Глава 3
Январь 2004 г.
Страхування вашого житла в агентстві "Гарант" - це гарантія вашого спокійного сну .
Партия "Наша Украина" приняла решение не участвовать в обсуждении конституционной реформы, предложенной кушмистским большинством в Верховной раде, сообщили источники, близкие лидеру фракции Ищенко.
Кортеж двигался затейливо и замысловато. Вместо того чтобы сразу свернуть за Театром юного зрителя и выехать на Грушевского, ведущая машина повернула с Крещатика на Первую Институтскую, потом рванула направо по Садовой и уже оттуда, подключив к мигалкам еще и противное покрякивание с сиреной, крутым виражом развернулась ко второму подъезду "Будинка Уряду Украини".
- Чего так хитро ехали? - машинально застегивая нижнюю пуговицу на пиджаке, спросил премьер-министр Янушевич стоящего за его спиной шефа своей охраны Николая Козака.
- По Грушевского трубу прорвало, мы в объезд, - нервно покашлял в кулак Козак.
Дом Правительства очень нравился Виктору Федоровичу Янушевичу, и, думая наперед о борьбе за президентское кресло, ему было даже жаль в перспективе переехать из этого очень красивого нарядно-белого о двух колонных фасадах внушительного десятиэтажного здания на Грушевского, 12, в скромный, по его мнению, "дом с химерами" на Банковской, 10.
В лифте, стоя между двумя охранниками, Виктор Федорович расчихался.
- Скажи своим уродам, чтобы не душились так одеколонами, на хрен, а то у меня глаза на лоб едва не повыскакивали, - сказал Янушевич Коле Козаку, кивком приглашая его проследовать в кабинет.
- Простите, Виктор Федорович, больше не повторится, - сухо ответил Козак, затворяя за собой двери.
Советник премьера Николай Козак родом был из Запорожья. В советское время, когда страной правил "наш дорогой Леонид Ильич" и все однокурсники и сослуживцы Николая тщательно штудировали книгу "Возрождение", Коля Козак даже немного жалел, что сам не из Днепропетровска, что родился и вырос в не совсем "правильной стороне". Но вот Украина стала самостоятельным государством, и повсюду пошла откровенная мода на чупрыны и оселедцы. Подполковник безопасности Козак приободрился и повсюду к слову стал приговаривать, что он из самых настоящих запорожских казаков. И фамилия у него подходящая, и имя: Мыкола Козак. Для молодого офицера лучше и не придумаешь.
А если серьезно, то биография у Коли Козака была для работы в аппарате премьера самая что ни на есть подходящая. Родился и окончил школу в Запорожье. Там же, в Хортицком районе города, и по сей день проживали его мать с отцом - ветераном "Запорожстали". Там же, в Запорожье, в отдельной от стариков квартире проживала и родная сестра Николая - Марина с мужем Иваном, инженером "Запорожстали", и с двумя хлопчиками, племянниками Николая.
После школы Коля Козак собирался стать инженером - работать начальником смены, как отец, варить металл, прищурившись, смотреть через закопченное стеклышко, как рабочие длинной кочергой пробивают летку и как бело-оранжевая сталь стремительно течет в ковш и, падая, струя жидкого металла отбрасывает тысячи огненных брызг. Красиво, как на вечернем Днепре в праздники, когда салют. Но вместо института Николай пошел в армию - психанул из-за упрямого своего характера, повздорил с деканом… и вылетел с дневного. Но что ни делается - все к лучшему! Этот девиз, почерпнутый читающей публикой самой читающей страны из самого популярного в мире романа - "Трех мушкетеров" Дюма, полностью сработал и в жизни молодого Николая Козака. Из первокурсников политеха Коля попал служить на границу, а пограничники, как известно, сфера Комитета госбезопасности. И неудивительно, что смышленого (даже умного) паренька заметили сперва в учебном отряде, а потом и на заставе, где Коля за два года дорос до звания старшего сержанта и последние дембельские полгода служил в должности начальника караула.
Его заметили и отметили кадровики из органов, и, когда настало время увольняться в запас, Колю вызвали в штаб округа, где с ним и с еще тремя ребятами с соседних застав побеседовал "человек в штатском". После этой беседы, заехав домой в Запорожье на недельку повидать маму с папой да сестренку, Николай снова собрал чемодан и отправился сперва в Омск - в Высшее командное, а оттуда под город Таллин - столицу тогда еще советской Эстонии. Там провел полтора года "крытки", то есть полного казарменного положения, когда к нему даже мать и сестру не пускали. Те только через военкомат знали, что их сын и брат находится в отдаленной точке в Заполярье, выполняя задание командования.
После окончания этих заведений Николай стал офицером КГБ. Все в жизни и в службе Николая Козака было хорошо, но были в его данных три закавыки, что мешали ему сделать блестящую карьеру… Первое: по фигуре, или, как принято говорить в актерской среде, по фактуре, он был слишком заметным. Ему бы с его статью и волевым подбородком героев-любовников в кино играть! Но разведка и контрразведка имеют потребность не в артистах типа Василия Ланового, а в офицерах среднего росточка, неприметных, с серенькой внешностью. Да и с языками у Николая не все было гладко. Особенно с произношением английских дифтонгов и с французским грассированием.
Третья закавыка в биографии Николая заключалась в том, что он был "разведенцем". Когда Колю послали в Омск и он стал курсантом первого курса, замполит училища полковник Острецов сразу объяснил, что будущему гэбисту, разведчику и контрразведчику надо обязательно быть женатым. Так, мол, и начальству спокойнее, да и с моральным обликом все более-менее сразу ясно и понятно - нормальный, без отклонений.
В общем, погорячился в тот год Николай, да и женился по молодости и по глупости по простой схеме: мол, медсестричка да с большой грудью - то, что офицеру в самый раз! Жить у родителей Николая в Запорожье молодая жена отказалась. А тут еще "крытка" на полтора года в Таллинской школе - хорошая проверочка на семейную прочность. Как только Коля погоны старлея получил, сразу и развелся. Правда, времена уже были иные, и на такие факты биографии, как развод, в "конторе" стали более терпимы, чем при Андропове, но тем не менее вместо теплого местечка в резидентуре типа Венгрии или Болгарии Колю направили в Киев. И не в контрразведку, а в первое управление. В наружку. С таким, мол, экстерьером только в парадном строю!
Случалось Николаю проверить свой характер и под пулями. Памятуя его пограничное прошлое, после вывода контингента из Афганистана "контора" послала Николая в годичную командировку "на укрепление таджикско-афганской границы", чтобы перекрыть наркотрафик. Там пришлось несколько раз ходить в сопредельные горы, настоящих "языков" брать, в рукопашной поучаствовать.
А потом, когда в бандитские времена развала Союза пошла у руководителей мода держать за спиной широкоплечих парней, Николай без работы не остался. Майора получал при Кривчуке, подполковника при Кушме, когда тот был еще премьером, а полковника - уже при Янушевиче. И это в тридцать пять лет! Неплохо?
- Так что за шум вчера был в Жулянах? - спросил Янушевич, устраиваясь в кресле за своим рабочим столом.
- Вчера бортом из Кандагара в аэропорт Жуляны прибыл "груз-200", и при выезде из аэропорта колонна была остановлена журналистами.
- А какой дурак распорядился сажать самолет в Жулянах? - исподлобья зыркнул на Козака Янушевич. - Вы бы еще в Борисполь этот транспорт посадили да стали бы разгружать в международном терминале, где туристы и прочая сволочь.
- Меры приняты, следующий борт направляем на военный аэродром "Коломыя" под Ивано-Франковском, - бесстрастно ответил Козак.
- Почему все такие идиоты? - изобразил беспомощность и разочарование Янушевич. - Почему нельзя сразу было посадить борт в Луцке? Ну да, конечно, - досадливо махнул рукой Янушевич. - Давай, запорожец, не облажайся и не обосрись в следующий раз, когда трупы из Афгана принимать будешь…
- А может, наоборот? - заговорщицки качнул головой Козак.
- Что наоборот?
- Может, как раз наоборот, следовало бы дать утечку информации?
Янушевич задумался, глядя на стол, а Козак стоял в позе покорного ожидания и повиновения, как римский солдат из тринадцатого легиона при входе в шатер консула Красса.
- А зачем нам утечка? - нарушил молчание Янушевич.
- Скомпрометируем кое-кого, Виктор Федорович, переведем стрелки. А вы, как всегда, во всем белом среди этого дерьма, - усмехнулся Козак.
- Не пойдет, - буркнул Янушевич.
Козаку очень хотелось спросить "почему?", но он сдержался и только кивнул.
- Ты меня понял? - твердо и холодно произнес Янушевич.
- Отлично вас понял, Виктор Федорович, - уверенно ответил Козак. - Никаких проколов и никакой утечки.
- Ну, иди тогда, - вздохнул Янушевич.
- Есть еще один вопрос, - вскинув подбородок, пробасил Козак. - Там одна очень авторитетная московская журналистка просит у вас интервью.
- А почему не через моего пресс-секретаря, а через тебя? - склонив голову набок, спросил Янушевич. - У тебя что, червонный интерес? Или ты комиссионные с журналисток берешь?
Козак виновато улыбнулся.
- Она на меня напрямую, минуя наших пиарщиков, вышла. Но я проверял: хорошая, правильная журналистка, дряни не напишет.
- Наша и правильная, говоришь, - усмехнулся Янушевич. - Ну, давай тогда, если так, в пятницу, посмотри там в распорядок, может, после ужина, ты погляди.
- Хорошо, Виктор Федорович, - кивнул довольный Козак.