- Полтора года. У меня возникли проблемы личного характера.
- Сами уволились? Только не обманывайте. Я могу проверить.
- В трудовой книжке записано, что по собственному желанию, и мне не хотелось бы говорить больше на эту тему. В любом случае люди должны доверять своему мнению.
"Посмотрим, - подумал Костя, припоминая, слышал ли он что-нибудь скандальное в последнее время о "Nice color". - Проверить не трудно. Во всяком случае, я должен знать, кто она такая".
К Киеву подъезжали глубокой ночью.
- В какой гостинице мы должны остановиться? - спросила Анна.
- Вы так хорошо знаете город? - удивился Крылов.
- Не так, чтобы очень, но ориентируюсь неплохо. Когда-то давно студенткой была здесь два месяца на практике, а после - часто в командировках. Может быть, хуже знаю новые районы, но это - проблема любого большого города.
- Гостиница "Салют", - прочитал Костя с листа, переданного с утра по факсу. - Правда, есть одна проблема, - произнес он, дочитав текст до конца. - Но, думаю, я ее решу.
Проблема состояла в том, что номер был заказан для двоих. Костя никогда не ездил в Киев с женщинами, и поэтому никто, зная о количестве командированных, даже не подумал перезвонить и уточнить. Хотя до сегодняшнего утра он и сам не знал, с кем поедет.
- Слушаюсь, шеф, - весело ответила Анна. "С ней достаточно комфортно. И интересно", - подумал Костя.
Поставив машину на гостиничную стоянку, Крылов легко договорился о дополнительном номере и, закончив оформление, предложил своей спутнице перекусить в ночном кафе. Но Анна вежливо отказалась, сославшись на то, что ночью не ест, но компанию, если это необходимо, составить сможет.
- Нет, тогда отдыхайте. Завтра в восемь встречаемся в холле. Впрочем, уже сегодня. Не забудьте позавтракать.
- 2 -
Спустившись утром на завтрак. Костя поискал глазами в зале ресторана свою спутницу. "Неужели проспала? Ждать будет некогда". В груди медленно нарастало раздражение. "Точно спит. Придется позвонить".
Поднявшись наверх, он набрал по внутреннему телефону номер комнаты Анны. Никто не снимал трубку. Он вышел в коридор и постучал в соседнюю дверь. Никакого ответа.
"Странно", - подумал Костя и, захватив довольно объемный кейс, вышел из своей комнаты. Уже захлопнув дверь, он услышал доносящийся из номера телефонный звонок. Но времени возвращаться не было.
В холле у телефона администратора стояла Анна. Костя чуть не присвистнул, когда она, держа трубку у уха, повернулась к нему лицом. Вчера за выяснением отношений в темноте машины у него не было возможности рассмотреть ее как следует. Сегодня же перед ним стояла высокая интересная девушка в темно-синем костюме с удлиненной юбкой. Нарочито небрежно повязанный шарфик придавал строгому костюму игривый вид. Светлые прямые волосы до плеч, неброский макияж и лукавый блеск глаз делали ее очень обаятельной.
- Вы опоздали на восемь минут, Константин Петрович. Простите, задержались. Я уже всем здесь глаза успела намозолить, - игриво, на вчерашней ноте заметила Анна.
"То-то все чуть головы не свернули", - съязвил про себя он, отметив, что с такой девушкой приятно показаться на вечеринке, но никак не в головном киевском офисе. Могут просто неправильно понять. "А вообще, немного полновата, если уж на то пошло", - еще раз окинув ее взглядом, нашел он к чему придраться.
- Мы не в отпуске. И мне не до шуток, - серьезно, не обращая внимания на ее тон, жестко заметил Костя. - Подождите меня у выхода, - добавил он, проходя мимо.
Замечательное настроение Анны испарилось в один момент. "Ну вот, опять, - ругала она себя, стоя под козырьком гостиницы. - Не смогла переключиться. Вчера мы большей частью были попутчиками, а сегодня я - подчиненная. И мне указали мое место. Правильно сделали".
Молча усевшись на заднее сиденье, Анна принялась рассматривать город.
"Обиделась, - подумал Костя, наблюдая за ней в зеркало. - Ладно, сейчас это не главное, потом разберемся. И вообще, что-то я слишком много уделяю ей внимания".
- …А еще был такой случай. Мы работали с одной польской фирмой. Так вот, директор неплохо знал русский язык, но постоянно устраивал нам веселые минутки. Например, вернувшись домой, в Варшаву, перезванивает и говорит: "Анна, здесь такой ужас! Я забыл закрыть в квартире балкон. Захожу, а у меня там "голубцы" летают!"
В комнате, где готовились открытие заседания и встреча высокого гостя, раздался взрыв смеха.
Анна почувствовала себя в своей тарелке с первых минут общения с персоналом. Просто она случайно опрокинула графин с водой и, расхохотавшись над собственной неуклюжестью, сразу расположила к себе сотрудников фирмы внутренней раскованностью. Затем, когда у девушек никак не получалось открыть окно, она, не раздумывая, сбросила туфли и, быстро вспрыгнув на подоконник, что-то дернула, покрутила и легко его распахнула.
За подготовкой зала заседаний завязался разговор, в ход пошли разные истории, которых Анна знала множество. В общем, как это часто бывало, она очень быстро стала своей в этой малознакомой компании девушек, занятых одним делом.
- Однажды я должна была его встречать утром на вокзале. Приблизительно через час после того, как поезд по расписанию отправился из Варшавы, раздался звонок, и Кшиштоф сообщил:
- Анна, я немножко "позданул". Выезжаю следующим, - копируя неведомого Кшиштофа, гнусавым голосом произнесла она. И вновь ее рассказ сопровождался веселым смехом.
- Так вот. Это еще не все. Встречаю я его на вокзале, номер вагона он, естественно, не сообщил. Поезд уходит, Кшиштофа - нет. Я на всякий случай еще и следующий встретила. Докладываю шефу. Не знаем, что и думать: телефон в Варшаве не отвечает, мобильный тоже. Вечером звонит Кшиштоф и голосом больного говорит: "Анна, я немножко проехал, я в Москве". Короче, с ним в купе ехал армянин, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А Минск они просто проспали. Проводница не смогла разбудить.
Последние заглушаемые смехом слова Анны отвлекли всех настолько, что никто не заметил, как открылась дверь и в комнату вошел пожилой человек, явно иностранец, в сопровождении группы людей. Жестом он попросил всех остановиться. Серьезный вид сопровождавших его мужчин никак не вязался с заинтересованным выражением лица улыбавшегося господина. На минуту группа людей застыла в проеме дверей, пока находившиеся в комнате девушки их не заметили. Повисла немая тишина.
Внезапно пожилой человек что-то спросил у стоящих за спиной людей.
- Господин Балайзер просит рассказать, над чем вы так весело смеялись, - кашлянув, перевел его слова переводчик. И добавил: - Говорите, пожалуйста.
И хотя Анна поняла вопрос, она немного растерялась. То, как тяжело бывает объяснить некоторые нюансы родной лексики иностранцу, она хорошо знала по своему опыту. Но, поколебавшись несколько секунд, решила рискнуть.
- По-английски? - нерешительно уточнила она.
- Нет, можете по-русски, - спокойно, с сильным акцентом произнес пожилой мужчина. - Я думаю, всем будет интересно.
- Ну, если вы меня внимательно выслушаете, надеюсь, поймете. Все дело в том, что человек, возможно, даже неплохо знающий язык, но не являющийся его носителем, как правило, допускает погрешности в произношении и постановке фраз. Потому что строит их, руководствуясь правилами родного языка. Чтобы вам было понятней, о чем мы говорили, расскажу такой случай. На пятом курсе института мне удалось посетить Англию и я жила в семье. Однажды хозяйка пригласила в гости друзей. Они забросали меня вопросами. Часа через полтора я почувствовала, что сильно устала, извинилась, зашла в свою комнату, упала без сил на кровать и уснула. Когда очнулась и глянула на часы, оказалось, что я проспала почти два часа. Защитные силы организма сработали, - пояснила девушка. - От перенапряжения. Я привела себя в порядок, вернулась в гостиную. Все вели себя так, будто никто не заметил моего отсутствия. Лишь один человек спросил, как я себя чувствую. "I feel myself well", - ответила я.
После этих слов брови иностранца чуть подпрыгнули вверх.
- Вот-вот, гости отреагировали так же, - отметив его реакцию, продолжила девушка. - Но никто мне ничего не сказал. Лишь позже, вечером, хозяйка объяснила, какую ошибку я сделала в этой фразе. Для нас, русскоговорящих, естественно думать и говорить так: "Я себя хорошо чувствую" или "Я себя хорошо веду" и так далее. У них, то есть, простите, у вас, местоимение "себя" отсутствует. Оно уже само собой подразумевается. Короче, по-вашему получилось, что я сказала… Вы, наверное, уже все поняли.
Девушка, слегка смутившись, замялась, не решаясь продолжить.
- А мы не поняли, - произнес стоящий позади высокий мужчина, явно второй по значимости в компании людей, остановившихся у входа. - Что же вы сказали?
Пожилой иностранец улыбался сквозь усы, наблюдая за этой необычной девушкой. Еще когда он шел по коридору и услышал из-за закрытой двери звонкий заливистый смех, такой естественный, что окружающие, сами не замечая того, начинали улыбаться, он вдруг почувствовал, как кольнуло сердце. Он где-то слышал его раньше и интуитивно рванулся вперед. По прошествии многих лет такое случалось с ним все реже и реже.
Удивленно разглядывая и слушая незнакомую девушку, Роберт Балайзер отметил, что кого-то из его прошлой жизни она ему точно напоминает.