Кроме того, чин был активистом Союза Общей Судьбы.
Что-то здесь настораживало, что-то выдавало явную подставу, тот самый мед, которым пахнут липкие ловушки для мух.
И вот в решающий момент чин ускользнул из рук ГРУ и сдался спецназу КГБ, а Сотрудник тоже исчез где-то в недрах Лубянки. Майору Варламову и капитану Резуну пришло распоряжение: искать следы таинственной деятельности Высокого Чина. Искать ловушку для мух.
Когда прошел «Красный пароль», оба офицера ГРУ (спецназовская форма была только прикрытием, со спецназом они уже расстались) сделали стойку. Потому что если это не след, то что тогда след?
Но след вел в Москву, а их прислали для оперативной работы в Крыму. Поэтому Варламов ограничился тем, что сообщил по инстанции и позволил себе… скажем так: немного отпустить поводья. А потом началась перестрелка с резервистами, поднявшимися по «Красному паролю», пошли помехи, потерялся в Ялте Грачев, но по большому счету все это было уже не его, Варламова, дело. Как и многие офицеры, майор вел дела по принципу «прокукарекал, а там хоть не рассветай».
Но Резун был не из тех, кто делает карьеру задницей. Владимир решил раскручивать порученное ему дело. Конечно, игра требовала определенной тонкости — узнай Варламов, что капитан химичит у него за спиной — и Володе бы не поздоровилось. Но в тонкой ведомственной игре Владимир уже собаку съел и от всей души надеялся не подавиться хвостом.
В конце концов, какие ставки? Два лишних шага вверх, два вниз — в случае неудачи. А в случае успеха — головокружительные перспективы. Он, младший офицер, отправленный сюда в качестве «куда пошлют» для Варламова, распутает дело, которое два месяца разрабатывал целый отдел… Ради этого стоит побегать.
Итак, «Красный пароль», переданный из Москвы. Резун лично видел программу «Время» и ошибки здесь быть не могло. Но сразу за «Красным паролем» — дикие, кошмарные помехи на всех наших рабочих частотах. Вопрос: откуда они знают наши частоты?
Рабочая и резервные частоты определяются в течение сорока восьми часов перед операцией методом случайного тыка. Самое вероятное место утечки информации — полк.
Интересная складывается картина, товарищи. Некий высокий чин ОСВАГ завербован КГБ. Через какое-то время после этого происходит воссоединение, а вечером дня "М" по ЦТ передают сигнал «к атаке» для свежеприсоединенных крымцев. И они, родные мои, начинают драться, благо наши части воюют в полный разброд из-за отсутствия оперативной связи. Связь — это грязь, как говорят военные, но без нее — никуда, узнать рабочие частоты за сорок восемь часов и передать в батальон РЭБ — это надо успеть. А какая организация в Крыму обладает достаточной для этого мощью, товарищи курсанты? Осведомительное Агентство, отвечает Вовочка Резун. Правильно, Вова, а теперь дополнительный вопрос: не приводит ли тебя в ужас тот факт,что в каждом полку сидит агент ОСВАГ? Нет, товарищ преподаватель, не приводит. Потому как агентов ОСВАГ в полках нет. А есть мирные стукачи, все как один, работающие на Комитет Глубинного Бурения. То-то во всем этом видна рука Москвы, как говорят наши идеологические противники. Кстати, куда запропал сегодня днем Высокий Чин, за которого нам с товарищем Варламовым еще будет взъебка? А запропал он все в том же, глубинно-бурильном направлении, и все ниточки у нас аккуратно завязываются в узелок.
И тут Зиночка Кибрит решительно трясет завитком каштановых волос, выбившимся из прически и тихо восклицает:
— Не знаю, ребята! Уж как-то слишком все просто получается!
Ага, слишком все просто, вторит ей Вовочка Резун. Или он совсем дурак, этот Высокий Чин, или я ничего не понимаю. Варламов, например, все понимает: «Красный Пароль» — дело московской агентуры ОСВАГ.