Я отпускаю ее шею и перемещаю обе руки на ее бедра, а затем подымаю ее над своим стояком. Наблюдать за тем, как ее тело отвечает на нехватку полноты - истинное удовольствие. Ее телу явно не нравится, что меня нет внутри. Когда я возвращаю ее обратно, заполняя, то делаю это грубо. Наши тела с хлопком ударяются друг о друга. Плоть о плоть. Стоны смешиваются со всхлипами. Неровное дыхание заполняет тишину. Я делаю это еще трижды, буквально насаживая на свой член.
Это могло бы стать моей второй любимой позицией. Первое место неизменно занимает лежащая ничком, связанная Роуз с кляпом во рту, ожидающая меня посреди кровати, изнывая от желания.
На втором или третьем резком вздохе Роуз, я снова делаю паузу, удерживая ее неподвижно на своем конце.
Она не колеблется.
- Затраханные.
Вот так!
Я вновь беру ее в свои руки и делаю так, чтоб это было последним словом, которое она сегодня запомнит.
* * *
Какое-то время мы говорим, Роуз лежит на животе, так что одеяло собралось складками у ее талии, а я лежу, опираясь локтем на подушку. Я провожу рукой от ее лопаток вдоль спины, массируя напряженные мышцы и пытаясь выгравировать ощущение ее мягкой кожи в своей памяти.
Я обожаю эти моменты после секса почти так же сильно, как и сам секс. Напряжение Роуз спало почти до минимума. Даже когда она говорит о своем списке дел - своих заботах и страхах - то делает это с легкостью, а не натянуто.
- Не думаю, что мне удастся удержать Дэйзи с нами после окончания шоу, - тихо говорит Роуз. - Я говорила с мамой, и она не позволит ей остаться, - она опускается щекой на подушку, поворачиваясь ко мне. - Возможно, если шоу будет продлено на второй сезон, Дэйзи сможет жить с нами.
Второй сезон? Еще шесть месяцев иметь дело со Скоттом, со всевидящими камерами, всюду преследующими каждый наш шаг?
- А ты хочешь этого? - спрашиваю я.
- Нет, - говорит она откровенно. - Я уже получила все, что хотела от этого шоу. Продажи Физзли возросли. Пара розничных магазинов желают продавать мои вещи. Люди стали сильнее симпатизировать Лили, чем когда-либо до этого, - последний пункт вызывает у Роуз улыбку. - Это наилучшая часть, - признается она.
Трудно отрицать любовь Лили к Лорену или его любовь к ней, тогда как они постоянно вместе в шоу.
- В них легко влюбиться, - говорю я, целуя ее в плечо. - Просто сначала нужно их понять, - это сложнее. Здесь нужно абстрагироваться от их зависимостей и увидеть внутри Лил и Ло людей.
На секунду Роуз закрывает отяжелевшие веки, но я пока еще не хочу, чтобы она ложилась спать. Мне нужно спросить у нее кое-что важное, пока она в таком спокойном состоянии.
- Насчет свадьбы, - начинаю я. И прежде чем могу закончить, Роуз вставляет, резко распахивая глаза.
- О, хотела тебе рассказать, я показала Лили подвенечное платье, и она была счастлива, Коннор, - Роуз улыбается, словно это фантастика. Мой желудок скручивает в узел. Она упирается на предплечья, чтобы лучше меня видеть. - Лили визжала и скакала так, будто была в восторге. Думаю, она наконец-то готова к замужеству.
- Это здорово, - говорю я, не в силах контролировать свой неровный голос. - Счастлив за нее.
Роуз хмуриться, а затем ударяет меня по руке.
- Ты не похож на слишком счастливого.
Моя рука замирает у нее на пояснице.
- Я с девушкой, которая отказывалась принимать участие в детских инсценировках свадьбы, а сейчас ты стала поклонницей чьей-то реальной женитьбы, - она говорила мне раньше, что когда Лили и Ло в детстве притворились что женятся, Роуз разрушила все вокруг, оторвала цветам ножки, а затем назвав все это "глупостью", умчалась прочь.
- Если ты беспокоишься, что я изуродую цветочные композиции у них на свадьбе, то уверяю тебя, что не стану этого делать. Я сама их выбрала. Они будут состоять из орхидей.
- Я изменил это.
Ее глаза открываются еще шире, и она полностью садится, подтягивая простынь к груди. Она указывает на меня пальцем.
- Если моя мать склонила тебя к оранжевым лилиям и лентам...
Я накрываю рукою ее рот.
- Я не советовался с твоей матерью начет финальных договоренностей, обещаю.
- Тогда о чем идет речь? - спрашивает она. - У тебя такой вид, будто ты завалил тест по математике.
Я медленно пододвигаюсь к ней и целую в висок.
- Я просто подумал насчет нас.
Она замирает.
- И это тебя расстроило?
Обычно я более уверен, более подготовлен, но не откровенен. Но сейчас все не так. Как можно быть уверенным, когда кто-то другой держит в руках твое будущее. Я не могу сделать все самостоятельно, если Роуз не раскроет передо мной свои карты.
- Я почти у цели, - говорю я ей. - Я хочу детей. Хочу обручальное кольцо на твоем пальце. Я хочу все это вместе с тобой, Роуз. А каковы твои мечты? - мы не говорили на эту тему уже несколько месяцев. Во время нашего последнего разговора она осудила мою тщеславную концепцию с детьми, но после общения с Дэйзи и Лили, Роуз должна была осознать, что нам хорошо вместе, не просто в роли академических соперников или превосходных любовников. Мы совместимы по жизни. И это самое главное.
Роуз качает головой, углубляясь в собственные мысли.
Моя грудь сжимается, пока я пытаюсь все для нее упростить.
- Представь себя через два года. Что ты видишь?
После долгого молчания, она говорит:
- Я думаю, ты будешь работать в Кобальт Инк. вместе с твоей матерью, представляю, как мы все вместе с моими сестрами и их парнями или уже мужьями, не важно, организуем совместный отпуск, - она закатывает глаза, но все же улыбается этому воображаемому будущему.
Я жду, что она продолжит, но на этом все.
- А что с Кэллоуэй Кутюр?
- Не знаю. Вероятно, у меня появятся сотрудники, которые будут мне помогать. Я буду не так сильно сосредоточена на этом или, по крайней мере, хочу, чтобы так было.
Я хмурюсь, вообще не ожидал подобного ответа.
- Но ты же любишь моду.
- А ты любил Уортон.
Я качаю головой. Это не одно и то же. И я покажу ей почему.
- Ты на самом деле можешь бросить свое дело, Роуз? То, что делает тебя счастливой?
Она громко вздыхает, словно ранее уже вела эту битву.
- Нет. Я была бы несчастна без Кэллоуэй Кутюр, но я несчастна и пытаясь держать его на плаву. У меня нет ни малейшей доли контроля над одеждой, которая продается в магазинах. Линия может распродаться за неделю, а может висеть в магазине целый год. А затем мне снова придется тяжело работать. Для чего?
- Чтобы женщины могли носить твою одежду, дорогая.
- Это глупо.
- Это даже и близко не глупо, Роуз, - говорю я, прищурив глаза. - Ты создаешь одежду, в которой женщины могут почувствовать себя увереннее. Каким-то образом ты наделяешь их этой уверенностью, и это никогда не будет глупо. Это прекрасно и блестяще, это - то, что невозможно забыть.
И тут она целует меня. Ее рука сжимает мои волосы, а губы прижимаются к моим губам. Я улыбаюсь и призываю ее губы приоткрыться, так что наши языки сплетаются, от чего голова идет кругом, и я отказываюсь останавливаться.
Но Роуз первой разрывает поцелуй, нежно прижимая свою руку к моей щеке.
- Спасибо, - говорит она. - Ты прав... - Роуз прикладывает пальцы к моим губам. - Не смей злорадствовать.
Я стараюсь не усмехаться столь явно.
Уголки ее губ тоже приподымаются.
- Я пытаюсь отыскать способ быть счастливой тем, что имею. Не хочу придерживаться мысли, что этого недостаточно. Но я также не готова отказаться от всего этого.
Я беру ее за руку, убирая ее пальцы от своих губ.
- Это разумное решение, - я касаюсь ее покрасневших губ. - А через десять лет, когда твои сестры и их мужья будут иметь детей и собственные семьи, как ты представляешь свою жизнь?
- Я не могу заглядывать так далеко, - отвечает она.
- Ложь, - высмеиваю я, щелкая языком. - Ты уже продумала свою жизнь наперед.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что это то, что мы с тобой привыкли делать. Мы представляем себе наше будущее и претворяем его в жизнь.
Она сжимает мое колено.
- Сейчас ты выставил нас как мелочных и тщеславных людей.
- Мы и есть такие, - говорю я. - Но только с лучшей стороны, - я усмехаюсь, дожидаясь ее ответа. Я хочу услышать, что же она скажет.
- Я представляю нас с тобой вместе, мы едим на день благодарения в своем собственном доме. К нам в гости приходят Лорен с Лили. У них нет детей, потому что они и так счастливы. А Дэйзи приедет на своем мотоцикле с каким-то парнем дрифтером, которого мы все возненавидим. Рика там не будет. Он будет... взбираться на какую-то гору в другой стране, путешествуя с одним лишь рюкзаком или еще что-то более безумное. И мы с тобой будем пить вино у камина, после того как все уйдут спать.
Без детей.
В любом случае. Даже детей ее сестры.
Вот как сильно она боится.
- Что пугает тебя в том, чтобы иметь детей? - спрашиваю я, пробегая кончиками пальцев по ее ладоням, следуя по линиями, пока она размышляет над ответом.
Роуз напрягается, и я тоже полноценно сажусь, начиная растирать ее ноги, выглядывающие из-под простыни.
- Провал, - говорит она строгим голосом. - Что если они меня возненавидят? Что если я не дам им ту любовь, которой они заслуживают? Что если я сломаю каждого из них, как моя мать сделала с нами? - она делает паузу. - Я не хочу испортить человека, Ричард.
Я глажу ее по волосам, убирая прядку за ухо.