Однако под "кошкой" в этих случаях всё же обычно подразумевается именно кошка, а не воплотившиеся в неё "дух" или "нечистая сила". В конце концов, если бы имелся в виду оборотень, то в народной речи можно было бы встретить варианты этого выражения с упоминанием ведьмы-оборотня, чёрта, беса, нечисти и т. п. Просто сама кошка – животное "нечистое". В системе мифологического мировоззрения этот зверёк представлялся скорее негативно. Кошка ассоциировалась с домом и женщиной, а собака – с двором, внешней средой и, соответственно, с мужчиной: "Кошка на печке, пёс на крылечке", "Кошка да баба завсегда в избе, а мужик да собака завсегда на дворе". Ассоциации кошачьей породы с женским началом, очевидно, повлияли на восприятие кошек как животных потенциально вредоносных (кошка – ведьма). Нижегородские старообрядцы, у которых слово "пёс" характеризовало животное именно как "нечистое", "поганое" (в отличие от более нейтрального слова "собака"), могли сказать: "Кошка – она пёс". В свадебной обрядности Урала, у верхнекамских старообрядцев, отмечен такой способ уберечься от возможного проявления колдовской порчи: опытный дружка, оберегавший молодых, рекомендовал им держать под столом ноги вместе, чтобы кошка не прошла. Значит, если она там прошмыгнёт, то может жениха с невестой рассорить-разлучить и саму свадьбу расстроить – будут они "как кошка с собакой". Русские жители Уржумского уезда Вятской губернии во второй половине XIX в. следили, чтобы между женихом и невестой не пробегала кошка. Вот как писал об этом В. К. Магницкий: "Во время рукобитья между женихом и невестой пробежит кошка (в буквальном смысле) – всё дело расстроится". Характерна оговорка: "в буквальном смысле". И это как раз тот случай, который демонстрирует происхождение устойчивого выражения о ссоре – мол, между ними "(чёрная) кошка пробежала". Крестьяне Николаевского прихода Слободского уезда Вятской губернии в те же времена полагали, будто собака – "диавольского рода". Они считали, что если "кошка, собака или другое животное пробежит между ногами человека, это значит – оно отняло всё счастие у него…". У белорусов добиться того, чтобы жизнь молодых стала плохой, можно было, протянув кота (обычно чёрного) за задние лапы через дорогу, по которой жениху с невестой предстояло ехать на венчание. Объясняли такое действие тем, что "кот – гэта нешта плахое", вот молодые всю жизнь драться и будут. И обычно приписывали это колдовство девушке, брошенной женихом ради другой. Тут заметно отношение к чёрному коту как к символу несчастья, скорби, разлуки, да и своеобразное обрядовое "преграждение пути".
В прежнее время простые люди обычно старались не принимать такие позы, чтобы приходилось широко раздвигать ноги. Например, в конце XIX в. в Балахнинском уезде Нижегородской губернии, стоя на молитве, тесно сдвигали ноги, особенно пятки, "чтобы бес не проскочил между ног и не причинил соблазна в уме и сердце". В Вятском крае в XX в. советовали не пускать кошку между ног. Говорили, что иначе счастья не будет.
Вот и порчу навести на молодых можно было, пройдя между ними. Представление это старинное. Известно, что уже в XVI–XVII вв. на русских свадьбах наблюдали, чтобы никто не переходил пути между женихом и невестой либо между верховым конём жениха и санями невесты. Так было, например, в 1626 г. на свадьбе царя Михаила Фёдоровича с Евдокией Стрешневой. Тогда "царицыны дети" (это такой особый придворный чин) "берегли" дорогу молодых, "чтоб никто межгосударя и государыни пути не переходил". В Грязовецком уезде Вологодской губернии при благословении молодых перед выездом в церковь на венчание "наречённая сваха" вставала позади них, держа в одной руке их одежду, и зорко следила, чтоб они встали как можно теснее, ближе друг к другу, чтобы никто не мог между ними пройти. В Вятском крае знали: нельзя, чтобы кто-нибудь садился между женихом и невестой. В Лузском районе фольклористы из Московского университета записали такой рассказ: "Одна так свадьбу испортила: села между молодыми-то в машину – дак ладу в семье и не было". А в Уржумском районе жених с невестой непременно от венца ехали вместе, на одних санях (хотя к венчанию они должны были приезжать на разных). И после венчания им рекомендовалось ходить за руку, чтобы между ними не мог проскочить колдун и наслать порчу. У русских жителей северных районов Удмуртии до сих пор на свадьбе руки жениха и невесты перевязывают полотенцем, тем самым прочно присоединяя их друг к другу в важный момент свадебного действа. Учёные по-разному это истолковывают, замечая или "переход" в иной социальный статус, или же коммуникативно-обменную роль ритуала ("присоединение двух родов"). А сами информанты говорят, что это способ защиты жениха и невесты от чужого влияния и предохранение их от возможного разъединения в будущем. Объясняют, в частности, так: чтоб не прошёл межних кто, не "испортил" их.
Всё это позволяет уточнить: когда при начале столь важного дела, как сватовство, запирались в доме, присаживались и прогоняли находившихся в доме кошек (да и собак тоже), то, действительно, могли опасаться, что в обличии животного окажется ведьма. Но не всякая кошка – ведьма…
Когда представление о нечистой, ведьминской природе кошки (преимущественно чёрной кошки) соединяется с убеждением в том, что нехорошо пересекать чужой путь, то так вот и появляется расхожее, живучее суеверие, будто перебежавшая дорогу чёрная кошка способна навредить, и потому лучше этой дорогой дальше уже не идти. Хотя и возвращаться назад, в дом, откуда ты вышел, тоже не следует: вернёшься – так ужточно "пути не будет".
Поверье о зловещей чёрной кошке известно многим народам. Например, сибирские татары точно так же остерегались пересекающей путь чёрной кошки, как и русские. Однако в Великобритании долгое время считалось, что если чёрная кошка пересекает дорогу или входит в дом, то это к удаче, и специалисты-фелинологи бывают вынуждены как-то объяснять это необычное представление.