В ОТРЯДЕ КОСМОНАВТОВ
День начинался с часовой зарядки под наблюдением врачей, тренеров: космонавты выполняли специальные упражнения.
Потом они садились в автобус и их везли в научные институты, академии. Крупнейшие учёные страны читали им лекции. Лётчики должны были изучить устройство ракеты космического корабля и всех его приборов. Они должны были научиться ориентироваться в космосе по солнцу и звёздам.
В кабине корабля их ожидали тяжёлые перегрузки. Летая на самолётах, лётчики не раз испытывали их на себе.
Это в самолёте. А в ракете, которая, отрываясь от земли, преодолевает земное притяжение, перегрузки вырастут во много раз! Поэтому надо тренироваться, тренироваться…
И первый тренажёр - центрифуга. В её кабину помещают кос монавта.
Кабина вращается с большой скоростью. Чем быстрее, тем мощнее действуют силы, которые вжимают космонавта в кресло.
Но надо не только лежать, надо и работать. Перед космонав том висит табло. На нём зажигаются цифры. Их надо прочитать и сообщить.
Кабина несётся всё быстрее. Губы едва шевелятся, тяжесть наваливается на грудь, в голове мутится… А в наушниках голос:
- Как самочувствие?
- Н-нор-мально! - отвечает космонавт.
По показаниям приборов-датчиков, которые прикреплены к телу космонавта, врачи следят за состоянием космонавта.
Другой тренажёр - сурдокамера. Там - абсолютная тишина, как в космосе. Часами, сутками, неделями. Трудно землянину к этому привыкнуть. Он любит шелест листвы, крики птиц, журчанье ручья! Ляжешь в поле, закроешь глаза - а по звукам как бы читаешь жизнь природы! А тут - навалилась на уши глухая, непроницаемая, как вата, тишина. Во всей вселенной - ты один! Поневоле охватывает страх. Трудно не закричать, остаться спокойным…
Ещё в том необычном госпитале Гагарин подружился с Алек сеем Леоновым.
Вот и сейчас, отправляясь на тренировку, Леонов шутит:
- Помните, у Барто? "Мы с Тамарой - ходим парой…" Так и мы с Гагариным.
Юрий заразительно засмеялся шутке.
Кто-то из космонавтов оглянулся, заметил:
- Юра, а тебя точно не берут перегрузки. Ты только веселее!
- Кому как! - вступил в разговор молчаливый Андриян Ни колаев, - а я не выношу термокамеру! Вот где жара! Того и гляди испечёшься!
- Хочешь совет? - немедленно предлагает Гагарин. - Я что, например, делаю? Страсть париться люблю! Как мне в термока меру, собираюсь будто в баню…
- И полотенце с собой берёшь? - не выдерживает весёлый Попович.
- Мысленно, мысленно, - смеётся Гагарин.
- Выходит, Андрюше фантазии не хватает! А что, купим ему веник, ребята?
Раздался дружный хохот. Но когда наступила тишина, Андриян сказал:
- Смех - смехом, а трудновато. В атмосфере всё же легче летать. Всё знакомое, земное…
Какое-то время все молчат. Видимо, тут трудно возразить. Действительно, в атмосфере легче. И опять раздаётся голос Юрия:
- Это же космос, братцы! С ним шутки плохи. Но совладать, думаю, можно. Да и с чем наш брат лётчик не справится?
Герман Титов задумчиво повторил:
- Космос, космос… Вот загадка! Хоть бы как-нибудь на него глазком поглядеть!
А на другой день Гагарин принёс из библиотеки томик про изведений Циолковского. Он подсел к друзьям, начал читать вслух о том, как люди отправились в космический полёт.
Не прошло и получаса, как разгорелся спор. Кто восторгался предположениями учёного, кто доказывал, что он неправ. Стало шумно. Томик переходил из рук в руки. Павел Беляев покачал головой:
- Ай да Юрка! Расшевелил всех. Молодец!
И тут же сморщился, присел на стул. Ещё болит нога. Но все же он в отряде космонавтов. И за это он признателен Юрию Гагарину.
…Беляев прыгал затяжным прыжком, долго не раскрывая парашюта. Прыгнул хорошо, но у самой земли налетел порыв ветра, его ударило о землю. Пришлось долго лежать в гипсе. Врачи считали, что он не сможет больше прыгать с парашютом.
- Неправда! - говорил Гагарин. - Он прыгнет! Я знаю. Хоть завтра прыгнет. Правда, Павел Иванович?
- Прыгну, - подтверждал Беляев, но в душе сомневался. - А что, если врачи правы?
И вот тогда Гагарин поехал прыгать вместе с ним, и Беляев прыгнул. Он приземлился по всем правилам. Юрий подбежал к нему, обнял.
- Я знал, что ты себя пересилишь, Павел Иванович, - тихо сказал он.
Беляев понял, что Юрий догадывался о его страхах.
- Юра! Друг! - взволнованно выговорил он.
* * *
Главный конструктор космических кораблей Сергей Павлович Королёв решил встретиться с будущими космонавтами. Самому захотелось увидеть первых испытателей этих кораблей.
И вот они приехали. Какие они были молодые, жизнерадост ные, симпатичные!
Сергей Павлович радостно и пытливо вглядывался в лица.
- Королёв. Будем знакомы.
Присели к столу. Сергей Павлович помолчал, задумавшись. Вдруг озорно сощурился:
- Ну что, орёлики, знаете, на чём будете летать?
Лётчики молчали, переглядывались. И тут, сидевший с ним рядом, видимо, один из самых боевых, неуверенно проговорил:
- Как вам сказать, Сергей Павлович… Вроде бы догадыва емся! Но вообще-то, честно говоря, нет. Не знаем!
Сергей Павлович вдруг увидел такие синие сияющие глаза, такую хорошую ясную улыбку, что и сам улыбнулся. Какие живые, озорные были эти глаза!
- Нет, не на самолётах, конечно, придётся летать! - сказал он. - А на совершенно новой технике. На необычных аппаратах! И ох как далеко от атмосферы, к которой привыкли! Так-то, братцы-орёлики! - засмеялся Королёв, увидав у всех зажёгшиеся огоньки в глазах. - А давайте помечтаем! Пофантазируем ма лость, как это будет выглядеть? Очень это помогает делу, я вам скажу…
