Ближе всего к словам "атомный холокост" стояли два года - 1996-й и 1945-й, год Хиросимы.
Мы еще раз посмотрели на фразу "со всем народом своим выступил… на сражение", которая стояла рядом с предсказанием убийства Рабина. Эти же самые слова примыкали к выражению "атомный холокост". Если говорить точно, эта фраза трижды встречается в открытом тексте Библии, и два раза рядом с ней в тайном тексте закодировано выражение "атомный холокост".
Рипс снова подсчитал вероятность случайного совпадения. Тот же результат: одна тысячная.
Я спросил у него, насколько вероятно, что все отдельные признаки предсказанной опасности - война, холокост, ядерный удар - сошлись в матрице игрой случая.
- Эту вероятность невозможно подсчитать точно, - ответил Рипс, - но во всяком случае она много меньше одной миллионной.
Итак, библейский код предсказывал новую катастрофу - разрушение и гибель целой страны. Если бы на Ближнем Востоке разразилась ядерная война, то тем самым, без сомнения, был бы спровоцирован глобальный конфликт, который, вполне возможно, превратился бы в третью мировую войну.
А тем временем предсказанные события уже совершались - причем именно так, как было предсказано. Один премьер-министр уже погиб. Я не мог позволить себе пассивно сидеть и ждать, пока сбудется следующее предсказание.
Мы обладали информацией, которая могла спасти Рабина, однако не сумели предотвратить его убийство. Теперь у нас имелись данные, позволяющие предотвратить войну, - фантастическая, загадочная, непостижимая ситуация! По чистой случайности я наткнулся на закодированное предсказание будущих событий. А я не только не отличался особой религиозностью, я и в Бога-то не верил! Я ничего не мог понять.
Я репортер. Я работал в "Вашингтон пост" и в "Уолл-стрит джорнал". Я написал книгу, для чего переворошил десять тысяч документов. Я привык к фактам трехмерного мира. Я не был ученым, не был знатоком Библии, я даже не знал древнееврейского языка, на котором написана Библия. Мне пришлось учить его с самых азов.
Но я обнаружил в Библии предсказание убийства Рабина. Очень мало кто в мире вообще знал о существовании кода, и никто, кроме меня с Рипсом, не знал, что код предсказывает еще и атомную атаку, новый холокост и, возможно, мировую войну. Между тем Элиягу Рипс был не репортером, а математиком. У него не имелось опыта общения с государственными деятелями. Он не рвался предупреждать Рабина. Он не был готов обращаться с предупреждениями и к новому премьер-министру, Шимону Пересу.
Всем своим чутьем, интуицией, репортерским инстинктом я отказывался поверить в реальность новой опасности. Все арабские лидеры прибыли на похороны Рабина. В тот момент, осенью 1995 года, мир на Ближнем Востоке казался прочным как никогда.
"Со всем народом своим выступил… на сражение" - эта угроза казалась очень отдаленной. С 1973 года, когда Израиль разбил Египет и Сирию, в этом районе мира не велись полномасштабные военные действия. Внутренних волнений тоже не было - знаменитое рукопожатие, которым Рабин и Арафат обменялись в 1993 году, покончило с интифадой. За последние три года не случилось ни одного сколько-нибудь значительного террористического акта. Никогда еще, с самого своего образования после окончания второй мировой войны, Израиль не знал таких мирных дней.
Ничто не предвещало "атомного холокоста". Невозможно было поверить в возможность мировой войны. Но ведь и в убийство Рабина мне казалось невозможным поверить. Я знал, что убийство предсказано в коде, но не верил в предсказание. А оно сбылось. Убийство совершилось в предсказанный срок - в 5756 году еврейского календаря. По европейскому календарю этот год начался в сентябре 1995-го.
Я снова взглянул на компьютерную распечатку. Слова "следующая война" встречались единственный раз. Скрытый текст утверждал: "Это будет после смерти премьер-министра". В том же месте код содержал слова "Ицхак" и "Рабин".
Теперь я уже не сомневался, что библейский код предсказывает будущее. Но я не знал, все ли его предсказания непременно сбываются. Я не представлял себе, можно ли повлиять на предсказанное будущее, изменить его.
Я лежал без сна, думая об одном - как бы мне пробиться к Шимону Пересу. И что я ему скажу? Вот тут мне и явился ответ на самый главный вопрос.
Каждая буква древнееврейского алфавита имеет цифровое значение. Буквосочетания, указывающие на число и год, когда должно совершиться то или иное событие, можно читать и как цифры, и как буквы. Те буквы, которые в качестве цифр обозначали текущий год, 5756-й по еврейскому календарю, одновременно образовывали законченную, осмысленную фразу. Это был вопрос.
Последовательность букв, обозначающая число 5756 - год предсказанной катастрофы, - это не что иное как брошенный всем нам вызов: "Изменишь ли?"
Не прошло и недели со дня смерти Рабина, как я отослал письмо новому премьер- министру, Пересу. Я сообщал ему об очередной опасности, предсказанной в Библии.
В моем письме к Пересу говорилось:
"В Библии имеется скрытый код, позволивший узнать об убийстве Рабина за год до того, как оно произошло.
Я пишу Вам, потому что библейский код предсказывает Израилю новую опасность - атомную катастрофу.
Информация об угрозе "атомного холокоста" Израиля весьма подробна. Источник опасности назван. Назван и год - 5756 год еврейского календаря.
Я верю, что опасность может быть предотвращена, если принять к сведению предостережение. Данный вопрос не имеет отношения к религии - речь идет о вполне мирских делах".
Первое реакцией премьер-министра было недоверие.
- Астрологи и предсказатели все время обращаются ко мне то содним, то с другим предостережением, - сказал Перес своему старому другу, известному деятелю партии Труда Эльханану Йишаи, который передал ему мое письмо 9 ноября.
Со дня смерти Рабина прошло меньше недели. У Переса не было времени заниматься предсказаниями библейского кода.
Пресс-секретарь премьер-министра Элиза Горен тоже была настроена достаточно скептически. Она стояла рядом с Рабином во время рокового выстрела. Она видела письмо, которое я послал ему годом раньше, предупреждая о возможном покушении. И все же она не могла поверить в код.
- Мы здесь все рациональные люди, Майкл, - сказала она. - Двадцатый век на дворе!
Я журналист, а не гадалка. Я не собирался ничего предсказывать. Я не собирался брать на себя роль человека, мечущегося с воплями: "Опасайтесь мартовских ид!"
И я не знал, подтверждается ли чем-нибудь еще, кроме свидетельства библейского кода, предположение о близкой угрозе ядерной катастрофы. Однако американские эксперты по ядерному терроризму сказали мне, что такая возможность вполне реальна. Они сказали даже больше: то, что катастрофы не случилось до сих пор, - просто чудо. Бывший Советский Союз вовсю распродавал свои арсеналы, радикальные арабские государства были самыми вероятными покупателями, а Израиль - очевидной мишенью.
"В истории еще не было случая, чтобы рухнувшая империя обладала тридцатью тысячами единиц ядерного оружия, сорока тысячами тонн химического оружия, тоннами ядерного горючего и десятками тысяч ученых и технических работников, которые умеют делать такое оружие, но не могут заработать себе на жизнь". Это утверждается в специальном докладе Сената США о черном рынке советского оружия.
Один русский государственный служащий, который расследовал кражу обогащенного урана с базы ядерных подводных лодок в Мурманске, выразил то же самое еще проще:
- Картошку на овощном складе - и то лучше охраняют!
Мне не надо было даже разговаривать с экспертами, чтобы представить себе, насколько велик потенциал опасности. Я был в Москве в сентябре 1991 года, всего через несколько недель после неудавшегося путча. Советский Союз развалился в одну ночь. И все пошло на продажу.
Я помню свою встречу с группой русских военных специалистов. Среди них было несколько ведущих экспертов по ядерному оружию. Никто из них не мог позволить себе купить приличную рубашку - потертые воротнички и манжеты бросались в глаза. Старший из них, человек, разработавший крупнейшую советскую ракетную систему, отвел меня в сторону и предложил ее приобрести. Ясно, что арабские террористы не встретили бы никаких затруднений при покупке бомбы.
Опасность, предсказываемая библейским кодом, могла быть вполне реальной, - но у меня не было ни доказательств, ни возможности повлиять на развитие событий.
Через несколько дней, уже после моего возвращения в Соединенные Штаты, я наконец смог связаться с заместителем начальника израильской разведки генералом Яковом Амидрором. Я не сомневался, что он, так же как и Перес, не поверит в библейский код. Все высшие должностные лица Израиля - в особенности руководители армии и разведки - всегда подчеркивали свою нерелигиозность.
Я поспешил заверить генерала Амидрора, что речь пойдет не о религии, а о разведданных.
- Я не религиозный человек, - мне казалось, что начинать надо именно с этого. - Я репортер, мое дело - раскапывать факты. Для меня библейский код не относится к религии - это просто информация.
- Да как вы можете такое говорить! - возмутился Амидрор. - Как вы можете утверждать, что Бог тут ни при чем? Это же было написано в Библии три тысячи лет назад!