- И кто счастливая невеста? - отозвался Лайон, решив, что это шутка.
- Ее зовут Мелинда Левейе. И сегодня мы отправляемся в Шотландию.
- Джеймс, а ты не торопишься?
- Напротив, я и так слишком задержался. Будь моя воля, обвенчался бы прямо сейчас, но без согласия будущего тестя это сделать не так просто.
- Замечательно, что не тебе решать, - пробормотал Лайон.
- Прости, что ты сказал?
- Говорю, что не стоит нарушать правила, признанные церковью. Пусть все идет своим чередом.
- Я не хочу ждать, да и не могу. Мелинда сбежала от другого жениха, поэтому мы так торопимся.
- Ты, и правда, этого хочешь?
- Да, всей душой.
- Не знай я тебя лучше, мог бы сказать, что ты влюбился…
- Да!
- Или же тебя околдовали, - закончил Лайон.
- Неважно, главное, что через два часа я уезжаю, чтобы тайно обвенчаться. Кто бы мог подумать, - хмыкнул Джеймс.
- Ты еще пожалеешь об этом.
- Не будет этого!
- И я пожалею.
- Что не остановил меня?
- Что помог тебе, - вздохнул Лайон.
- Чем же, позволь узнать?
- Я договорюсь со священником, и он вас обвенчает.
- Это законно?
- После того, как вы осуществите брак, уже никто и ничего не сможет возразить.
- Спасибо, дружище! - воскликнул Джеймс.
Лайон лишь неуверенно улыбнулся.
- Я сообщу счастливую новость Мелинде и найду кого-нибудь, кто сопроводит тебя к священнику.
Вот только одним служителем церкви дело не обошлось. Новость стремительно разнеслась по городу, и когда брачующиеся приехали в церковь, их встречала толпа.
Невеста была прекрасна. Поверх белоснежного платья-роб она надела зеленый марлотт, украшенный тесьмой и вышивкой. Рыжие волосы чьи-то умелые руки уложили в изящную прическу, а в ушах поблескивали изумруды. Жених облачился в камзол, украшенный вышивкой и галунами, короткие буфчатые штаны и чулки.
Молодые казались идеальной парой, и толпа встретила их ликованием. А может, они радовались продолжению праздника?
После того, как виконт и виконтесса Честли удалились, горожане еще долго поднимали эль за здоровье молодых. Не меньше прозвучало тостов и с пожеланием как можно быстрее получить наследника.
3.
Но вот уж полгода минуло, а наследник пока еще оставался персоной гипотетической, однако это ничуть не заботило Джеймса, который полагал, что спешить не стоит. Женился-то он вовсе не по этой причине. Меж тем супружеская жизнь была выше всяких похвал.
И пусть пришлось многое изменить в давно облюбованном распорядке, но это были такие приятные перемены.
Единственной ложкой дегтя в этой бочке меда мог оказаться недовольный тесть, но он не пожелал почтить молодых своим присутствием. Мелинда написала ему письмо, в котором сообщала о своем замужестве, а с ответом узнала, что отец отрекается от нее и не желает впредь получать от нее никаких известий.
Джеймс подобной новости порадовался: не хотелось видеть тирана, который заставлял плакать его дорогую жену. Она же тяжело переживала разрыв с пусть и жестоким, но все же любимым отцом.
И все было замечательно, но однажды ночью Джеймс проснулся и не увидел жену в их супружеской кровати. Дождавшись ее возвращения - буквально перед самым рассветом - поинтересовался, где же она ходила.
- Дорогой, мне не спалось, - ответила тогда Мелинда, - а будить тебя не хотела, вот и вышла подышать ночным воздухом. Залюбовалась звездным небом, и позабыла о времени.
Одарив мужа поцелуем, увлекла его в постель.
Вероятно, Джеймс и забыл бы об этом инциденте, если бы месяц спустя все не повторилось снова. На этот раз он промолчал, но решил проследить за супругой, если ей вновь захочется подышать ночным воздухом.
Как оказалось, этим ее ночные отлучки не ограничились. Пробежав через сад, Мелинда свернула к конюшням, а несколько минут спустя уже скакала по направлению к лесу.
Догнать ее не было никакой возможности, и все же Джеймс попытался. Надев уздечку на Тора, вскочил на своего любимого жеребца и тоже двинулся в лесную чащу. Благо, из поместья туда вела лишь одна дорога.
Когда надежда отыскать жену растворилась подобно утреннему туману, как вдруг меж деревьев мелькнули отблески костра. Привязав Тора к дереву, Джеймс двинулся на свет. Увиденное поразило его до глубины души.
В центре поляны, весело потрескивая, горел костер. Недалеко от него, на огромном валуне, лежал связанный по рукам и ногам ребенок. Девочка. На вид не больше семи лет. Рядом стояла женщина. Распущенные волосы трепал легкий ветерок, руки воздеты к небесам, лицо искажено гримасой ярости.
Джеймс без труда узнал в этой женщине свою жену, свою любимую Мелинду. Он все смотрел и смотрел на нее, не в силах объявить о своем присутствии.
Когда же она достала нож и двинулась к ребенку, Джеймс уже не мог оставаться безучастным.
- Мелинда, остановись!
- Что? - она обернулась. - Кто здесь?
- Что ты делаешь? Остановись! - он шагнул на поляну.
- Джеймс? Ты следил за мной? - возмутилась Мелинда. А потом пробормотала: - Конечно, следил. Иначе как бы ты здесь оказался. - И попросил: - Дорогой, пожалуйста, уходи.
- Сначала объяснись, что происходит.
- Потом, а сейчас уходи. Я должна закончить начатое, - она двинулась к ребенку.
- Остановись! - Джеймс метнулся к ней и после недолгой борьбы отобрал нож.
Пытаясь вернуть ритуальный кинжал, Мелинда превратилась разъяренную фурию, но Джеймс перехватил ее руки и оттолкнул - она растянулась на земле.
- Успокойся!
- Джеймс, дорогой, ты не понимаешь! - пробормотала Мелинда. И вновь перед ним была его нежная и добрая жена.
- Так объясни мне.
- Я делаю это ради нас. Ради нашего будущего!
- О чем ты?
- Чтобы у нас появился ребенок, нужно принести жертву. Жизнь невинного ребенка станет достойной платой за твоего наследника.
- И скольких ты уже?.. - Джеймс не смог закончить вопрос.
- Одного будет вполне достаточно, - улыбнулась она.
- Вполне достаточно, - пробормотал он. То, что говорила Мелинда, было ужасно. Не верилось, что она говорит это, будучи в своем уме. - Ты больна.
- Ты так думаешь? - со смешком переспросила Мелинда, склонив голову на бок.
- Мы завтра обязательно пригласим доктора, и он тебе поможет.
- Мы не будем приглашать доктора…
- Дорогая, не спорь со мной.
- Это ты не спорь! - выкрикнула Мелинда, удивив его силой своего голоса. Казалось, что где-то пророкотал гром. Она поднялась и покачала головой: - Ах, Джеймс, Джеймс, ну отчего тебе не спалось этой ночью! Я бы сделала то, что требуется, а утром мы бы зачали нашего наследника.
Похоже, ребенок стал для нее просто манией какой-то.
- Если Бог даст…
- Причем здесь твой Бог?! - снова выкрикнула Мелинда. - Он ничего не исполняет, сколько не проси. Если не взять судьбу в свои руки, то так и проведешь целую жизнь в мольбах. А я этого не хочу! Уходи, Джеймс, я все сделаю сама. Тебе же лучше забыть эту ночь.
- Я не позволю…
- Ты не позволишь? - засмеялась она. - Да кто ты такой, чтобы приказывать мне?
- Я твой муж.
- Я Великая черная ведьма, и муж мне не указ! Отдай кинжал и уходи! - Мелинда протянула руку. - А хочешь, останься и понаблюдай.
- Нет, - покачал головой Джеймс, ужаснувшись подобному предложению.
- Отдай кинжал! - приказала она, и Джеймс ощутил неуемное желание подчиниться, но смог преодолеть его.
- Нет!
- Отдай!
Джеймс ощущал, как кинжал рвется у него из ладони. Подняв руку, бросил его в огонь.
Когда Мелинда потянулась к костру, Джеймс едва успел отдернуть ее руку.
- Ты обожжешься.
- Огонь мне не страшен. Смотри! - она вновь потянулась за кинжалом, и пламя разошлось в разные стороны.
Джеймс попытался первым схватить кинжал, но Мелинда оттолкнула его, и он отлетел на другой край поляны. И откуда у нее столько силы взялось?
- Ты еще не понял, Джеймс? Я всемогуща! - прокричала она и воздела руки к небу. Ветер прошелся по кронам деревьев, и они зашумели, заскрипели, застонали, подтверждая слова Мелинды. Она же усмехнулась и посмотрела на мужа: - Не стой у меня на пути.
Стоило ей выхватить кинжал, и пламя вновь соединилось.
Джеймс очень надеялся, что это сон - безумный, фантасмагорический, кошмарный. Утром он проснется, а рядом будет все та же милая и добрая Мелинда, а вовсе не эта ведьма, которая желает принести в жертву невинного ребенка.
Утром все будет по-прежнему. А сейчас Джеймс чувствовал непреодолимую потребность что-то предпринять. Он нащупал булыжник и бросился на Мелинду. Удар! Подхватив жену, он положил ее на землю и посмотрел на дело своих рук: кровь, тонкой струйкой текущая по виску, в свете костра казалась практически черной.
В ужасе отбросив окровавленный камень, упал на колени и попытался нащупать пульс. Сердце билось, пусть слабо, но все же билось, и Джеймс облегченно вздохнул: Мелинда жива. Что бы она ни натворила, чем бы она ни занималась, но Мелинда его жена! Он ее любит! И быть повинным в ее смерти…
Нет, он бы этого не пережил!
Отмахнув кинжалом полоску от рубашки жены, перевязал рану. Еще одна полоска опутала ее запястья. Да, в своем состоянии Мелинда не сможет сбежать, хотя кто знает, как далеко простираются ее магические способности.
То, что без магии тут не обошлось, Джеймс считал само собой разумеющимся. Было страшно. И пугало даже не то, что жена обладала подобной силой. И не то, что она применила их к нему. А собственная вера, что магия существует.