7
Катя Полонская всегда выделяла Сашу Гребениченко среди одноклассников. Но тихо, про себя, не показывая виду. Демонстрировать свои чувства Катя никогда никому не собиралась, но ощущала в Александре какую-то силу, большие возможности, которые должны раскрыться позже, потом, но обязательно. Такой мощи не было ни у Сани Наумова, ни у Шуры Умберга, неразлучных друзей Гребениченко, ни у других мальчишек. Да и красив Сашка был потрясающе: статный, с крупными, по-мужски резковатыми чертами, мастерски созданный цветовыми контрастами: светлые волосы - карие глаза. К сожалению, он довольно долго не обращал на Катю внимания. Или искусно притворялся, что она ему глубоко безразлична.
Катя измучилась, буквально вся вывернулась наизнанку, чтобы ему понравиться, но никакого толка. Гребениченко оставался безучастным к ее завлекалкам, как фундаментально и безнадежно женатый мужик. Гиблое дело, в отчаянии думала Катя. Весь девятый класс она изводила родителей, требуя себе то новые брюки, то другой свитер, то еще одну пару туфель. А в десятом окончательно потеряла всякие границы запросов и капризов.
- Ты просто одурела! - наконец вышла из себя мать, главный бухгалтер крупного гастронома. - Мы с отцом для тебя ничего не жалеем, ты знаешь! Но нельзя же садиться нам на шею и заниматься откровенным вымогательством!
Катя неожиданно бурно расплакалась, чем страшно перепугала мать, души не чаявшую в единственной дочке.
- Что ты, Катюша? - залепетала Неля Максимовна. - Успокойся, прошу тебя! Глазки будут красные! Голова разболится! Не плачь! Я все для тебя сделаю! И колечко тебе купим с изумрудом, и сапожки австрийские! Я достану что угодно. Только перестань!
Но Катя продолжала реветь еще громче.
- Да что же такое случилось?! - в ужасе воскликнула мать.
- Он… меня… совсем… не замечает! - прорыдала Катя сквозь всхлипывания.
- Негодяй! Подлец! Скотина! - искренне вознегодовала Неля Максимовна, даже примерно не представляя, о ком речь. - Как он смеет тебя не замечать?! Тебя, мою красу ненаглядную!! Мою красавицу несравненную! Да лучше тебя ему никогда нигде не найти и ни за что не встретить!!
- Я тоже так думаю! - заявила Катя и перестала реветь так же внезапно, как и начала. Она старательно вытерла ладошками мокрые щеки и преданно взглянула на мать. - Мама, а как правильно соблазняют мужчину?
Неля Максимовна растерялась. Она ожидала от дочки чего угодно, но не подобного вопроса. Лучше бы Катюша попросила еще одни серьги с аметистами…
Пока мать обдумывала ответ и собиралась с мыслями, Катя ловко подкинула ей новый вопросик, не менее каверзный:
- А разве тебе никогда не приходилось никого соблазнять? Это странно в твоем возрасте… У кого же мне тогда спрашивать совета и консультироваться? Подружки тоже ничего еще не знают. К кому мне обращаться?! Писать в "Комсомольскую правду"?
Неля Максимовна вновь ужаснулась. Она не собиралась отправлять свое единственное чадо за консультациями к кому попало. Тем более по столь скользкому, деликатному вопросу.
- Доченька, кого же ты собралась соблазнять? - робко спросила несчастная мать.
- Его! - лаконично ответила дочь.
- Это тебе так необходимо? - осторожно справилась Неля Максимовна.
- Это вопрос всей моей жизни и смерти!
- Ну раз все столь серьезно, и дело зашло так далеко…
Она понимала, что, в общем, все еще не добралось до своего логического конца, но чувствовала в нездоровом - или чересчур здоровом? - по ее мнению, стремлении дочери нечто опасное и непредсказуемое. Неля Максимовна запуталась.
- Я должна немного подумать, и потом тебе все объясню.
- Только недолго, - распорядилась Катя. Она часто разговаривала с родителями в приказном порядке. - А то у меня совершенно нет времени на твои размышления.
Куда она так торопилась?
Несколько дней назад Катя, глянув в очередной раз на неприступного и холодного Гребениченко, вдруг поняла, что пора действовать наступила. Теперь - или никогда. Надо поспешить. Но как заставить его повернуться к ней?! Как вынудить увлечься ею, заинтересоваться, остановить на ней свой выбор?!
Катя не знала, как этого добиться. Но мечтала лишь об этом.
Примерно в то же время Александр огорошил родителей неплохим вопросом. Что называется, прямо под дых.
- Вы не собираетесь стать дедом и бабкой? - беззаботно спросил он их за завтраком.
Родители перестали жевать и переглянулись.
- А что? Есть такая возможность? - осторожно поинтересовался Владимир Александрович.
- Возможность, конечно, есть, но не в ней суть, - строго объяснил сын. - Значит, так… Если пока не хотите, вроде вам еще рановато, то тебе, папа, придется купить мне в аптеке пакетики, или резинки, как они там называются… Я стесняюсь спрашивать.
- А ничего другого делать ты не стесняешься?! - не выдержала Варвара Николаевна. - То, для чего эти пакетики предназначены?! Не рановато тебе?!
Сын не удостоил ее взглядом. Муж замахал руками, умоляя замолчать.
- Мне пора, я в школу опаздываю, - безмятежно произнес Сашка, вставая. - Я вас предупредил!
После лекций в институте Владимир Александрович поспешил в аптеку, а вечером вручил сыну то, о чем он просил. Сашка, не глядя, равнодушно сунул покупку в карман и небрежно обронил:
- Спасибо…
Расспрашивать о подробностях его подростковой - и подрастающей как-то странно, по мнению родителей, - жизни Владимир Александрович не решился. Вероятно, напрасно. Только все равно Сашка вряд ли что-нибудь толком расскажет отцу.
Прошлой весной в Сашкину юность смело ворвалась Люся. Первая женщина. В общем-то девчонка. Но очень разбитная и без комплексов. Она работала продавщицей в ближнем от школы гастрономе, куда Сашка зашел однажды купить матери и младшей сестре подарки к Восьмому марта. Эта обязаловка его всегда раздражала, но приходилось подчиняться общепринятым правилам и дурацким нормам.
Люся стояла за кондитерским прилавком и улыбалась всем и никому. Кругленькое милое личико, явно выкрашенные под блонд кудри и смелые развеселые глаза неопределенного цвета. Девушка Сашке понравилась.
- Что будем брать, молодой человек? - залихватски справилась юная продавщица.
- Вас! - не растерялся тоже достаточно находчивый Сашка.
Девица довольно расхохоталась, показав изумительные, крепенькие от природы зубы, еще не ведавшие в те времена никакого "Орбита" и "Блендамеда".
- Ух ты! Лихо! Во покупатель пошел! Ах-ах-ах! Прямо зверь! Тигра полосатая!
В этот момент ее слишком не вовремя отвлекли двое седовласых шамкающих мужчин пенсионного возраста, попросивших каких-нибудь конфеток подешевле.
Кудрявая продавщица повернулась и крикнула напарнице звонко и совершенно серьезно:
- Оля! Тут два молодых человека конфеты спрашивают! Обслужи! А то у меня еще один очень солидный покупатель намечается!
К старичкам тотчас подошла полненькая Оля, напоминающая симпатичный колобок, а круглолицая целиком и полностью сосредоточилась на Александре.
- Так ты, стало быть, желаешь меня? - на всякий случай уточнила девушка. - Ах-ах-ах!
- Да! - смело повторил Сашка.
Кудрявая хитро прищурилась. Лукавые глазки внимательно оценивали Сашку и вычисляли его подлинную стоимость.
- А сколько дашь?
- А сколько попросишь! - с молодецкой щедростью, удалью и безудержностью заявил Сашка.
- Ого! - уважительно и удивленно протянула круглолицая. - Ну ты даешь! Врешь, поди? Воруешь, что ли? Меня зовут Люся.
- Александр, - представился юный ухажер. - Я учусь неподалеку. Живу в центре. А ты?
Продавщица погрустнела. Сообразительная Оля-колобок привычно быстро обслуживала покупателей, ловко перекатываясь за прилавком и давая возможность подруге покадриться. Вдруг это ее шанс?!
- Я почти за городом живу, - призналась Люся. - Ездить далеко. Вот с Олькой здесь снимаем комнату. У одной бабули. Подешевле. А тебе небось подарок нужен? Для любимой или для мамаши?
- Для матери и младшей сестры, - уточнил Саша. - Любимой пока нет. И близко к ней не стоял… Может, попробуешь ею поработать? Я ведь уже предложил.
- Ах-ах-ах! Какой проворный мальчик! - вновь почтительно пропела Люся. - Прямо подметки на ходу рвет!
- А другой бы тебе не подошел! В здешней местности это не актуально! - объявил смышленый Сашка. - Я не прав? Слюнтяи здесь не ходят!
Люська довольно фыркнула:
- Еще как ходят! Так и мелькают целый день! Но не проходят! Ты угадал прямо с ходу! Умный! - В ее взгляде вновь проскользнуло уважение. - А учишься где?
- Заканчиваю. - Сашка не стал вдаваться в подробности своего еще не законченного среднего образования и возраста. Очень хотелось казаться старше.
Он вырвал листок из записной книжки.
- Вот мой телефон. А твой?..
- Я дам бабулин, - неуверенно протянула Люся. - Но лучше не звонить, а просто заходить. С девяти до шести. Обед с часу до двух. А подарки? Забыл?
Саша засмеялся.
- Рядом с тобой забудешь все на свете! - отпустил он первый в своей жизни, а потому на редкость банальный комплимент.
Люся удовлетворенно хохотнула.
- Чего возьмешь? - Она широким жестом обвела свой не больно богатый прилавок, еще не мечтающий и даже не подозревающий о грядущих рыночных временах. - Может, все-таки лучше духи? "Парфюмерия" через дорогу. Но там тоже одно говно…
Сашка усмехнулся:
- Тогда посоветуй! Что там нынче у вас актуально…
Люся заговорщицки наклонилась к нему из-за прилавка:
- Я тебе сейчас из подсобки кое-чего принесу. Завернутое в бумагу, чтобы никто не зырил. Деньги мне отдашь. На обертке будет написано сколько. Лады?