Однако
официальных запретов пока не последовало.
Владелец креста – его звали Эрнст – забрал награду из рук долговязого.
– Выбирай оружие, Гейнц – говорили со всех сторон. – Раз тебя вызвали, это твое право.
– Друзья, погодите, я сбегаю в библиотеку за дуэльным уставом! – кричал рыжий худенький парнишка в короткой курточке и очках, стараясь
привлечь внимание остальных.
– К черту устав! И так все ясно! Выбирай оружие, Гейнц!
– По правилам должно быть по два секунданта с каждой стороны, – не унимался рыжий, – при этом один из четверых – непременно медик, а один –
богослов.
– Медиков у нас навалом, а вот где нынче сыскать богослова?
Вокруг них собралась уже целая толпа. Узнав, в чем дело, студенты подключались к общему гвалту. Вальтер несколько раз уговаривал Мартина не
делать глупостей, но тот только молча смотрел на долговязого Гейнца и, казалось, был доволен своей выдумкой.
– У вас право выбрать тип клинка, – перешел он на «вы», обращаясь к своему врагу, – шпага, сабля или меч Я надеюсь, вы не опуститесь до
учебной рапиры Выбирайте либо извиняйтесь при всех!
Гейнц внезапно вскипел и, ткнув пальцем в ближайших соседей, сказал:
– Вот мои секунданты. Я выбираю сабли. Пошли в Английский парк!
– Нет, так нельзя! – закричал рыжий. – Перед дуэлью противники должны провести ночь дома, сделать распоряжения и написать письма
На этот раз с ним согласились. Решено было встретиться завтра в семь часов утра в условленном месте огромного Английского парка,
начинавшегося через два квартала от университета, сразу за Кенигенштрассе. Трое вызвались принести сабли своих отцов и братьев – одну про
запас. Вальтеру Бюрену поручили позаботиться о перевязочных материалах и медикаментах, Эрнсту Грокнеру – тому, кто продавал Железный
крест, – надлежало принести Библию и изображать студента-богослова. Всем прочим велели молчать о дуэли, чтобы утром на место события не
сбежался весь университет.
– Мартин, ты хоть держал в руках саблю? – спрашивал Вальтер друга, когда они вышли на Людвигштрассе и направились к остановке автобуса. –
Может, лучше отказаться? Ведь это не рапира. Пропустишь один удар, и все. Может, сообщить декану? По старым правилам на дуэли должен
присутствовать декан.
– Не смей этого делать! Я должен проучить наглеца, и если он выбрал сабли, то сам об этом и пожалеет.
– Тогда поехали к Винсенту. У него есть кавалерийская сабля. Ты хоть потренируешься.
В шесть часов утра, что-то соврав родителям по поводу столь раннего ухода, Мартин вышел из дома.
Он уснул только под утро. Не то чтобы он сильно боялся за свою жизнь. Нет, внутренне он был готов к ужасной рубленой ране и даже к смерти.
Больше всего он боялся стать посмешищем, сделать что-нибудь не так. Он понимал, что их дурацкая дуэль станет предметом широкого обсуждения
и насмешек. Особенно если все кончится царапиной.
В его комнате на столе остался лежать запечатанный и неподписанный конверт. Если он вернется сегодня, то уничтожит его. Если же нет…
Родители прочтут его последние слова: «Никто не смеет называть Железный крест барахлом».
«Наверное, следовало написать что-нибудь Мари и маме», – думал он, шагая по первым осенним листьям.