– Может, слева сверху? – предположил Себ. Кофе, действуй, пожалуйста.
Он нехотя слушал болтовню Калли и Роуэн, словно те виделись только вчера. Когда они принялись обсуждать последнего парня Калли, он автоматически отключился, чтобы не услышать чего-нибудь, не предназначенного для его ушей.
Например, что она занимается сексом. Про это знать не обязательно. Вообще.
Себ любил сестру, но проклинал ее возвращение. Он довольно эгоистичен и хочет, чтобы Роуэн была только с ним все время, которое остается в стране.
– В общем, он был прекрасен в постели, но поддержать разговор не умел в принципе.
Перехватив взгляд Роуэн и заметив озорной блеск в ее глазах, Себ понял: она знает, ему некомфортно это слушать.
– Прекрасен в постели? Расскажи подробнее.
– Если расскажешь, я тебя побью, – вклинился он и поспешил сменить тему, пока на него не накинулись: – Ты искала информацию о нэцкэ, Ро? Хоть что-нибудь сделала?
– Кое-что.
– Аллилуйя!
– И не надо придираться. – Она слегка шлепнула его по затылку.
– Ты две недели искала то, что я могу найти за час. Да и этого много. Есть к чему придраться.
– Ненавижу хвастунов. – Роуэн повела плечиком. Себ поймал ее за палец и притянул к себе:
– Вчера ночью ты совсем другое говорила. Калли разбила в миску яйцо и состроила гримасу.
– Фу! Какая пошлость! Избавьте меня от подробностей, пожалуйста, и расскажите про нэцкэ, чтобы я могла выкинуть из головы мысли о вас обоих.
Себ поцеловал пальчик Роуэн, прежде чем ее отпустить.
Роуэн сморщила нос и открыла бекон:
– Они точно не краденые, я выяснила. Четыре нэцкэ, похищенные из галереи, не похожи на мои, только сюжеты одинаковые.
– Что ж, это облегчение. Каков следующий шаг? Роуэн заправила волосы за уши:
– Я еще раз поговорила с Грейсоном. Через десять дней он приедет в Лондон. Если смогу с ним там встретиться, он посмотрит нэцкэ и сделает предложение.
Себ надеялся, что не выдаст волнения ни голосом, ни выражением лица. Десять дней! Она исчезнет из его жизни через десять дней! Нет, это как-то неправильно.
Роуэн продолжала говорить, Себ заставил себя сконцентрироваться.
– У меня есть деньги на билет до Лондона, но долг я смогу вернуть, только когда вернусь туда и Грейсон мне заплатит. Тебя устроит?
Себ заставил себя кивнуть. В этой ситуации его ничего не устраивало. Хотелось стать ближе к Роуэн, уговорить ее остаться. Он представлял, что она будет в его постели и в жизни еще много дней, недель, лет! Да всю жизнь. Черт! Он наблюдал за тем, как она жарит бекон, и думал, какая ирония, старательно защищаться от бывших девушек, которые стремились с ним сблизиться, и без усилий покориться Роуэн!
Он захотел быть с ней, проводить с ней время, это получилось само собой. Он считал ее прекрасной. Она не давила на него и благодаря этому потихоньку развязала все узелки страха и сомнений насчет отношений.
Может, это любовь? Нет, он так не думал. Разве можно влюбиться за две недели? Это безумие! Но он не мог не признать, что крепко влип. И это не просто желание и возбуждение.
"Тебе просто нужно побыть одному, все обдумать логически и практически". Когда Роуэн позволит перевести дух, он разложит компоненты мыслей по полочкам и все поймет. Ему нужно понять.
Себ запрокинул голову и уставился в потолок. Она должна уехать. Все равно сбежит, потому что хочет быть свободной.
Его сердце готово было броситься к ногам Роуэн и умолять остаться.
Его мозг говорил, что все будет в порядке, снова войдет в колею, и он сможет заполнить пустоту, которая останется после Роуэн. В конце концов заполнит. Может быть.
– Эй, голубки! Хватит миловаться!
Себ подпрыгнул от крика. Калли склонилась над раковиной, выглядывает в окно.
– Хотите блинчиков? И, пап, она что, будет моей новой мамой?
Глаза Роуэн светились весельем, когда она взглянула на Себа. У него перехватило дыхание.
– Твоя сестра такая робкая и скромная! Ей однозначно нужно научиться заявлять о себе громче.
Голова кружилась. Роуэн отнесла тарелки на кухню. Себ сложил их в посудомоечную машину.
На следующее утро после возвращения родителей она пила кофе с отцом. А потом два дня ждала приглашение на ужин, которое, по заверениям отца, вот-вот должно было последовать. Но не последовало. Роуэн, проглотив обиду, позвонила папе и спросила, не хотят ли они с мамой пообедать вместе с ней и Себом в воскресенье.
Обед превратился в кошмар.
Роуэн почувствовала руки Себа на талии, прижалась к нему, и рыдания, которые она решительно пыталась подавить, подступили к горлу.
– Не знаю, плакать или смеяться.
– Из-за чего именно? – Его губы оказались возле ее уха. – Поводов много. У тебя недостаточно хорошее образование, ты хуже бродяги, у тебя криминальное прошлое.
– Это все я и раньше слышала. Я не знала лишь того, что они выставляют дом на продажу и переезжают в Англию, чтобы быть поближе к Питеру, когда он туда переберется. Я думала, Питер собирается остаться в Бахрейне. Ты знал, что он переезжает? Он ведь твой друг.
Она выбралась из объятий Себа, он опустил руки.
– Мы не так часто общаемся, Ро. Два раза в год созваниваемся, чтобы быть в курсе дел, и все. Так что нет, не знал.
– А его девушка? Ты знал, что она на шестом месяце беременности?
– Не знал.
– Ну если это не тонкий намек на то, что они больше не считают меня частью семьи, я даже не знаю, как это воспринимать. Не думала, что это так больно.
– Что – это?
– Понять, что я исключительно сама по себе.
У нее была маленькая мечта, изредка она обращалась к ней, давая волю воображению. Представляла себя любимой дочерью и веселой сестрой, воображала отношения с матерью, нормальные, полные любви и понимания. Мечта разбилась на тысячи осколков, все они впились Роуэн в сердце.
– Ты не сама по себе, ты часть нас. Всегда была частью нас. – Его голос звучал уверенно и убедительно. И спокойно.
Боже, как же ей хотелось закутаться в этот покой и немного отдохнуть! Но она не могла. И не станет. Как бы ни сложились отношения у них с Себом, связи с родителями оборваны. И с Себом тоже надо рвать. Пока это ей под силу.
Они останутся друзьями и когда-нибудь оглянутся назад, на то безумие, которое их соединило, и улыбнутся, поняв, что это был чудесный период, правда, проходной и совершенно нереальный.
– Ты часть нас, – повторил Себ.
Роуэн покачала головой. Она не была ею, не могла быть. Если ее не принимает собственная семья, как можно стать частью семьи Себа? Особенно после столь долгого отсутствия. И какое это будет иметь значение после ее отъезда? Редкие звонки Себу? Или Пэтчу? Электронные письма? "Фейсбук"?
Нет, это не работает. Она знала.
Рука Себа скользнула по ее волосам. Жест поддержки и утешения. Роуэн мотнула головой. Нужно потихоньку отходить, готовиться к разрыву.
Физически сейчас надо вернуться в Лондон, продать нэцкэ, пополнить банковский счет. И вернуть долг.
Надо отстраниться эмоционально, установить дистанцию прежде, чем это сделает он. Она не вынесет, если и он ее отвергнет, а он это сделает. Четко дал понять, что у них лишь короткая интрижка. У нее нет поводов думать, что Себ хочет, чтобы она осталась. Ничего такого он ей не говорил.
Осознание того, что в глубине души хочется остаться, очень пугало.
– А кстати, пока ты была в душе, я ответил за тебя на телефонный звонок. – Себ прислонился к кухонному столу.
– И кто это был?
– Мелани? Мелисса?
– Мерл?
– Точно. Сказала, что вы недавно разговаривали насчет ее свадьбы.
– Она племянница Энни, хочет свадьбу в марокканском стиле. Я была в Марокко, и Энни решила, что я могла бы все устроить. – Роуэн закрыла глаза. – Я бы с удовольствием это сделала! В голове крутится столько идей!
– А когда свадьба?
– Через три месяца.
– Так организуй ее.
Роуэн заморгала, пытаясь переварить его слова. Остаться еще на три месяца? Он с ума сошел?
– Что ты предлагаешь?
– Останься со мной. Организуй свадьбу.
– Ты в своем уме? Это самое нелогичное, непрактичное и глупое предложение из всех, что ты делал! Мне нужно в Лондон, продать нэцкэ!
– Самолеты летают в обе стороны, – заметил Себ холодным, практичным тоном. – Слетай в Лондон. И возвращайся.
– Мне нужно путешествовать, постоянно находиться в движении, Себастьян! Быть свободной! Я не могу остаться здесь.
– Я надел тебе кольцо на палец? Попросил остаться навечно? Нет. Просто предложил задержаться на три месяца и сделать то, что ты хочешь и что тебе однозначно будет интересно. Я думал, ты побудешь здесь, со мной. Мне казалось, тебе это нравится. Или я ошибался?
– Я думала, это просто интрижка.
– А я думал, ты легко идешь на перемены. Если бы все происходило где-нибудь в другом месте, ты осталась бы?
– Да, но…
– Тогда почему не можешь остаться здесь? Совсем на чуть-чуть.
– Потому что ты это не продумал! Тебе меня жалко, хочешь защитить и помочь, вытащить из очередной передряги! Это импульсивное предложение, о котором ты пожалеешь, когда все обдумаешь и решишь, что тебе было бы лучше вообще не открывать рта. Не хочу оказаться тем, о чем ты пожалеешь, Себ!
– Ты и не будешь.