Тут ни отвечать, ни комментировать не приходилось, и я молча перебирал снимки. На одном Сильвия в купальнике сидит на краю бассейна, видимо, у него в Беверли-Хиллз. Фигура замечательная, но не из тех, которые увенчивают призами на конкурсах красоты, - ноги длинноваты и не то чтобы слишком худа, но есть какое-то сходство с лезвием ножа, если уместно такое сравнение, а грудь, пожалуй, полновата - в общем, фигура сильной, цветущей женщины. А еще был снимок, сделанный на пляже, - увеличенная фотография: волосы взбиты ветром, на лице брызги морской пены. Вот здесь она снята в профиль, что-то внимательно рассматривает, а вот еще - играет в гольф, а тут она на яхте: голова, плечи, краешек переднего паруса и дальше - океан; наконец, спящая Сильвия - вытянулась на траве, словно сморенный усталостью ребенок, расслабилась, совсем девочка, и локон на лоб свесился.
Он вдруг резко обернулся и чуть ли не заорал:
- Черт вас дери, Маклин, вы поняли, что я сказал?
Впервые за всю нашу встречу он дал волю своему темпераменту и стало ясно, каков он в гневе, но тут же Саммерс взял себя в руки, словно случайная вспышка мгновенно угасла.
- Боюсь, не совсем, - ответил я.
- Ладно. Видимо, я не очень точно выразился. - Он снова уселся за стол, склонившись в мою сторону. - Я познакомился с Сильвией Вест примерно год назад, нет, чуть меньше, в октябре. На вечеринке у Беннета Холла. Знаете, кто это?
- Как же, одна из первых звезд времен моего детства. Так и вижу перед собой колледж вроде Беннингтона. Он же в таких картинах играл.
- Он бы вам и в жизни понравился. Приятный человек, воспитанный, много знает, и вечеринки у него всегда очаровательные, не какая-нибудь пьянка. Знаете, Маклин, кино для меня очень много значит, я люблю общаться с киношниками. Кстати, кое-что я и в этот бизнес вложил, не без успеха, замечу, но дела это дела, а жизнь другое. Короче, познакомились мы с Сильвией Вест на этой вечеринке, а потом стали встречаться все чаще и чаще. Она прелесть, такое, понимаете ли, редкое сочетание, когда красивая женщина еще и умница; с ними, конечно, непросто, они уж слишком незаурядны, но да что там. Она действительно умна, не думайте, что пыль в глаза пускает, ничего подобного, а характер у нее вспыльчивый, перепады резкие бывают - то беспечна, то мрачна…
Я выслушал это бесцветное, шаблонное описание, понимая, что люди вроде Саммерса на другое и неспособны, для них все сводится к двум-трем вещам, к готовым блокам, по которым ничего реально представить невозможно, словно не о живых людях говорится, а о предметах, вытащенных из ящика, куда свалено тряпье и слова, и предубеждения. Слушал, посматривая на Саммерса, и все пытался прикинуть, к чему дело клонится.
- …Начитанная такая, литературой очень интересуется. Я-то в последнее время совсем читать разучился; вот когда школьником был, глотал книжку за книжкой, а теперь куда там. Она сама стихи пишет и сборник издала. Вам поэзия нравится, Маклин?
- Смотря какая.
- "Погасшая луна", вот как она назвала этот сборник. Вы что, Маклин, с ходу все запоминаете?
- Память у меня неплохая, обхожусь без заметок. Кстати, и без револьвера, у меня и лицензии нет. Теперь видите, с кем связались. Ладно, давайте лучше про Сильвию Вест.
- Прошу прощения. Короче говоря, я в нее влюбился. Просил ее стать моей женой, она дала согласие. Я, понятно, думал, что у такой женщины, уж конечно, богатое прошлое, связи там всякие, в общем, или хотя бы родственники какие-нибудь, генеалогия, друзья детства, память о городе, где она явилась на свет, на худой конец - свидетельство о рождении.
- Ну, само собой, - заметил я.
- Так вот, ничего этого нет.
- Как нет?
- Нет, и все. Вы обо мне уже достаточно знаете, понимаете, до чего я растерялся, убедившись в этом. Принимая во внимание мое положение в обществе, было бы крайне опрометчиво вступить с ней в брак при таких вот обстоятельствах.
- Собственно, отчего бы и нет?
- Но ведь я должен представлять себе, кто она такая? Допустим, был у нее до меня муж или нет? И вообще - кем она была прежде? Чем занималась?
- А вы у нее спросите, - посоветовал я.
- Спрашивал уже.
- И она сказала?
- Сказала.
- Но вы ей не доверяете.
- Да, Маклин, не доверяю.
- Не мое это дело, только нельзя, по-моему, жениться, если доверия нет.
- Хорошо бы нам с вами поладить, Маклин, - задумчиво сказал Саммерс. - Вообще-то необходимости тут никакой нет, достаточно того, что вы толковый работник, если верить Питерсу. О морали, о том, на чем браки держатся, нам с вами толковать незачем. Я вам вот что скажу: она мне нужна и будет моей женой, если только не выяснится, что мне нельзя жениться на ней.
- Извините, пожалуйста, - поспешил успокоить его я. - Не надо было мне со своими замечаниями лезть. Так что она вам сказала, если не секрет?
Бесстрастно, ничем не выдавая своих чувств, Саммерс сообщил мне факты из прошлой жизни Сильвии Вест в ее собственном изложении. По ее словам, родилась она в Китае в 1931 году. Родители ее работали в миссии методистов. Отца, если ей верить, звали Джон, а мать - Абигайль. В Китай они приехали совсем молодыми. В 1937 году Абигайль Вест умерла. Когда условия в Китае стали слишком трудными для миссионеров, Сильвия с отцом перебрались во Францию, где отец занял кафедру в небольшой парижской конгрегации. Год спустя началась война. Весты уехали в Лондон, кажется, родной город Джона. Жили они там у его брата, весьма богатого человека, нажившего состояние на торговле душистым египетским табаком. Звали этого брата Элберт. Летом 1944 года, когда хозяин был в отъезде, а Сильвия осталась на ночь у школьной подруги, в дом Элберта Веста угодила бомба, не оставив камня на камне. В доме находились Джон Вест и его золовка Марта, оба погибли. Дядя Сильвии снял коттедж в графстве Соррей, и там они прожили до смерти Элберта Веста в 1952 году.
Сильвия была единственной его наследницей, ей досталось чуть меньше ста тысяч фунтов. Она переехала в Лондон, где жила в отеле, пока, несколько месяцев спустя, не приобрела небольшую квартиру. Встретила кого-то, влюбилась - не то чтобы уж совсем безоглядно, но одно время ей грозили сети неудачного замужества. Потом она много путешествовала - Греция, Италия, а летом юг Франции. В конце концов Сильвия решила вернуться в Америку, на родину своей матери. И в 1956 году приехала в Калифорнию.
Все это она время от времени о себе рассказывала, пока Фредерик Саммерс за ней ухаживал. Она считала, что в прошлом ее жизнь складывалась не очень удачно, и не хотела возвращаться к пережитому, говоря о нем неохотно, с недомолвками.
- Факты можно проверить, - сказал я, выслушав Саммерса.
- Это сделать не так-то просто, как вам, Маклин, кажется.
- И все-таки можно.
- Я уже проверял. И понял: сплошь выдумки, от начала и до конца.
- Очень складные выдумки.
- А Сильвия, видите ли, вообще все складно делает, Маклин. У фирмы моего адвоката есть лондонский филиал. Так вот, не существовало никакого Элберта Веста, торговавшего табаком. И в списке разрушенных при налетах домов не оказалось принадлежавшего Элберту Весту. Что до завещания этого Элберта, то упоминаний о нем не нашлось в архиве нотариальных контор, и в налоговом архиве нет данных, что по нему была уплачена пошлина. Бюро иммиграции сообщило, что в их списках Сильвия Вест не фигурирует. Методистская конгрегация в Париже, правда, есть, но про Джона Веста там слыхом не слыхали. А чтобы никаких сомнений не осталось, о нем вообще не слыхали в управлении методистских миссий. Все это мои юристы выяснили за день-другой и, думаю, выяснили достаточно, чтобы я убедился: ее рассказы - сплошные выдумки.
- А мисс Вест вы про свои поиски поведали?
- Нет.
- Почему?
- Я Сильвию знаю достаточно, она бы сразу же со мной порвала.
- Допустим, вам удастся установить истину. Тогда, возможно, вы сами с ней порвете, разве нет?
- Я истины не боюсь.
- Тогда зачем вам ее отыскивать?
- Я же вам объяснил, Маклин. Сильвия мне врала. Значит, у нее были для этого причины - понимаю и уважаю. Но ведь и у меня могут быть причины. Мне нужно докопаться до правды.
- А мне, значит, предстоит выяснить, кто такая Сильвия Вест. Кто она, что собой представляет и почему все ее обожают - вы это хотите узнать, не так ли?
Он холодно взглянул на меня, заметив, что, как ему показалось, я достаточно умен, чтобы не повторять банальностей.
- Ну, если все так банально…
- Вот что, Маклин, вы беретесь выяснить, кто она, или не беретесь? - перебил он меня. - Хватит воду в ступе толочь.
- Еще не решил.
- А вы решите. Ведь это ваша профессия, а не моя.
- Не спорю.
- Ну, и как?
Я сложил снимки аккуратной стопкой у него на столе, закурил и выложил без обиняков: