- Сергей, это Кристина. Юра попал в аварию. Сейчас в тяжелом состоянии после операции. Так что, Сереженька, руководство фирмой ты берешь на себя…. Да, я знаю, что ты ничего не знаешь и не особенно много умеешь! Я видела, что ты ничего не делаешь…. Никогда не перебивай меня. Не бойся. Я все время буду на связи… Твою мать, Серега! Ты понимаешь, что мне больше не на кого положиться? Ты - Юркин лучший друг, ты его компаньон, его правая рука в работе! Не ной и возьми себя в руки! Все, разбирайся и я жду отчет каждые два часа!
Кристина положила трубку и выдохнула. Мы с Сашкой с удивлением смотрели на то, как она преобразилась: на лице выступил румянец, а глаза загорелись интересом и азартом.
- Ты, как будто, ожила, Кристина! - сказал я.
- А то! Работа придает мне сил! - она даже рассмеялась.
Весь день провела она возле отделения реанимации, не переставая при этом руководить по телефону работой двух агентств. В связи с приближающимися праздниками заказов и клиентов сильно прибавилось, и к вечеру телефон ее буквально дымился. Работа действительно придавала ей сил. И меня поражало, как менялась она, разговаривая с подчиненными. Такую Кристину - сильную, строгую, уверенную в себе - я видел впервые.
- Где ты научилась так командовать? - спросил я, не удержавшись.
Она усмехнулась и сказала:
- Честно говоря, у Олега. Конечно, он был грубее и в выражениях совсем не стеснялся, но суть примерно та же. Он никогда не унижал людей.
- Ты о нем говоришь почти с нежностью, - удивился я.
- Я к нему относилась почти с нежностью. Я тебе уже говорила: он стал единственным человеком, который меня понял в тот момент. Он был рядом, он был сильным, и с ним было совсем не страшно…
- Он посадил тебя на колес и сделал проституткой! Как такое можно простить?
- Я этого ему не простила. Я говорю сейчас о том времени, когда я еще не принимала таблетки. Кроме того, он достаточно наказан. Не нам судить.
После обеда Кристине стало плохо. Я начал всерьез за нее беспокоиться. Но она, казалось, не обращала внимания на плохое самочувствие. Все, что ее сейчас беспокоило - это состояние Юры и состояние дел на работе.
Юра пришел в себя около пят и вечера, и его почти сразу перевели в палату. Зрелище было тяжелым: перебинтованная голова с торчащей дренажной трубкой, огромный отек на лице, испещренном мелкими порезами, и глаза… В них, казалось, совсем не было осознанности. Но врач предупредил нас, что Юр полностью в сознании.
- Милый, привет, - прошептала Кристина, беря его за руку.
- Кристина, - прохрипел он м трудом. - Ты меня простила?
На глазах Крис выступили слезы, но она постаралась скрыть их.
- Юрочка, любимый мой! Конечно я тебя простила! Не думай сейчас об этом! Чего ты хочешь?
- Пить… Мне там воды не дали…
- Ему можно пить? - спросила на доктора.
- Да. Но пока не слишком много.
Кристина поднесла бутылку с водой к его губам, и Юра выпил половину.
Наблюдая за этой сценой, полной нежности и любви, я окончательно понял, какой глупой затеей была моя попытка вернуть Крис. Даже, если бы мне удалось, это было бы жестоко. Только с ним она может быть счастлива, это было очевидно.
Дальше было трудно. Нам с Кристиной пришлось вернуться в Харьков, поскольку в агентстве требовалось ее присутствие. Я советовал ей поговорить со Славиком, но она наотрез отказывалась просить его о помощи. Три недели она разрывалась между Запорожьем и Харьковом, кроме того ночи на пролет просиживала за компьютером, занимаясь работой агентства в Симферополе. С каждым днем я все больше восхищался ею. Она находила время для всего. А когда приезжала к Юре, была с ним нежной и заботливой, ни разу не показав, как ей тяжело.
- Крис, ты робот? - спросил я ее однажды во время ужина.
- Нет. Я просто не имею права остановиться. Если остановлюсь, боюсь, снова не смогу включиться в работу. Я ужасно устала на самом деле. Просто ужасно. Но если я возьму передышку… Ничего, скоро Юру выпишут, он будет дома, и мне станет намного легче.
Я боялся этого разговора, все время его откладывал, но, судя по всему, пришло время.
- Мне нужно будет съехать…
Она подняла на меня удивленные глаза.
- Да. Прости, но я думаю, что это будет правильно. Если тебе не хватает денег, я дам в долг.
- Кристина, давно хотел сказать тебе…
Она вопросительно посмотрела на меня, и я понял, что должен все-таки это сказать. Эта мысль зрела во мне с тех самых пор, как случилось несчастье с Юрой. Как будто какой-то посторонний голос все время твердил это в моей голове. Я старался заглушить его своим эгоизмом. Но… Я знал, что сам сожгу все мосты, сказав это, но промолчать не мог.
- Кристина, прости меня. Я не должен был приезжать, не должен был влезать в твою жизнь. Я сам отнял у себя это право девять лет назад. Прости. Я понимаю, что во всем случившемся есть моя вина. Я уйду, Кристина, и, обещаю, больше никогда не побеспокою тебя…
Ее брови медленно поползли вверх, и на лице появилось выражение удивления. Потом она криво усмехнулась и сказала:
- Ясно. Значит, снова бежишь? Что ж, я могла этого ожидать.
- Да нет, Кристина! Я не бегу. Я просто хочу оставить тебя в покое…
- Почему же эта светлая мысль не пришла тебе в голову раньше? - повысила она голос. - Кир, сейчас поздно давать задний ход! Я ведь снова впустила тебя в свою жизнь. Я надеялась, что мы сможем…
- Что, Крис? Ты надеялась, что я стану для тебя кем-то вроде Славика? Это невозможно.
Она опустила голову и кивнула. А потом вдруг прошептала:
- Кирилл, ты нужен мне…
Я вздрогнул. Я не верил, боялся поверить в то, что слышу.
- Крис… Что ты сейчас сказала?
Она, все так же, не поднимая головы, сказала:
- Ты мне нужен. Кир, я не знаю, как бы я справилась со всем этим без тебя. И… Это не просто благодарность. Я не знаю, не уверена пока, что именно чувствую…
Я не слушал ее больше. Я подскочил к ней, обнял и стал целовать. А она с готовностью отвечала на мои поцелуи. Я не думал. Я просто не в состоянии был думать в тот момент. Существовали только я и она - и больше ничего в цело мире. Даже время перестало существовать для меня…
Она первая пришла в себя. Отстранилась, тяжело дыша, и потянулась к сигаретам.
- Крис…
Она замотала головой.
- Кир, прошу тебя, не надо сейчас ничего говорить. Не заставляй меня думать. И, тем более, принимать решение. Я все равно не смогу. Только не сейчас, когда столько всего навалилось одновременно. Кроме того… У меня задержка. Я пока не делала тест, но почти уверена, что беременна. Мы почти не предохранялись, когда я ездила к нему в Симферополь.
Я выронил стакан с водой и тупо смотрел, как на плитке растекается прозрачная лужа. Снова рухнули все воскресшие было надежды. Конечно, она не выберет меня, будучи беременной от Юры, которого она так сильно любит. И ему нужна сейчас ее поддержка. И… Она с ним счастлива. Я должен уйти.
- Ты что-то не слишком рада…
- Я рада, Кир. Просто… Не вовремя как-то. Я не уверена сейчас ни в чем. Я не знаю, чего я хочу. Поэтому просто буду работать. Работать, пока хватит сил. А принятие решений я отложу на потом.
- Скоро Новый год, Крис. Тебе придется остановиться, отдохнуть и подумать, - сказал я.
- Еще неделя. А послезавтра Юру выписывают. Ты уже поговорил с Сашей по поводу поездки?
- Да. Он сказал, что обязательно поможет.
***
29 декабря 2012.
Кристина с трудом открыла глаза. Еще одно утро. Господи, ведь только заснула… Она уже давно не высыпалась. Ложилась поздно или не ложилась вообще. Когда удавалось забыться тревожным недолгим сном, он не приносил отдыха. Снились тяжелые сны, путанные и сумбурные, в основном, кошмары. Юра умирал. Почти во всех снах он умирал, снова и снова. Кир исчезал. Просто растворялся в дымке, или уходил медленно вдаль по той самой дороге, где еще валялись осколки Юриной машины. Они всегда там валялись. И кровь.
А с тех пор, как тест показал две полоски сны стали еще страшнее. Дети - младенцы и чуть постарше - бледные и молчаливые, с огромными несчастными глазами. И среди них она все ищет и ищет своего. Но не находит… Она слышит его голос. И идет на этот голос по дороге, залитой кровью. Постепенно дорога превращается в бесконечно длинный больничный коридор…
И так постоянно, ночь за ночью. Утро кажется долгожданным избавлением от этого липкого тумана сновидений.
Поцеловав спящего Юру, Кристина тихо вышла из комнаты. Хорошо, что Кир пока так и не нашел жилье. Хорошо, что он рядом. Есть с кем поговорить. Юра много спал и почти не разговаривал. Юрий Иванович говорил, что это посттравматический стресс, и скоро пройдет, но Кристине от этого было не легче. Она чувствовала, что может не выдержать бешеного темпа, что может сорваться в любой момент.
Радовало одно: оба агентства со вчерашнего дня были закрыты на рождественские каникулы - до 10 января.
Кирилл уже ждал ее на кухне у накрытого стола. Свежевыжатый апельсиновый сок, тосты с сыром и чашка ароматного кофе с корицей. Почти как у Славика. По-дружески поцеловав ее в щеку, Кир сел рядом. И снова этот молчаливый вопрос в его глазах, немое ожидание решения. Да какое она может принять решение?
Для Кристины мучительна была сама мысль о том, что пришлось признать наличие выбора… С одной стороны Юра. Любимый и любящий, нежный и заботливый. Сильный и умный. Отец ее ребенка. Человек, которому она сейчас нужна как никогда.