Слово "неловкость" очень хорошо выражало состояние Чезаре, когда во вчерашнем разговоре с Серафиной, у него вдруг открылись глаза. Сознательно обманывая себя, все это время он рыл яму, в которой теперь Лиззи готова закопать его живьем. Якобы желая принять душ, Чезаре поднялся наверх. На самом деле ему необходимо было сделать важный телефонный звонок. В семье только отец обладал тонким душевным чутьем и мог дать полезный совет. Чезаре не мог довериться младшим сестрам: они тут же проболтались бы Лиззи. Рекомендация Жоффредо включала только одно слово, кроме того он предложил сыну подумать, как ему дальше жить без Лиззи. Настроение Чезаре окончательно испортилось.
Выбрав для поездки на остров легкое белое платье, Лиззи уделила особое внимание макияжу, не столько из тщеславия, сколько из практических соображений: она не должна проигрывать в сравнении с красавицей брюнеткой Серафиной.
Время до вылета почти не оставалось, когда спокойный и невозмутимый Чезаре спустился вниз. Темно-золотистые глаза и смуглую кожу лица выгодно подчеркивал свитер цвета слоновой кости. Садясь в лимузин, он даже не взглянул на Лиззи, так что ее ухищрения пропали даром. Устроившись на сиденье между ними, ее Арчи в конце концов положил голову на мускулистое бедро Чезаре и разомлел, когда тот машинально почесал его за ухом.
В течение часа, пока вертолет доставлял их на остров, Лиззи мучила себя вопросами, изредка бросая взгляд на мрачно молчавшего Чезаре. О чем он думает? Как мог забыть все, что было между ними? Не только секс, но смех, разговоры, ощущение настоящей близости? Неужели это была лишь игра ее воображения? Чезаре переменил положение, слегка коснувшись ее бедром, и Лиззи окатила жаркая волна желания. Непреодолимая сила физического влечения напугала ее. Она напомнила себе, что эта сторона их жизни закончена, но продолжала с вожделением думать о сидящем рядом мужчине.
Неожиданно Чезаре указал в окно на ее, как он сказал, остров. Вертолет пошел на снижение. Лиззи с интересом смотрела на большой участок суши в форме капли, покрытый густой растительностью.
– Это Лайонз? – ахнула она. После рассказов матери в ее представлении остров выглядел как пустынная скала в море. Впрочем, Лиззи редко думала о нем, ведь шансов попасть сюда у них с Кристи практически не было.
Впервые за двадцать четыре часа ее охватило радостное возбуждение. Не обращая внимания на протянутую Чезаре руку, она соскочила на землю и поспешила к белому зданию на склоне горы. Как и остров, дом оказался больше, чем она представляла.
– Афина говорила, что ее отец построил виллу в начале прошлого века. У нее было пять братьев и сестер, поэтому он такой просторный, – пояснил Чезаре, поддерживая ее под локоть. – Примо считает, что надо построить новый дом, но пока, за неимением времени, обновил этот.
Заметив, что Лиззи немного задыхается, Чезаре обеспокоенно заметил:
– Не спеши. Сегодня жарко, а ты ждешь ребенка.
– О господи, – рассердилась Лиззи, – я совсем немного беременна.
Чезаре обреченно закатил глаза, понимая, что пожинает плоды собственной глупости. Несмотря на нелегкую судьбу, Лиззи по природе была на редкость жизнерадостна и необидчива, во всяком случае до тех пор, пока он сам все не испортил.
Примо встретил их у дверей и сообщил, что рабочие заканчивают приводить в порядок территорию, но дом уже полностью готов.
Широко раскрыв глаза, Лиззи прошла через выложенный плиткой холл в просторную гостиную, в которой элегантно сочеталась традиционная и современная обстановка. Французские двери с легкими цветастыми занавесками вели на террасу со ступенями, ведущими к уединенному песчаному пляжу. С террасы открывался живописный вид на море.
Напряжение постепенно покидало Лиззи. Вопреки нелестному впечатлению Франчески, дом показался ей уютным и полным очарования. На первом этаже для Афины были приготовлены удобные апартаменты, а заново отделанная спальня на втором этаже была светлой и просторной. Легкий бриз шевелил занавески на широких открытых окнах.
– Тебе нравится? – спросил Чезаре.
– Волшебно. Понимаю, почему твоя бабушка так любила это место. Оно просто создано для детей.
– Скоро наш ребенок продолжит традицию, – сказал Чезаре.
– Когда будет приезжать к тебе в гости. Без меня, конечно, – уточнила Лиззи.
Чезаре вел себя странно, нерешительно переминаясь на месте.
– А что, если я захочу, чтобы ты тоже жила здесь?
– Навряд ли, – сухо заметила Лиззи. – Ты, скорее всего, женишься или заведешь любовницу.
– Напрасно ты так думаешь. Мне нужна ты, – выпалил Чезаре, очень обеспокоенный мыслью о разводе, на который явно намекала Лиззи.
Лиззи побледнела, пытаясь понять, чем грозит ей новая игра, которую он затеял.
– Я тебя… не устраиваю, вот и все. Вчера ты дал мне ясно понять.
– Ты нужна мне. Я хочу сохранить наш брак, – объявил Чезаре почти со злостью. – Вчера ты застала меня врасплох, сбила с толку. Я ошибся.
Лиззи посмотрела на него с крайним раздражением: сказывался нервный стресс, в котором она пребывала с минуты, когда Чезаре безжалостно стер в пыль ее мечты и надежды.
– Не верю своим ушам. Сперва ты настаиваешь на фиктивном браке, потом уговариваешь попробовать создать семью, дальше вспоминаешь, что у нас деловое соглашение и мы не женаты. Давай закончим на этом! – Она резко повернулась и демонстративно вышла в соседнюю комнату.
– Я хочу попросить прощения, а ты даже не выслушала меня, – возмутился Чезаре, следуя за ней по пятам.
– Нельзя просить прощения за то, что мы испытываем в душе, – заявила Лиззи, притворяясь, что с интересом глядит в окно, мечтая единственно о том, чтобы прекратить бессмысленный и мучительный разговор с Чезаре. – Пожалуй, переоденусь и пойду прогуляюсь по острову.
– В одиночестве?
– Да, хочется побыть одной. Многолетняя привычка, знаешь ли, – напомнила ему Лиззи. – Завтра приедет Афина, и мы продолжим… игру, а сегодня нам лучше спать в разных комнатах.
– Ты не слышала ни слова из того, что я сказал. Даже не взглянула на меня!
Какой смысл смотреть на неотразимого красавца, если он больше не принадлежит ей? Она не хотела рисковать.
– Лиззи… – хрипло выдохнул Чезаре.
Она замерла, чувствуя, как слезы подступают к глазам.
– У меня нет желания слушать тебя, все уже сказано. Я не жена тебе, а то, что мы живем вместе…
– Ты ждешь моего ребенка! – почти крикнул Чезаре.
– Раз ты не любишь меня, то для наших отношений есть одно определение – "просто секс", – ответила Лиззи, неохотно поворачиваясь к нему.
– Но я хочу сохранить тебя…
– Я не домашний питомец, Чезаре. – Она нахмурилась, вглядываясь в побледневшее лицо. – Ты на себя не похож. С тобой все в порядке?
– Да, – соврал Чезаре, вспоминая заключенный в одном слове совет Жоффредо.
Лиззи скрылась в спальне, закрыв за собой дверь. Она переоделась в майку и шорты, спустилась в кухню, где снова царил Примо. Чезаре нигде не было видно. Лиззи решила, что хорошая прогулка поможет ей успокоиться и проветрить мозги. Получив у Примо корзинку с провизией для пикника и бутылку вина, она посчитала, что может гулять до темноты, а потом сразу нырнет в кровать набраться сил перед завтрашним большим шоу перед ничего не подозревающей Афиной.
Узнав, что Лиззи покинула дом, Чезаре пришел в ярость. Не обнаружив ее на пляже, он по-настоящему испугался и бросился на поиски. Несколько часов спустя, сгоревшая на солнце, уставшая после длинного похода по острову, Лиззи вернулась в дом и с удовлетворением узнала, что Чезаре отсутствует. Съев приготовленный Примо вкусный ужин, она легла в кровать и заснула как убитая.
Афина приехала к вечеру следующего дня. Чезаре был рад, потому что ради гостьи Лиззи покинула наконец свое убежище. Ему не раз приходило в голову, что, работая в одиночку на ферме, терпя рядом ворчливого, неблагодарного отца, Лиззи выработала упрямый, несгибаемый характер.
В ярком алом сарафане, веселая и спокойная Лиззи сопровождала Афину по дому. Старушка не сдержала слез, глядя с террасы на прекрасный морской вид.
– Теперь вилла принадлежит тебе и Лиззи, – сказала она, промокая глаза салфеткой. – А у меня с этим домом связано столько воспоминаний о ныне покойных братьях и сестрах.
Однако несколько минут спустя Афина уже смеялась, вспоминая веселые детские проделки. Обойдя дом, все уселись на террасе, где Примо по традиции накрыл чай.
– Вы, случайно, с Чезаре не поссорились? – неожиданно спросила Афина, когда ее внук ушел в дом, чтобы ответить на телефонный звонок. – Я не из тех старух, которые любят совать нос в чужие дела, но чувствую, когда что-то не так.
Даже опытной актрисе трудно было бы сохранить искреннюю улыбку. Лиззи покраснела как рак.
– Легкое недоразумение, – солгала она.
– У Чезаре прекрасные мозги для бизнеса, – заметила Афина, проницательно прищурив карие глаза, – но в личной жизни с ним не просто. Недоразумения, как ты говоришь, неизбежны. Он привык настаивать на своем, но и ты упряма, что пойдет ему только на пользу. Со стороны очень заметно, как вы любите друг друга.
Услышав это, Лиззи порадовалась, что старушка не очень-то наблюдательна. Однако позже, столкнувшись с Чезаре в дверях кабинета, предупредила его:
– Афина что-то заподозрила. Нам придется приложить больше усилий, чтобы произвести приятное впечатление.
– Может, проще сначала поговорить?
– О чем?
– Знаешь ли ты, что я вчера истоптал весь остров в поисках тебя. Вернулся домой только к полуночи и узнал, что ты давно спишь.
– Зачем ты искал меня? – изумилась Лиззи.
– Здесь опасно: море, камни, оползни, расщелины…