– Как все было?
– Знаешь, папа, тебе самому надо было прийти и посмотреть.
В голосе Мартина чувствовалась легкая обида: такой торжественный день, а некоторым и дела нет.
– Но я был занят. И потом, весь город все равно бы не уместился на Одеонсплац. Это прежде всего для ветеранов и военных.
С пирожком в руке подошла тринадцатилетняя Эрна.
– Куда ты ходил, Марти? – спросила она, не переставая жевать.
– Куда, куда. Куда надо!
Мартин встал из-за стола и ушел в свою комнату. У Эрны от обиды даже открылся рот.
– Папа, куда ходил Мартин?
Профессор отложил газету, и дочь тут же взобралась к нему на колени.
– Он смотрел, как с флагов снимали черные ленты, дочка.
– А зачем с флагов снимали ленточки?
– Ну… видишь ли, это были траурные ленты. Их носили в память о нашем поражении в Великой войне и еще о том, что нам было запрещено иметь
большую армию. А теперь такого запрета нет.
– А почему теперь такого запрета нет? – Задавая свои вопросы, Эрна была больше увлечена поглощением вкусного пирожка, нежели существом
дела.
– Не приставай к отцу, – сказала мать, – Завтра вам об этом расскажут в школе. Если будешь внимательно слушать, а не вертеться как егоза,
то все поймешь.
Однажды, уже в мае тридцать седьмого, Мартин, придя вечером домой, был особенно молчалив и серьезен. Когда все сели за стол ужинать, он
вдруг неожиданно произнес куда-то в пространство:
– Я временно прерываю учебу в университете.
Профессор и его жена недоуменно посмотрели сначала друг на друга, затем на сына. Быстрее всех отреагировала Эрна:
– Ты что, собрался жениться, Марти? – хихикнула она, продолжая прихлебывать суп. – На Мари Лютер?
Увидев, что родители не на шутку встревожены, она тихонько положила ложку и тоже посерьезнела.
– Я написал заявление о приеме в армию.
– Как в армию! – всплеснула руками мать. – У тебя же учеба! Какая может быть армия в конце учебного года?
– Мартин, ты серьезно? – спросил профессор,
– Да, папа.
– Но зачем тебе это нужно? Закончи хотя бы факультет!
Мартин уже и сам не знал, правильно ли он поступил. Неделю назад они с Вальтером Бюреном принесли в штаб учебной дивизии VII военного
округа письменные прошения о зачислении их на действительную военную службу. Перед этим они узнали, что молодых людей с их данными
непременно направляют в горные войска, да еще в самые элитные части. Они уже видели на нескольких бравых унтер-офицерах введенный недавно
значок горного проводника. Он представлял собой изображение эдельвейса на темно-зеленом овале и надпись «Heeresbergfuchrer» [11 - Горный
проводник сухопутных войск (нем.)] в нижней части широкого канта из белой эмали. Теперь же, сидя за столом в кругу родных и сознавая, что
скоро придется с ними расстаться, он почти уже был уверен, что совершил глупость. Но пути назад не было. Сегодня он отнес заявление в
канцелярию университета с просьбой об отчислении его в связи с поступлением на военную службу. Да и не в характере Мартина Вангера было
идти на попятный и отказываться от своих слов.
– Я обо всем узнал, – заговорил он с жаром, пытаясь успокоить родителей.