В объявлениях Каттерфельто обнаруживается невообразимая смесь подлинного научного популяризаторства с пережитками суеверий, действительного изобретательства - с наглым присвоением чужих открытий, материалистического объяснения природных явлений - со спекуляцией и шарлатанством. Таков этот "экспериментатор натуральной магии", попутно занимающийся знахарством и торговлей лекарствами собственного изготовления, не раз сидевший в тюрьме за долги и мошенничество, и все же в какой-то мере пропагандист научных знаний, на свой лад содействующий распространению материалистических взглядов, и, несомненно, одаренный артист.
Иллюзионисты-"экспериментаторы" способствовали становлению нового, облагороженного исполнительского стиля, впоследствии названного "салонным".
"Выступление И.Фаукса на ярмарке". Фрагмент картины 1721 г.
Разумеется, коренной переворот в репертуаре иллюзионистов произошел не сразу. Исаак Фаукс (ум. 1731), наиболее известный из английских ярмарочных фокусников, не пользовался приемами "экспериментаторов". Вот выдержки из афиши Фаукса: "Он берет пустой мешок, кладет на стол и выворачивает несколько раз, а затем до его приказу из мешка выкатываются яйца, и дождь золотых и серебряных монет высыпается из мешка, который бегает по столу, как дикий зверь. Фаукс подбрасывает колоду карт и приказывает им быть летающими птицами… Дует на карту - и она меняет свой рисунок… Заставляет яблоню цвести и приносить плоды в течение одной минуты…".
В это же время итальянец из Ливорно Томмазо Пелладино выступал еще в духе старинных магов. Его имя сопровождала легенда, будто он состоит в союзе с сатаной и может, отрубив голову животному и выпустив из него всю кровь, вновь оживить его (традиционный трюк "обезглавливание"). Он превращал игральную карту в живого воробья, совал этого воробья в карман к одному из зрителей, а вынимал оттуда попугая. Бросал на пол стакан, полный вина, так что он разбивался вдребезги, и, сложив осколки вместе, показывал по-прежнему невредимый стакан, наполненный вином.
Представление английского ярмарочного фокусника Джинджелла. Гравюра XVIII в.
На рубеже XVIII–XIX веков английский фокусник Джинджелл, выступая на ярмарках, показывал карточные фокусы, разрезал пополам монету, взятую у зрителей, а затем возвращал ее целой; приготовлял пудинг в шляпе одного из зрителей. Партнер стрелял в него из пистолета, и фокусник оставался невредимым. Такие артисты всячески подчеркивали при этом, что они управляют потусторонними силами.
В той же манере давал свои представления и самый знаменитый иллюзионист XVIII века - Филадельфия. Американец Филадельфус Филадельфия (Якоб Мейер, 1735–1795) в юношеские годы служил при дворе английского герцога Генриха Кумберлендского в качестве астролога, алхимика и иллюзиониста. После смерти герцога он отправился в международное турне по дворам крупнейших монархов. Выступал перед Екатериной II в России, перед турецким султаном Мустафой II, в Вене и Берлине. В Потсдаме, при дворе Фридриха II, его ждала неприятность: король в двадцать четыре часа выслал Филадельфию из Пруссии, заподозрив его в принадлежности к тайному обществу розенкрейцеров - международной религиозно-мистической организации, поощрявшей занятия магией и алхимией и претендовавшей на негласное политическое влияние.
Филадельфус Филадельфия. Гравюра XVIII в.
Филадельфия становится первым профессиональным иллюзионистом-гастролером в современном смысле этого слова - теперь он выступает не в придворном кругу и не на ярмарках, а в театральных и бальных залах. Его гастрольные поездки сопровождаются крикливой рекламой. Билеты на его представления продаются без всяких ограничений самому широкому кругу городской публики.
Невежественный человек, под стать ярмарочным фиглярам, он и не претендовал, подобно Каттерфельто, на роль просветителя. Используя новые трюки, изобретенные "экспериментаторами натуральной магии", Филадельфия преподносил их в качестве доказательства своей сверхъестественной власти. Так, например, волшебный фонарь он применял для "вызывания духов". В 1774 году венская газета отмечала, что "искусство вызывать и показывать в облаке умерших и отсутствующих - его главный трюк, однако высочайшим приказом ему впредь запрещено это делать".
Филадельфия не был изобретателем этой иллюзии. В средние века с появлением волшебного фонаря "духов" проецировали на клубы дыма. Напомним, что еще в первой половине XVI века Бенвенуто Челлини видел такую иллюзию. То, что она была многим известна задолго до Филадельфии, подтверждает и мотив появления духов умерших в литературе и драматургии на рубеже XVI и XVII столетий. Назовем в качестве примера явление духа Банко в "Макбете" и тень отца Гамлета. Шекспир отлично знал магические церемонии, что видно из рецепта снадобья, которое варят ведьмы в "Макбете". Этот рецепт в точности заимствован из "волшебных книг", с которыми Шекспир легко мог ознакомиться: большое собрание их было в то время у английского математика и астронома доктора Ди, упорно искавшего способы сношения с духами; выдержки из "волшебных книг" вошли и в популярную "Демонологию" короля Иакова (1597). Филадельфия показывал фокус с бутылкой, из которой по желанию зрителей наливал три различных напитка. Он демонстрировал и "обезглавливание", пользуясь восковой головой. С помощью его "волшебной чернильницы" приглашенные на сцену зрители могли по своему желанию писать чернилами любого цвета. Он показывал многочисленные карточные фокусы. Завязав себе глаза, давал кому-нибудь из зрителей вынуть из колоды карту, показать ее всему залу и вложить обратно в колоду, а затем, взяв рапиру, не глядя, протыкал ею именно эту карту (колода состояла из одних тузов).
Талантливый актер, Филадельфия обладал даром словесной импровизации. По отзывам современников, он блестяще преподносил в мистическом духе трюки, которые в те времена были еще новы.
Им восхищался Гёте. Шиллер в своем стихотворении "Лаура за клавесином" упоминает о его искусстве "вызывать души умерших":
"Над самою смертью вы царите -
Так усильем тысяч нервных нитей
Души вызывает Филадельфия".
Шиллер очень точно описал трюк "вызывание духов" и его технику в неоконченном романе "Духовидец", опубликованном в 1789 году.
Популярность Филадельфии была очень велика. Вероятно, здесь сыграла решающую роль невиданная до тех пор реклама. Но однажды реклама подвела его. В 1777 году профессор Геттингенского университета Георг Лихтенберг сочинил злую пародию на афишу Филадельфии, и к приезду этого иллюзиониста на гастроли в Геттинген на всех заборах города красовались объявления:
"Любители сверхъестественной физики извещаются о том, что к ним прибудет всемирно известный волшебник Филадельфус Филадельфия, которого упоминает даже Карданус в своей книге "О природе сверхъестественного", называя его избранником неба и ада, так как ему удается без малейшего усилия появляться из воздуха и таким же путем исчезать".
Далее сообщалось, что "Филадельфия будет производить здесь чудеса, совершая безусловно невозможное ежедневно и ежечасно, кроме понедельника и четверга, когда он появляется в Америке перед достопочтенным конгрессом своих соотечественников, и кроме времени от 11 до 12 часов в остальные дни, когда он приглашен в Константинополь, а также времени от 12 до часу дня, когда он обедает…". Затем перечислялись чудеса, которые совершит Филадельфия в Геттингене:
"Не выходя из комнаты, он поменяет местами флюгера на церквах св. Якова и св. Иоанна, а через несколько минут вернет их на свои места. Все это без магнита, исключительно с помощью проворства рук…"
"…Он возьмет все часы, кольца и драгоценности присутствующих, а также наличные деньги… и выдаст каждому расписку. Тут же положит все это в чемодан и уедет с ним в Кассель. Через восемь дней каждый порвет свою расписку - и кольца, часы и драгоценности мгновенно вернутся. С помощью этого фокуса он заработал много денег".
Весь Геттинген хохотал над этим объявлением, а Филадельфия на следующее утро тайком уехал из города.
Несмотря на новизну трюков и актерское дарование Филадельфии, его манера подачи фокусов отжила свое время. Теперь зритель хотел видеть в представлении иллюзиониста не сверхъестественные явления, а научные опыты, не призраки мертвецов, а образы живой действительности.
И вполне закономерно, что нашелся артист, который понял требования времени и сумел удовлетворить их художественными средствами.
Им оказался английский актер Александр Стивен, в годы американской войны за независимость перебравшийся в Соединенные Штаты Америки и оставшийся там навсегда.