- Обычно я посоветовал бы им попробовать съесть пуд соли, но это не совсем принадлежащая студии компания, предоставляющая реквизит. В ней задействованы влиятельные люди, и если я скажу "нет", телефон начнет звонить.
- Что мне нужно будет делать?
- Они скажут тебе, - ответил он.
- Я должна сходить в отдел.
- Это значит "нет"?
- Это только констатация факта.
- Хорошо. В понедельник, в три, служащий фирмы арендатора и представитель студии заберут тебя.
В три часа. Конечно. За тридцать лет Арни не принял ответа "нет" ни разу.
* * *
На праздники Даниэль был свободен, а в Голливуде каждый продолжал работать, поэтому он прибыл в кафетерий раньше. Когда я пришла, он был довольным, выключив телефон, чтобы его оставили в покое в течение часа во время жесткой кампании. Мою грудь сжало, увидев его работающий телефон, я свой последний выбросила в туалет.
- Привет, - сказала я, садясь и раскладывая льняную салфетку на коленях.
Он сунул в карман мобильник и улыбнулся.
- Спасибо, что встретилась со мной.
Я кивнула, искоса поглядывая вниз. Когда я перестану играть в пострадавшую сторону? Почему я впадаю так легко в жертвенность? И почему, он впадает в роль негодяя, даже не моргнув? Его сгорбленная поза, от которой организаторы избавили его год назад, вернулась. Прядь светлых волос, которую он использовал перед камерой, чтобы смахнуть в движении, упала на лоб. Он ненавидел это. Я видела его затраченные усилия, чтобы не двигаться, видела напряженную зажатость в его пальцах, сплетенных вместе перед собой. Я все видела, и когда постаралась просто расслабиться с ним, то почувствовала миг удовлетворения.
Мне не понравился наш танец. Это сделало меня больной. Но я не знала, как остановить музыку, потому что я все еще любила его. Мужчина, который позволил мне обустроить дом так, как я хотела, который смеялся над моими глупыми шутками, который сглаживал все, что я делала неправильно. Мужчина, который делал хорошие, но неудачные попытки доставить мне оргазм пальцами или своим членом.
- Как Дейдра? - спросил он, затем продолжил, когда я удивленно наклонила голову. - Один из администраторов увидел фамилию Дрезен, узнал и позвонил мне. Она подумала, что это была ты.
- Это законно?
Он пожал плечами.
- Я знаю людей. Это моя работа. Она в порядке или нет?
- С ней все прекрасно.
Я заказала нашу еду заранее, и она прибыла к столику в широкой оправе белых тарелок, которые выйдут из моды, наверное, в следующем веке.
- Как ты? - он перемешивал содержимое своей тарелки тяжелой серебряной вилкой. Из-за своего нищего детства, он ел настолько быстро и аккуратно, как паровой экскаватор на амфетаминах.
- Хорошо, спасибо. Я - помощник режиссера по сценарию, курирую Катрину, когда могу, поэтому немного устала. Но это весело. Она получила Майкла Гринвича для ведущей роли, и он поразителен. Его производительность не знает границ, она надеется выпустить фильм в прокат.
Он вздохнул.
- Я удивлен, что кто-то после иска хочет иметь с ней дело.
- Да она просто очередная неотступная женщина, требующая то, что принадлежит ей.
- Ты знаешь, я не это имел в виду, Тинк.
Я перестала жевать. Он больше не должен называть меня так. Я выглянула в окно.
- Мы собрались покончить с этим однажды, - сказала я, глядя в очередной раз на мужчину, которого любила. - А пока давай избегать пустой болтовни.
Он прочистил горло.
- То, что произошло с нами, причиняет мне боль. Мой рейтинг пошатнулся, особенно на восточной части, где большинство консерваторов.
- Да, я знаю, - Господи, мой голос был подобен льду, словно говорил кто-то другой, а не я. Я могла быть тихой, могла быть честной, но я не могла быть сердечной.
- Я не хочу, чтобы ты думала, что я только говорю о себе и кампании, а не о том, что произошло, понимаешь? Но это бизнес-ланч. Я буду счастлив, если ты захочешь поговорить о более личном.
- У тебя все в порядке. Я поняла, я пойду.
- У меня в четверг Католический благотворительный вечер, - сказал он.
- Хорошо.
- Они поддерживают меня, потому что я по-прежнему заседаю за неравенство доходов, но главное мы…
- И Кларис.
- И Кларис, которая ушла и являлась камнем преткновения. Они почти пошли на попятный. Поэтому я здесь, чтобы попросить тебя о символическом жесте.
- Каком? - спросила я, уже догадавшись.
- Прощении. Христианском прощении, как будто мы играем в San Gabriel Valley. Твоя семья - большой епархиальный донор, это не останется незамеченным.
- И что влечет за собой этот жест символического прощения?
- Если бы ты могла присутствовать на сборе средств и стоять рядом со мной, - он поднял руку, останавливая возражения, которые я еще не произнесла. - Очевидно, не как моя невеста, но как сторонник, чьи приоритеты такие же, как и мои собственные.
Я прожевала. Проглотила. Запила водой. Я знала, что согласилась бы, но я не хотела бросить себя к его ногам. Он этого не заслужил.
Я слышала очень много о том, что Даниэль заслужил. Я слышала, что он был никчемным подонком, слышала обещания сделать его жизнь в особняке мэра сущим адом. Эти обещания ничего не значили для меня. Никто бы не испытывал боли из-за неверности Даниэля. Это было бы забыто через пять лет. Поэтому я бы скрывала свою злобу на публике, выпуская ее на свою семью и Катрину.
Но в мою голову пришло видение - Антонио, прикладывающий Даниэля головой о капот автомобиля. Я почувствовала запах крови и услышала треск сломанного носа от удара. Я представила зубы, скрежещущие о металл, его искаженное лицо, и как он сказал, что сожалеет, и Антонио и я, выступающие, как партнеры в попытке найти разницу между его сожалением и раскаянием.
- Почему ты улыбаешься? - спросил он.
Я сменила тему.
- Мы решили, что публичные совместные появления не сработают.
- Я думаю, было бы нормально просто напомнить всем о моей слабости. Но в этом случае, если бы люди увидели, что ты меня простила, то они смогли бы последовать за мной. Я не смогу победить, если что-то не предприму.
Аппетит пропал, я откинулась на спинку стула.
- Я представляю себе полемику в прессе. Еще одна жена политика прощает своего чрезмерно амбициозного мужчину за слабость с другими женщинами. Судить ее. Не судить ее. Она феминистка. Она анти-феминистка. Она - символ для всех нас. Ничего из этого не ударит по тебе, это все падет на меня.
- Я знаю.
- Тебе так повезло, что я не хочу в офис к Брюсу Драммонду.
Воздух вышел из него. Он не шевелился, я заметила, как немного опустились его плечи, и напряжено сжалась челюсть.
- Я даже не могу поблагодарить тебя.
- Мы что-нибудь придумаем.
- Я все равно женюсь на тебе, если ты примешь меня назад.
- Даниэль, действительно…
Он подался вперед, словно от толчка в спину.
- Выслушай меня. Не как возможного мэра. Как меня. Дэна. Парня, которого ты учила, как ходить прямо. Парня, который грыз свои ногти. Этот парень собирается прожить до семидесяти лет, и каждый день будет сожалеть о том, что он сделал. Я хочу, чтобы ты вернулась. После этой кампании, выиграю или проиграю, позволь мне любить тебя снова.
Радость, ужас, шок, грусть - все чувства перемешались во мне, пытаясь определить мои слова. Ни одно из чувств не выиграло гонку, чтобы пройти путь от моей головы к моему рту.
- Я клянусь, что не сделаю то, что сделал, больше никогда, - сказал он. - Но я скучаю по тебе. Я не могу больше это переносить.
Мои слова слетели без каких-либо эмоций.
- Я не готова.
- Я подожду тебя, Тинк. Я буду ждать тебя всегда.
Я не ответила, потому что не могла представить, буду ли когда-нибудь готова, и также я не могла представить связанной себя с кем-нибудь еще.
Глава 9
В понедельник у меня было ровно двадцать минут до встречи с парнем из фирмы арендатора и представителем студии, чтобы получить краткую информацию от Пэм.
- Студия отправила курьера, - сказала она, отвлекаясь от экрана. - Они уверены, ты сможешь справиться.
- Вау, - перебиваю я, - они даже не делают вид, что беспокоятся.
Голос Пэм упал, почти до шепота.
- Ходят слухи, что Мэтт получил наличные за свою короткометражку от Голливудских акул кредитования, и студия Overland слишком много раз покрывала его чеки, сглаживая ситуацию. Так что, если ему встретится на пути автобус, ему лучше спокойно броситься под него.
- Они могли бы нанять делать эту грязную работу своих собственных бухгалтеров. Они ведь лучшие из лучших.
Она сместила очки в роговой оправе со стразами на середину носа и посмотрела на меня поверх них.
- Что ты думаешь о себе?
- Адекватная, после того, что ты сказала.
Она покачала головой и вернулась к работе. Я расчистила свой рабочий стол от миллиона мелочей, перед тем как сделать Арни любезность и отправиться в конференц-зал.