- Наверное, - пожимает он плечами. - Особо не задумывался над этим. Старался обставить квартиру так, чтобы мне было комфортно, - обводит он гостиную рукой. - Ничего лишнего, сама видишь.
- Вижу, - соглашаюсь я и иду к дивану, сгорая от желания присесть. Мои ноги отваливались от усталости. Николас устраивается рядом со мной, оставляя между нами небольшое расстояние.
- Какой у тебя шикарный диван, я бы осталась на нём жить, будь моя воля…, - шепчу я от удовольствия. Так не хочется никуда вставать и идти, но нужно домой.
- Так не уходи! - говорит Николас.
- Ты играешь нечестно, - прищуриваю я глаза, указывая пальцем на Николаса. - Еще час назад ты пел совсем по-другому.
Николас начинает хохотать в голос, запрокинув голову назад.
- Ты неисправима.
- Также как и ты, между прочим, - спорю я с ним.
- Иди ко мне, - говорит он, притягивая меня к себе и нежно обвивая своими мощными руками. В объятиях Николаса мне спокойно и уютно, и в то же самое время меня будоражат его прикосновения, оставляя легкое покалывание на моей коже. Меня к нему тянет, и я не властна над своими чувствами. Мне крайне тяжело ему сопротивляться, и сейчас я не хочу никакой борьбы.
- Останься сегодня со мной, - шепчет Ник мне на ухо, прижав плотнее к себе и утопив меня в своих крепких, но нежных объятиях. Нет, он не пытается меня поцеловать или к чему-то принудить. Просто мягко и нежно обнимает, словно любимый плед, в который хочется закутаться и утонуть.
- Я не знаю, что тебе ответить, - честно признаюсь я. - Должна ли я…
- Ничего не будет, - говорит он, прерывая мои сомнения. - Я просто хочу быть с тобою рядом этой ночью, - продолжает он меня уговаривать, а я почти готова согласиться.
- Я не могу оставить Райли, - меня начинает мучить совесть. - Она не уснет без меня, - и видит Бог, что это сущая правда.
- Но она же не одна, а с няней, - напоминает мне Николас. - Разве она никогда не оставалась с няней на ночь?
- Оставалась, - подтверждаю я его догадки. - Когда я работала ночами. - Раньше случалось, что на работе был полный завал, когда мой бизнес только развивался. Мне приходилось работать ночами, и не было возможности вырваться домой. Темп был бешеный.
- Позвони сейчас няне и попроси остаться с Райли, - предлагает мне Ник, не выпуская из объятий.
- Но это неправильно, - терзаю я сама себя. - Это будет ложью, а я не люблю и не привыкла лгать своему ребёнка. Она - всё, что у меня есть. Она - моя маленькая семья.
- То есть ты можешь не придти домой только из-за работы? - заглядывает мне в глаза Ник. - А ради себя ты что-нибудь хоть иногда делаешь? Ты сама для себя можешь стать хоть раз уважительной причиной?
Я лишь тяжело сглотнула, посмотрев на Николаса в замешательстве. Ведь не смотря на то, что мы мало знаем друг друга, Николас порой своими вопросами загоняет меня в угол. И все потому, что он абсолютно прав. Последние несколько лет я лишь жила ради других - сначала ради мужа, потом ради матери и дочери, а также ради работы. Иногда мне казалось, что я в столь молодом возрасте чувствовала себя как выжатый лимон, словно прожила целую жизнь и старость не за горами. Но, в конечном счете, я ничего не делала для себя. Я разучилась себя баловать, потому что меня всегда начинала грызть совесть, что это неправильно. Я всегда чувствовала себя обязанной своим временем другим. А когда же хотя бы пару минут могут стать моими и для меня?
- Нет, не знаю, - опускаю я глаза.
- Сделай хоть что-то для себя, - берет он меня руками за плечи, словно собирается вытряхнуть из меня всю нерешительность. - Если ты на самом деле хочешь остаться сегодня, то останься со мной.
- Хорошо, я сейчас позвоню няне и узнаю, сможет ли она остаться с Райли, - говорю я тихим голосом и покидаю объятия Николаса, чтобы сделать звонок.
* * *
- Ты знаешь, у меня кое-какая проблема, - говорю я Николасу с грустным лицом, закончив телефонный разговор с Мартой. - Ничего не выйдет.
- Стел, мне так жаль, что не получится остаться, - разводя руками, отвечает Николас, явно расстроенный моими словами. Его грустные глаза выдают это.
- Даже и не знаю, во что же мне переодеться? - смотрю я вопросительно на Николаса, внезапно сменив грустное выражение лица на улыбку. - Не могу же я спать в вечернем платье?
Его лицо выдает тысячи эмоций одновременно. Даже и не знаю, какой реакции ждать на свои слова.
- Наверное, в наказание тебе придется спать голой, - выдает Николас, хитро прищурив глаза и закусив нижнюю губу, словно в его голове уже была нарисована какая-то соблазнительная картина.
- Даже не думай, - тычу в него указательным пальцем, пытаясь казаться грозной.
- Не будешь меня так разыгрывать, - подходит он ко мне вплотную одним движение и, обвив руками мою талию, начинает кружить. - Как же я рад, что ты сегодня остаешься у меня, - выдыхает он прямо мне в ухо.
- Но с одеждой что-то придется решить, - все еще не могу отпустить эту мысль.
- Думаю, что это меньшая из бед. Что-нибудь придумаем, - заверяет он меня, продолжая кружить по комнате.
Меня в этот момент переполняют беспокойство, неизвестность и восторг. Я не знаю, как будут развиваться события сегодняшнего вечера. Но я вся трепещу от близости Николаса ко мне. Мои спутанные мысли прерываются, когда он опускает меня на ноги.
Прижав меня к себе и пристально смотря в глаза, он говорит мне:
- Я рад, что ты сегодня со мной.
Я ничего не говорю, потому что чувствую, словно земля уходит у меня из под ног. Но я не боюсь упасть, потому что меня держат руки сильного мужчины, которому я пока не могу полностью доверять, но он, по крайней мере, внушает это самое доверие.
Это именно та нить, которая тянется от него ко мне, за которую я хватаюсь, как за спасательный круг.
Глава 20. Пристально
Николас
Мы в моей квартире. Это мое секретное место, где никто и никогда из женщин не бывал. На этот раз было исключение - только для Стеллы.
Раньше, когда я хотел провести время с женщиной, то всегда снимал один и тот же номер в отеле "Palomar", так как был постоянным клиентом. Не было смысла приглашать к себе домой особу, с которой я больше никогда не планировал встречаться.
Все было для меня предельно ясно и просто: девушка, номер в отеле, секс, который был разный, и неприятное прощание, конечно же, для моих спутниц. Я к этому был всегда готов и включал на полную свою хладнокровность, потому что эмоции дают нам пищу для сомнений и слабости. Эмоции нас обезглавливают и делают тряпкой, а вот безразличие - совсем другое дело. Оно замораживает наше сердце и охлаждает разум.
Но Стелла спутала все мои карты, и теперь я не знаю, почему же все изменилось с момента знакомства с ней. Что в ней есть такого, что все изменилось для меня? Почему я не хочу поступать с ней так же, как с другими? Разве она особенная? Знаю лишь одно - она мне нравится, а в остальном мне еще предстоит разобраться.
Иду в свою комнату и нахожу футболку и шорты еще со времен колледжа, которые теперь мне совсем малы, но я зачем-то храню эти вещи. С тех пор я успел возмужать и обзавестись мускулами.
- Вот, нашел кое-что для тебя, - говорю я Стелле, протягивая аккуратно сложенные вещи. Она смотрит на меня пристально и молчит. - Прости, запасного пеньюара у меня для тебя нет.
- Все в порядке, - заверяет она меня, лучезарно улыбаясь.
- Можешь воспользоваться моей ванной комнатой, чтобы переодеться.
- Спасибо, - говорит она и исчезает за дверями моей спальни.
Я страстно желал, чтобы Стелла была сегодня со мной. Я на самом деле ни на что не рассчитываю, у меня нет никакого хитрого плана. Впервые за последние годы я хочу, чтобы все шло своим чередом. Без лишних напрягов и настойчивости. Без глупых игр в соблазнение. Просто так, как и должно быть в конечно счете. Если чему-то суждено произойти, то оно обязательно произойдет.
Через несколько минут Стелла появляется в спальне в моей одежде, которая ей, конечно же, велика.
- Отличный костюмчик, - не могу оставить без комментария ее внешний вид. Она же осматривает свое одеяние и пожимает плечами.
- Что выдали, - разводит она руками. - А ты не будешь переодеваться? - указывает она на меня, когда я понимаю, что сам все еще в костюме и даже не подумал о том, чтобы переодеться.
- Вообще-то обычно я сплю голым, - смущенно почесываю пальцами свою бровь.
- Что? - округляет Стелла глаза. - Мы так не договаривались.
- Не волнуйся, - выставляю я руки вперед, собираясь остановить ее нападки на меня. - Сегодня день исключений, и я переоденусь в пижаму.
- Так-то лучше, - складывает она свои руки на груди. - Ну? Ты идешь, или так и будем стоять? - сверлит она меня своими красивыми глазами. Мне хочется в них смотреть вечность, чтобы разглядеть и запомнить каждую деталь, изгиб и каждую мелочь. От её красоты просто невозможно оторваться.
Я откашливаюсь в руку и иду в гардеробную, чтобы взять новую пижаму, которую я так ни разу и не надел. Я живу один, поэтому могу спать в чем угодно, хоть в чем мать родила. В моей квартире никогда не бывает лишних глаз, поэтому за мной некому наблюдать. Эта мысль наводит на меня грусть, потому что для многих среднестатистических жителей нашей планеты это не является нормальным - в тридцать два года жить одному и даже ни с кем не встречаться. Но с другой стороны, кто сказал, что моя жизнь нормальная, и я должен жить так же, как и другие? Я всегда был настырным во всем и выбирал свой путь. И в этом случае это мой выбор, и мне жить с этим одиночеством.