- Как я их заберу?
- Не знаю, придумай что-нибудь.
- Папа сказал, что я должна рассказать учительнице о том, что Морган пристает ко мне, но я не хочу, - прошептала Корделия. Она заправила за ушко темные длинные локоны и печально добавила: - От этого только хуже будет.
- Мы должны сказать ей, чтобы она оставила нас в покое, - заявила Риган, чувствуя себя едва ли не взрослой среди подруг. - Так сказал Эйден.
- А кто такой Эйден? - с любопытством спросила Софи.
- Мой брат.
- Но ведь Морган пристает только ко мне, - нерешительно вмешалась Корди. - Вас она не трогает. Поэтому вы должны убежать и спрятаться.
- Ты тоже можешь спрятаться, - сказала Софи.
- Учительница все равно заставит нас выйти на улицу, - покачала головой Корди. - И там-то уж Морган меня непременно найдет.
- Мы будем ходить все время вместе, - решительно сказала Риган. - И тогда, если Морган попытается опять отобрать у тебя что-нибудь или напугать тебя, мы будем рядом. Мы… мы встанем рядом и скажем ей, чтобы она оставила нас в покое. Может, она испугается, если нас будет трое.
- Да, наверное, - прошептала Корди, но голос ее звучал так печально, что Риган поняла: подружка не верит в столь счастливый исход сегодняшнего дня.
- Не волнуйтесь, к переменке я придумаю какой-нибудь хитрый план! - воскликнула Софи.
Риган украдкой вздохнула: как бы ей хотелось быть похожей на Софи - уверенной в себе. Сама Риган принадлежала к породе вечно встревоженных людей, которые начинают обдумывать возможные неприятности задолго до их наступления. Корди оказалась еще большей паникершей, и все утро они дружно переживали из-за предстоящей стычки с Морган.
С утра накрапывал дождь, и первую переменку младшие школьники провели в своих классах, но к большой перемене выглянуло солнышко, и учителя вывели детей на свежий воздух. Как только Риган оказалась на игровой площадке, она пожалела, что съела свой ленч. Молоко словно свернулось в желудке и теперь плескалось там, создавая ощущение тяжести и дискомфорта.
Морган уже поджидала свою жертву, прогуливаясь подле площадки для начальной шкалы. И тут Софи сообщила свой план:
- Как только Морган заметит Корди и подойдет к ней, я побегу в школу и приведу миссис Грант.
- Ты собираешься нажаловаться учительнице?
- Нет.
- Почему?
- Не хочу быть ябедой. Папа говорит, это очень плоха - закладывать других.
- Но как же ты заставишь миссис Грант выйти во двор? У нее наверняка полно всяких дел… - Риган краем глаза наблюдала за Морган. К счастью, та смотрела в другую сторону.
- Ну, не знаю пока… - протянула Софи. - Но я обязательно что-нибудь придумаю. И я подведу ее поближе, чтобы она услышала, как эта большая вредина пугает Корди. Может, она даже увидит, что Морган забирает у нее заколочки.
- Ты такая умная, - прошептала Корди, с восхищением глядя на подругу.
Риган тоже решила, что план просто замечательный, а потому непременно принесет им удачу. И как только Морган заметила их и направилась в их сторону, Софи побежала в школу.
Корди и Риган невольно сделали несколько шагов назад. Риган подумала, что Морган сегодня выглядит еще страшнее: просто как злая великанша из сказки. Вот она уже совсем рядом. Ужас охватил девочек - Риган с надеждой взглянула в сторону крыльца, но ни миссис Грант, ни Софи не показывались. Тогда она уставилась на ноги Морган. Они показались ей невероятно большими. Должно быть, у нее тот же размер, что у Эйдена. Риган вдруг ощутила тошноту. Она решилась все же взглянуть в маленькие и злобные глазки жадины, готовой обидеть малышей, и теперь не знала, чего следует бояться больше - стоящей перед ней Морган или того, что ее вырвет на глазах у всех.
Морган протянула руку ладонью вверх и велела Корди:
- Давай их сюда.
Корди вздохнула и принялась было отстегивать заколочки, но Риган схватила ее за руку и шагнула вперед.
- Нет, - сказала она решительно. - Ты должна оставить мою подругу в покое.
Ее вдруг охватило странное чувство. С одной стороны, она понимала, что проявляет храбрость, была ужасно горда собой и больше всего на свете хотела, чтобы Эйден увидел ее - прямо сейчас! А с другой - ей было так плохо, что лоб покрылся испариной и горечь подступающей рвоты наполнила рот.
Морган повернулась, смерила взглядом нахальную малявку и ткнула ее в грудь. Риган покачнулась и чуть не упала. Сделала шаг назад, но смогла все же удержать равновесие.
- Отстань от Корди. - Теперь она шептала, ибо тошнота лишала ее последних сил, и Риган с тоской поняла, что финал неизбежен и она ни за что в жизни не успеет добежать до туалета.
- Ладно, - угрожающе сказала Морган. Она шагнула к Риган и, возвышаясь над ней, протянула руку: - Тогда ты отдашь мне что-нибудь.
И Риган щедро поделилась с ней содержимым своего желудка.
Глава 1
Демон проснулся и пытался овладеть его разумом, подчинить себе не только его душу, но и тело.
Мужчина глубоко вздохнул и расправил плечи. Нельзя сказать, что он был огорчен или встревожен тем, что зверь опять пробудился и ворочается где-то там - в глубинах его личной преисподней. Все повторялось с такой регулярностью, что он перестал бояться. Демон всегда оживлялся в конце дня, когда проблемы бизнеса отступали на второй план, а тело ныло от недостатка адреналина.
Впрочем, вот уже год, как демон притих и почти не беспокоил его. В какой-то момент он решил, что зверь приснился ему: просто очередной приступ паники породил странную фантазию. Он предпочитал называть происходящее приступами страха, дурного настроения, депрессии. Обретая безобидные и понятные названия, оно становилось не таким ужасным. Начинались приступы всегда одинаково: где-то внутри возникал источник тепла. Сначала это было даже приятно: он словно носил в животе теплый камень, который согревал даже в самую промозглую и ветреную погоду. Но день длился и длился, а камень становился все горячее и горячее, и в конце концов жар внутри становился невыносимым. Кожа натягивалась, и он боялся, что она вот-вот лопнет. Невыносимое желание кричать поднималось изнутри. Если бы только он мог открыть рот и завопить, завыть, изойти криком - может, ему стало бы хоть немного легче. К вечеру, измученный и отчаявшийся, он начинал поглядывать в сторону пузырька с пилюлями, которые прописал врач. Но что-то внутри запрещало думать об избавлении. И он никогда не принимал никаких лекарств - даже аспирин не пил.