- Я должен вас предупредить - у него нет шансов… Почти нет. Мы обычно хоть один из тысячи, но даем. У него - один из ста тысяч. Он держится неизвестно на чем. Разумеется, мы делаем все, что диктуют обстоятельства. Так что вы…
- Хорошо, доктор.
Гарри лежал с высоко поднятым изголовьем, как обычно лежат выздоравливающие после долгой тяжелой болезни. Он был накрыт до подбородка простынями, через которые проступали бурые пятна. У носа - кислородная трубка. Сестра что-то вводит в вену на шее. Лицо белое. На нем огромные зеленые глаза.
- Лера… Скорей, у меня нет времени… Сестра, бросьте все, я уже одной ногой там… Мне нужно туда, там Катя, не заставляйте ее ждать, она и так слишком долго меня ждала… - Он говорил почти как здоровый человек, только дышал чуть тяжелее. - Лера… Первое… Молодец, что не плачешь, словно все знаешь… Катя улыбается… - Он прикрыл глаза, улыбнулся и только что не помахал приветственно рукой. Потом открыл глаза. - Первое. Отца я не застану. Он не успеет… за городом живет. Дождись его, побудь с ним. Он очень хороший… Вы должны были познакомиться на днях… Конечно, при других обстоятельствах… - Гарри усмехнулся, но его лицо сразу исказилось болью. Он переждал и продолжил: - Запомни, что ты должна ему сказать… Я раскаиваюсь во всем. Во всем… Долго перечислять… Лера, во всем. - Он осторожно, чтобы не спровоцировать приступ боли, с нажимом выговорил эти два слова. - Отец поймет. Еще. Я всегда любил его. Запоминаешь? Пусть не думает, что я предал его. Я любил маму. Но его я тоже любил… нет, люблю… Скажи отцу - я люблю его… Сестра, налейте в рот воды… немного… язык прилипает…
Лера отстраненно отметила, что Гарри совсем не заикается.
Сестра пипеткой накапала на его высунутый язык несколько капель. Гарри выдохнул: хорошо-о-о… И продолжил:
- Второе. Я виноват перед тобой. Ты же знаешь… и я знаю, что был не прав… Прости, если сможешь… И еще я тебе очень благодарен… за Катю… за твою душу… Лера, я хотел бы встать перед тобой на колени… и несколько раз повторить это… Но я не успею, Лера, прости…
Неподвижные до этого глаза двинулись в ее сторону. Он поймал Лерин взгляд, но не смог удержать его: словно сократилась натянутая пружина и вернула его глаза в нейтральное положение. Веки тяжело опустились.
- Сейчас, Катенок, еще немножко… - прошептал он. - Ждет… - Он снова усмехнулся и снова скорчился. - Лера, ты тут? Я многое понял… Нет, не успею… Короче, мы с Катей любили… любим друг друга. Я был дурак… Нет, тоже ни к чему… Мы хотели пожениться завтра. Навсегда… - Опять усмешка и гримаса. - То есть мы муж и жена. Не плачьте о нас. Мы вместе… Теперь уж навсегда… Это ерунда - здесь, там… Там даже лучше - ни смертей, ни болезней… Ни разлук… Мы вас там будем ждать… С Катей.
Он замолчал. Лера не отрываясь смотрела на него.
Гарри открыл глаза.
- Я еще здесь? Лера, ты здесь?
- Да, Гарри.
- Значит, еще немного времени есть… Самое главное - не забудь отцу передать… Тогда слушай…
- Гарри, помолчи, тебе тяжело…
- Мне не тяжело… Я ничего не чувствую. У меня одна голова осталась… А раз я еще здесь, так, значит, для того, чтобы говорить. Хорошо… - Его дыхание стало хриплым. - Лера… Отец… Сестра… Люди… Люди, любите… Любите… Только любовь имеет смысл… Больше ничего… Только любовь. Все, Катенок, иду… Лера, до встречи… Отец, прости… Врачей жалко… сестра, спасибо вам… - Он улыбнулся и затих. Глаза остекленели и стали незрячими.
Сестра смотрела на Леру. Лера - на Гарри. Она потянулась к простыне, туда, где должна быть его ладонь. Сестра перехватила Лерину руку и сказала:
- Не надо.
- Почему?
- Не надо…
- Он… уже… это все?..
- Да.
- Можно я побуду?
- Можно.
- Надо глаза…
- Хотите сами?
- Нет.
Сестра закрыла Гарри глаза. Он все так же улыбался.
- Не накрывайте, можно?
- Можно.
- Я хочу взять его за руку. - Лера снова потянулась к простыне.
- Не надо! Не трогайте.
Лера ничего не понимала, но слушалась. Потом она узнала, что у Гарри раздавило обе кисти и все ниже грудной клетки. Он пытался удержать дверь такси, которую вминал автобус, налетевший на них на перекрестке.
Это все снегопад. Они с Катькой так его любили… Автобус не смог затормозить - его понесло по пуховой подстилке, под которой был лед.
Катя умерла сразу, от удара в голову. В тот момент она ничего не успела понять и лежала на каталке с удивленной улыбкой на лице.
Таксист отделался переломом ребра.
Сестра убрала трубку от лица Гарри.
- Вам ничего не нужно?
- Нет, спасибо.
- Вам вызвать такси?
- Нет. Я буду ждать его отца. Его же вызвали?
- Да.
- А откуда он едет?
- Не знаю.
Вошел доктор. Посмотрел на Гарри, потом на сестру. Потом на Леру.
- Вам такси вызвать?
- Нет. Я жду его отца. Он скоро приедет?
- Думаю, да.
- Я побуду здесь. Можно?
- Можно. - Он глянул на сестру и вышел.
Сестра села в углу и прикрыла лицо ладонью.
О чем думала Лера, неотрывно глядя на Гарри, ни тогда, ни потом она не смогла бы сказать. Вероятнее всего, ни о чем. Хотя так не бывает. Изредка закрывая глаза, она видела Катькино недоумение, проступающее под улыбкой, наверняка адресованной своему любимому.
В палату снова вошел доктор. За ним в дверях стоял Гарри Анатольевич… лет сорока пяти - пятидесяти. Те же зеленые глаза, те же пепельные волосы, только прямые. В длинном черном пальто с длинным темно-зеленым вязаным шарфом, обернутым вокруг шеи.
Лера встала. Сестра тоже.
- Гарри… - сказал мужчина в черном пальто. - Он заснул?
- Да! Тише, - быстро ответила Лера и двинулась к нему, не давая доктору опередить ее. - Мы выйдем, а потом вернемся. - Она так сжала локоть доктора, что тот вздрогнул, но ничего не сказал и пропустил Леру.
Лера буквально вытащила отца Гарри из реанимации. Они сели в холле друг против друга.
- Я - Валерия. Катина сестра… Вы же знаете ее?.. - сказала Лера. - Можно Лера… Как угодно… А вы - Анатолий… как вас по отчеству?
- Меня зовут Гарри… Как сына…
- Н-но…
- Это долгая история… Гарри… отчество сложное, можно просто Гарри.
Лера уловила легкий приятный акцент. Он говорил тихо, то ли боялся разбудить сына, спящего где-то в недрах этого невеселого заведения, то ли это у него такая манера.
Он был возбужден, но держался. Видимо, помогало то, что худшие его ожидания не оправдались. Сын спит. Значит, все хорошо.
- Гарри просил сказать вам… - Она судорожно пыталась вспомнить, что же просил Гарри сказать отцу. В голове была пустота. - У вас есть сигареты? - Она тянула время и ждала, что ее осенит.
- В машине. Принести? Или спустимся?
- Да, пойдемте… Нет, сходите, я подожду тут.
Отец Гарри… Гарри встал, посмотрел на Леру.
- С вами все в порядке?
- Да-да…
Он удалялся по длинному-длинному коридору, то исчезая, то появляясь снова: темно - светло, темно - светло… Пульсировал в пространстве, совсем как его сын…
Лера все вспомнила.
- Гарри! - Она бросилась за ним.
Он услышал и остановился. В полосе неонового света его волосы казались белыми. И лицо бледное, как у Гарри… У того, который лежит сейчас на согнутой пополам кровати.
- Не надо. Я не курю… Я забыла, а теперь вспомнила. - Она стояла в двух шагах от высокого широкоплечего мужчины, так похожего на своего высокого широкоплечего сына, и боялась заговорить, чтобы не убить его. Почему она решила, что он слабее ее? Извечное женское?.. - Пойдемте.
Они вернулись в холл. Большие квадратные часы показывали три двадцать пять. Опередив Лерины сомнения по поводу их дееспособности, большая стрелка прыгнула на одно деление.
- Гарри просил сказать вам, что он раскаивается во всем. Он сказал, вы знаете…
- Почему он вам это говорил, он что, сам не может мне?.. - Его лицо напряглось. - Что с Гарри? Он спит?.. А что с Катей? Где она?
- Подождите, а то я опять все забуду… - Лера коснулась его руки. - Он просил сказать, что он вас очень любит… Не перебивайте! Он сказал, что не предавал вас и всегда любил…
Отец… Гарри положил лицо в ладони. Длинные волосы - прямые и тяжелые - упали на пальцы, закрывающие лоб.
- Еще он…
- Не надо. Потом…
Они молчали. Лера разглядывала его красивые крупные руки, узор набухших вен, браслет часов, выглядывающий из-под рукава черного джемпера. Она пыталась нащупать в себе какие-нибудь чувства: должна же она сопереживать этому мужчине, у которого погиб сын… Она вспомнила, что и у нее тоже горе - не стало единственной любимой сестры. Да нет, чушь какая-то… Это даже не кошмарный сон, просто - чушь.
А он покачивался вперед-назад, не открывая лица.
В холл вышел все тот же доктор. Он вышел тихо, и Гарри не услышал его шагов.
Доктор вопросительно глянул на Леру. Она помотала головой, и тот ушел. Так же тихо.
- Где ваша сестра? - не убирая рук, спросил Гарри.
- Ее нет. Ее не стало сразу.
- Вы уже отплакали?
- Нет.
- И я не могу. - Он отнял ладони, сощурился от яркого безжизненного света. - Я хочу побыть с ним. Вы не могли бы со мной?..
- Да.
Они вошли в отделение. Доктор, сидевший за столом дежурного и что-то писавший, встал навстречу и молча повел их в палату. По пути он открыл какую-то дверь, заглянул в нее и кивнул. Вышла медсестра и пошла с ними.