- М-м-м… Меню мне нравится уже тем, что оно есть… Наш брат холостяк - народ непривередливый… Только одно ма-аленькое условие, угу? - Он снова поцеловал ладонь Анны. - К вашему столу мы сделаем небольшое приношение от нашего стола. Идет?
- Идет.
Настроение резко поднялось, надо было это как-то скрыть.
Зачем?! - спохватилась она. Не лучше ли ответить признанием на признание?..
После, решила Анна, чего спешить? И тут же почувствовала укол совести, но справилась с ним.
* * *
Они вошли в подъезд - просторный и гулкий.
Похоже, это было единственное место, куда не пробралась вездесущая жара.
Еще один плюс в пользу кодовых замков на входных дверях, хотела было пошутить Анна, но холод, жадно набросившийся на разгоряченное тело, и недоуменный взгляд вахтера бабы Дины вмиг отрезвили.
Она словно увидела себя со стороны: ничем доселе не запятнавшая свой моральный облик жительница четырнадцатой квартиры явилась из аэропорта в измятом до неприличия костюме, с неприбранными волосами, на лице - стыдно сказать что, в руках - огромная охапка роз, рядом - вовсе не те, кого встречала, а незнакомый мужчина с пухлыми пакетами, из которых торчат - о ужас! - продукты и бутылки из валютного магазина…
Анна поспешно подтолкнула Льва к лифту, но сзади уже раздавались одиночные и очередями выстрелы:
- А где же ваши, Аннушка?.. Что, не встретили?.. А что ж такое?.. Что-то случилось?.. А вам вот тут телеграмма…
Пришлось остановиться.
- Спасибо, теть Дина… Рейс задержали…
Поднимаясь на четвертый этаж в медленном старом лифте, Анна успела прочесть:
"РЕЙС ПЕРЕНЕСЛИ ЗАВТРА ЖДИ ВСТРЕЧАЙ ЦЕЛУЮ = Я".
Лев тоже наверняка прочел… Стоило бы объяснить ему, кто же такой этот "Я". Успеется, сказала она себе. И снова подумала: о, женщины!.. неужто вам всем, без исключения, имя - ничтожество?..
Лев молча ждал, когда Анна откроет двойную дверь. Так же молча прошел за ней в кухню.
Она положила на стол сноп маленьких разноцветных розочек, которые вручил ей Лев, выйдя из магазина, и жестом показала, чтобы он поставил сюда же пакеты.
- Сейчас найдем вазу, - шепотом сказала она.
- Вазу ни в коем случае! - зашептал Лев.
- А почему вы шепотом? - прошептала Анна.
Лев смотрел на нее с недоумением.
Анна согнулась пополам от хохота. Он схватил ее в охапку.
- Ах ты хулиганка! Безобразница! Так это у тебя называется?
- Сама себя не узнаю! - Она вывернулась из рук Льва. - Предлагаю легкий душ и переодевание к ужину. Потом вытряхнем холодильник, твои пакеты и будем есть, пока не лопнем.
Лев в набедренной повязке из простыни и Анна в короткой майке занимались в кухне каждый своим делом.
Она относила в гостиную приготовленную еду, подсовывая время от времени Льву банки, которые он ловко открывал.
Лев перебирал и обрезал розы, расставляя их в большой низкой миске. Получалась живописная клумба.
- Где мне можно это примостить? - спросил он, входя в просторную, как и все в этой квартире, комнату.
Гостиная была обставлена старинной мебелью, с которой вполне гармонично уживалась современная: стильные черные тумбы с аппаратурой вписались между двух громоздких книжных шкафов, рядом с резным письменным столом стояло модное крутящееся кресло с высокой спинкой. Пишущая машинка образца начала века соседствовала с компьютером и канцелярскими прибамбасами стильного вида.
В центре стоял большой овальный стол. Над ним светился матовый зеленый шар с отверстием внизу, свет из которого падал на букет крупных садовых ромашек. Стол был застелен скатертью в желто-белую клетку. В серебряных подсвечниках стояли желтые свечи. Зеленые в белую клетку салфетки лежали около трех приборов из белого фарфора и прозрачного стекла.
- А вы художник, Анна, - сказал Лев, оценив обстановку.
Он заметил небольшой столик с пристроенным торшером и поставил на него свое сооружение. Нажал кнопку, и клумба засияла нежным разноцветьем.
- Замечательно, - сказала Анна и вышла за чем-то в кухню.
Лев принялся осматривать стены, увешанные картинами, и полки стеллажей, заставленные разными забавными штуковинами и фотографиями в рамках.
Он разглядывал черно-белый снимок: прислонившись плечом к березе, стоит его новая знакомая, с другой стороны дерева в той же позе - мужчина в очках, а между ними, спиной к стволу, мальчик лет пятнадцати.
Неслышно подошедшая Анна взяла рамку в руки и провела ладонью по стеклу.
- Это их места мы пытаемся сейчас заполнить? - Голос Льва был надтреснутым.
Анна поставила карточку на место.
- Сегодня… - Она помолчала. - Сегодня исполнилось ровно сорок месяцев, как их самолет разбился при посадке… Они летели с каникул, а я их встречала…
- О господи!.. Прости! Идиот… Прости меня.
Лев ходил по комнате, лупя кулаком о ладонь.
- Анна… прости. - Он подошел к ней и коснулся плеча. - Пожалуйста, прости.
- Не надо… Ты же не знал. - Она повернулась к нему, ее лицо было почти спокойным.
- Все равно, прости.
- За что?
- За то, что я подумал о тебе… так подумал.
- Как ты подумал?
- Ну… я допустил мысль, что ты… из тех женщин… которым…
Анна закрыла его рот ладонью:
- Не надо. Ты так не думал… И я не из тех… К тому же именно сегодня… там, в аэропорту… оно… это оставило меня. Правда. - Она подняла лицо. - Помнишь, когда я, как полоумная, хихикала и чуть не сбила тебя с ног… я еще не понимала, что происходит. Впервые с того дня я смеялась… А вот это… - Анна протянула Льву портрет молодой эффектной женщины с короткой стрижкой, - моя сестра. Это она должна сидеть вот здесь со своим женихом… Я его, правда, никогда не видела… Ты что, знаешь ее?
- Н-нет. С чего ты взяла? - Лев торопливо поставил рамку на место.
- Показалось… Мир-то тесен. Давай есть. Не ждать же до завтра, пока они соизволят прилететь!
Когда первый голод был утолен, Анна поднялась, выключила свет и зажгла свечи.
- Какую музыку вы предпочитаете на десерт?
- Что-нибудь, что не требует усилий для переваривания.
- Шадэ пойдет?
- Вполне.
Она вставила диск, зазвучала музыка.
- Сын заклеймил бы позором мой нынешний вкус.
- Анна…
- Все хорошо… - Она села на свое место. - Я много думала… молилась, как умела… Ты веришь в Бога?
- М-м-м… скорее да, чем нет.
- Вот и я… В последний год я часто видела сон: муж и сын машут мне рукой и говорят: "Не беспокойся, у нас все в порядке, мы встретимся, но не очень скоро, не скучай", ну и в том же роде. А недавно они сказали мне это и, обнявшись, ушли. - Анна вытерла навернувшиеся слезы. - Не бойся, я не буду… мне правда необычайно легко сейчас. Я думала, что это никогда не кончится… я как умерла тогда, вместе с ними… Только быть мертвой на земле гораздо тяжелее. Прости, я больше не буду, - спохватилась она.
- Анна, говори, я прошу тебя. - Лев протянул руку и положил на ее ладонь. - Выговорись, если нужно.
- Правда?
- Да. Конечно.
- Все-все?
- Все-все.
Она посмотрела на Льва и поняла, что он готов слушать.
- Выговорись… Ты прав, я никогда не говорила об этом ни с кем. Даже с родителями… даже с сестрой, хоть мы очень близки. Я словно могильную плиту положила на душу… на себя, на свою жизнь… Алеша был младше меня… намного младше. Я влюбилась в него… как-то случайно… Случайно! - усмехнулась Анна. - После того, как мы расстались с первым мужем… Мы тогда жили далеко, на Севере. Алеша был болен. Я долго не знала этого и мучилась, мне казалось, что он не любит меня, а просто развлекается… он то появлялся, то пропадал… Он не объяснял - гордый… Я не спрашивала… тоже гордая. Когда он поправился, то сделал мне предложение. Мы очень любили друг друга. Мы были по-настоящему счастливы. Я даже чуть ребенка не родила… Но потеряла, едва забеременев… Может, Бог все знал наперед и решил, что мне будет тяжело… с ребенком и без любимого. - Анна замолчала.
Она не стала добавлять, как похожи эти двое таких разных - и внешне, и по возрасту - мужчин: те же словечки, те же скупые, но выразительные жесты, та же грусть в глубоких добрых глазах….
- Где они?..
- Где похоронены? Там, на Севере. Я сразу уехала оттуда. Это - квартира родителей. Они умерли недавно… сначала мама и почти сразу - папа. Они были старенькие… Мы с сестрой у них поздние дети. Очень поздние.
Лев смотрел на Анну и молчал. Только взгляд его говорил: я слушаю, я понимаю, я хочу помочь, разделить с тобой все, что ты доверишь мне.
- Ленка младше меня на год. Живет между Римом и Мурманском. Уже пару лет туда-сюда летает. Работа такая, эс пэ… джойнт ентерпрайз. Была замужем на третьем курсе, ровно полгода. С тех пор одинока… Вот сообщила приятную новость: жди меня с женихом. Может, это я от радости… от надежды ожила?
У Анны к горлу подступили слезы.
- Не смотри на меня… я заплачу.
- Заплачь. - Он встал и подошел к ней.
Она обняла его за шею и заплакала.
Лев молча гладил ее по спине, по плечам, по еще влажным после душа волосам и покачивался из стороны в сторону, словно баюкая.
- Прости. В последний раз я плакала в том апреле, - сказала Анна, когда успокоилась. - Скажи… а что ты обо мне думал?.. ну, час назад… два.
- Я был уверен: ты знаешь, что делаешь.
- А если бы все-таки оказалось, что у меня семья?
- Если бы у тебя была семья, ты была бы совсем другой, и я не стал бы к тебе приставать.