Из числа арестованных:
а) шпионов 5 чел.
б) изменников Родины 7 чел.
в) активных пособников 9 чел…"
В конце войны нагрузка в фильтрационной работе на контрразведчиков многократно возросла. Если в сентябре 1944 г. на приемные пункты фильтрации в Одессу и Мурманск морским путем из Франции и Великобритании и еще 10 стран прибыло всего несколько сотен репатриантов, то к концу 1945 г. эта цифра достигла 1 448 933 человек.
Подавляющее число репатриантов - "…927 783 человека - после проверки контрразведчиками возвратились домой, 394 936 - убыли на пополнение частей Действующей армии и лишь 126 114 человек были направлены в спецлагеря НКВД для более углубленной проверки".
В целом, за время войны фильтрации подверглось "…5 290 183 человека". Большая часть из них возвратилась к мирной жизни или продолжила службу в армии.
Миф 3. Огульные обвинения. По первому слову - под арест
В действительности, дело обстояло иначе. Первичная информация, поступавшая к контрразведчикам от осведомителей, агентов, резидентов, других источников, содержащая признаки изменнических, антисоветских и других враждебных проявлений в поведении военнослужащего, перепроверялась, уточнялась, и только потом руководство органа Смерш принимало окончательное решение - передать материалы в военный трибунал. При этом главным критерием оценки благонадежности проверяемого служило его поведение в бою, а не звание, должность.
Примером тому может служить докладная записка начальника Управления Смерш Центрального фронта "Об итогах агентурно-оперативной работы органов Смерш фронта за июль 1943 г." от 13 августа 1943 г., адресованная В. Абакумову. В ней начальник управления генерал А. Вадис сообщал о пересмотре ряда дел оперативной разработки на военнослужащих с самой "тяжелой" окраской - "измена Родине". В частности, он докладывал:
"…Фигурант дела по окраске "измена Родине" Чечен, 1917 г.р. уроженец (приводятся полные установочные данные. - Прим. авт.), в Красной Армии с 1938 г., рядовой танковой бригады, где начальником отдела Смерш танкового корпуса майор Дорфман, ранее проявлял изменнические намерения.
Так, в мае месяце, выражая недовольство питанием, среди кр-в высказывался:"…Хлеба не хватает, да с такой баландой, которую нам дают, можно сдаваться в плен".
Затем, узнав, что его хотят перевести в мотострелковый батальон, Чечен заявил: "…Если так получится, то я руки кверху и к немцам - чай пить".
В конце июня месяца Чечен, высказывая недовольство службой в Красной Армии, говорил: "Служу в Красной Армии уже шестой год, и надоела мне эта служба. Пусть служат другие. Немцы сильнее нас, а союзники наши не заинтересованы, чтобы СССР победил, поэтому надеяться на них нечего, а сами мы не в силах окончательно его разбить…"
И далее:
"Находясь на передовой линии фронта и участвуя в оборонительных июльских боев, во время налета авиации противника наши минометчики попрятались по щелям. В это время командир роты приказал открыть огонь из минометов по наступающему противнику. Чечен начал кричать минометчикам: "Вы куда прячетесь в щели, надо выполнять приказ командира. Открывай огонь по приближающимся немцам".
Своим геройским поведением Чечен увлек минометчиков вылезти из щелей и открыть минометный огонь по противнику…
Проходящий по связям, разрабатываемый по окраске "измена Родине", сержант воздушно-десантной дивизии (начальник отдела Смерш майор Данилов). Рожков, 1910 г.р., (приводятся полные установочные данные. - Прим. авт.), за период боев показал себя исключительно стойким в борьбе с фашистами.
Рожков спас жизнь зам. командира батальона по политчасти Винокурову; в рукопашной схватке убил 7 немцев и из автомата расстрелял еще 30 солдат противника. В то же время спас жизнь танковому экипажу, находившемуся в горящем танке на поле боя.
Рожков командованием представлен к званию Героя Советского Союза…"
В последней части докладной А. Вадис информировал В. Абакумова:
"… Дела оперативных учетов на военнослужащих, проявивших преданность в боях за Родину, пересматриваются на предмет их прекращения".
Именно дела и поступки военнослужащих, а не слова, имели значение для контрразведчиков.
Так, при проведении операции - инсценировки "Измена Родине" - контрразведчики пошли на беспрецедентные шаги - к участию они привлекли военнослужащих из штрафных подразделений. Замыслом операций, которые разрабатывались в управлениях Смерш Брянского, Центрального и Воронежского фронтов, предусматривалось, что группы военнослужащих под видом перебежчиков проникнут в расположение противника и при вступлении в контакт уничтожат его гранатами и пистолетным огнем.
Планируя подобные операции, контрразведчики преследовали несколько целей: в глазах гитлеровцев скомпрометировать изменников Родины и одновременно остановить тех советских военнослужащих, которые вынашивали намерения перейти на сторону противника.
Основной риск операции заключался в том, чтобы инсценировка измены не превратилась в ее действительное продолжение. В этом случае ее инициаторам не поздоровилось бы. Поэтому при подборе исполнителей контрразведчики исходили в большей степени не столько из их способности действовать решительно и дерзко в критических ситуациях, сколько из их надежности.
Первая группа формировалась из армейских разведчиков, а при комплектовании второй и третьей групп контрразведчики пошли на риск - в их состав включили "штрафников". Сотрудников Смерша не смутило клеймо "штрафника"; они полагали, что доверие может стать высшей наградой для человека, один раз уже совершившего ошибку. И они не ошиблись. Ни один из штрафников не перешел на сторону фашистов, а после завершения операций контрразведчики ходатайствовали перед армейским командованием о награждении их правительственными наградами, снятии судимости и возвращении в строй.
Награды были самого высокого достоинства. В частности, по результатам выполнения операции - инсценировки "Измены Родине" - в своем докладе ГУКР Смерш НКО СССР генерал А. Вадис сообщал:
"…За образцовое выполнение боевого задания командование наградило Поплаухина, Крицина, Коломоеца, Шевякова (бывшие "штрафники". - Прим. авт.) орденом Красной Звезды; Пономарева, Цыганкова и Чуприкова (бывшие "штрафники". - Прим. авт.) - медалью "За отвагу", со всех снята судимость. Награждение проводилось в торжественной обстановке".
Миф 4. Вставляли палки в колеса командования
Весной 1942 г. командование Юго-Западного направления в лице маршала С. Тимошенко и члена Военного Совета фронта Н. Хрущева убеждало Ставку в успехе предстоящего наступления под Харьковом. Начальник Отдела военной контрразведки Юго-Западного фронта комиссар госбезопасности 3-го ранга Н. Селивановский не согласился с ними. Данные зафронтовой агентуры, материалы допросов немецких военнопленных, а также аналитические выкладки начальника оперативного отдела штаба фронта полковника М. Рухле подтверждали опасения Н. Селивановского - наступление может обернуться катастрофой. Свою позицию он изложил в докладной, направленной на имя И. Сталина.
В частности, Н. Селивановский писал: "…Планируемая операция преждевременна. Наступление из Барвенковского выступа опасно. Оттуда вообще следовало бы вывести 57-ю армию. Вокруг выступа немцы за зиму создали глубоко эшелонированную оборону и подтянули к его основанию значительное количество войск, которые в любую минуту могут нанести удар в тыл ударной группировки, парировать такой удар мы не сможем - нет достаточно сильных резервов…
Вывод: подготовленное сражение мы проиграем и этим развяжем руки противнику для крупного наступления на Сталинград и Кавказ."
В тот раз голос контрразведчиков не был услышан. 12 мая ударная группировка Юго-Западного направления начала наступление. 18 мая оно захлебнулось. Вермахт перешел в контрнаступление. 23 мая кольцо окружения замкнулось. 28 мая части Юго-Западного направления перестали существовать. Потери составили 85 000 погибших и 230 000 пленных. Как и предупреждал Н. Селивановский, для гитлеровцев открылся путь на Сталинград и Кавказ.
Накануне Курской битвы разведывательная информация контрразведчиков была со всей серьезностью воспринята советским командованием и сыграла важную роль в ее успехе.